Страница:Анненков. Система русского гражданского права. T. II (1900).pdf/341

336 ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ. шихъ гражданскихъ заколовъ акты эти и не относятся къ категоріи актовъ укрѣпленія правъ на имущество, но одно это обстоятельство нисколько не можетъ служить основаніемъ заключенію о невозможности присвоенія имъ значенія доказательствъ права собственности при виндикаціонномъ искѣ вслѣдствіе того, что они, какъ замѣтилъ Гурляпдъ, правилами законовъ о судопроизводствѣ гражданскомъ, наравнѣ съ судебными рѣшеніями, отнесены къ категоріи такихъ актовъ присутственныхъ мѣстъ, которые должны быть принимаемы за доказательства правъ па имущества вообще, что и не можетъ пе служить вполнѣ твердымъ и вѣскимъ подтвержденіемъ тому заключенію, что акты эти вообще могутъ быть принимаемы за доказательство именно нрава собственности на земли тѣхъ лицъ, за которыми земли значатся записанными въ этихъ актахъ, а не только за доказательство состава ихъ владѣній, какъ объяснилъ сенатъ въ нѣкоторыхъ рѣшеніяхъ. Если въ чемъ, затѣмъ, и можетъ быть усматриваемо отличіе этихъ послѣднихъ актовъ, какъ доказательствъ права собственности, отъ другихъ крѣпостныхъ актовъ, такъ это развѣ только въ томъ, что они удостовѣряютъ право на землю только тѣхъ лицъ, которыя были владѣльцами дачи въ моментъ производства мсжевапія и которыя записаны въ нихъ, какъ таковые, но не нрава послѣдующихъ пріобрѣтателей этой земли, вслѣдствіе чего въ случаяхъ представленія ихъ въ доказательство праза собственности па землю этими послѣдними, опи сами по себѣ пе могутъ уже, разумѣется, служить достаточнымъ подтвержденіемъ ихъ правъ безъ представленія ими актовъ, могущихъ удостовѣрить ихъ права, какъ правопреемниковъ лица, значившагося владѣльцемъ дачи но межевымъ документамъ, и когда они могутъ быть принимаемы, очевидно, за доказательство права собственности этихъ послѣднихъ только совмѣстно съ актами, удостовѣряющими переходъ къ нимъ этого права. Правильность этого послѣдняго положенія представляется до такой степени очевидной, что не требуетъ, кажется, дальнѣйшихъ подтвержденій, по, несмотря па это, указаніе, по крайней мѣрѣ, на одинъ изъ частныхъ случаевъ дѣйствія этого положенія можно найти и въ самомъ законѣ, и именно въ примѣчаніи къ 944 ст. X т. 2 ч. зак. меж., въ которомъ относительно опредѣленія правъ при спорахъ, возбуждаемыхъ при спеціальномъ межеваніи правопреемниковъ владѣльцевъ, бывшихъ показанными таковыми въ моментъ производства генеральнаго межеванія, указывается, что лица, сдѣлавшіяся владѣльцами въ дачѣ послѣ генеральнаго межеванія, сохраняютъ права свои въ степени тѣхъ поименованныхъ на планѣ генеральнаго межеванія владѣльцевъ, отъ которыхъ имъ дошло имѣніе. Аргументомъ опроверженія правильности заключенія о допустимости принятія межевыхъ актовъ за доказательство права собственности при производствѣ по випдикаціонпымъ искамъ въ общемъ порядкѣ гражданскаго судопроизводства не можетъ служить и соображеніе, выводимое изъ правила 725 ст. зак. меж. Побѣдоносцевымъ, па томъ основаніи, что изъ правила этого невозможно выводить заключеніе общаго характера, какъ это дѣлаетъ Побѣдоносцевъ, какъ такого правила, которое, какъ я указалъ нѣсколько выше, указываетъ только па такой случай исключенія, когда акты эти пе могутъ быть принимаемы за доказательство права собственности, какъ противорѣчащіе актамъ пріобрѣтенія его, когда они недѣйствительны, того владѣльца, за которымъ имѣніе значится записаннымъ по актамъ межевымъ, и каковымъ правиломъ, какъ совершенно справедливо замѣтили Регекампфъ, А. Г. въ его статьѣ — „Объ основаніяхъ отвѣтственности собственника за вредъ, причиненный его сооруженіями* (Жур. Мин. Юет. 1899 г., кн. 2, стр. 161) и Лисенковъ, сила у межевыхъ актовъ, какъ доказательства этого права, вовсе пе отнимается, а только ограничивается дозволеніемъ опровергать значеніе ихъ, какъ доказательства, когда ими въ противность актамъ крѣпостнымъ утверждается право собственности за такимъ лицомъ, которое