ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ.
- 28
бить призвано это послѣднее опредѣленіе клада и, притомъ, пе только потому, что опо представляется болѣе согласнымъ съ самой природой его понятія, по также и потому, что оно стоитъ въ большемъ соотвѣтствіи съ самымъ (источникомъ, на которомъ основано правило 430 ст. Именно, хотя Статутъ Литовскій показанъ, какъ источникъ только второй половины правила этой статьи, въ которой говорится о вознагражденіи за находку клада въ губерніяхъ Черниговской и Полтавской, но самое опредѣленіе понятія клада, какъ сокровища, скрытаго только въ землѣ, въ немъ сдѣлано, вопреки опредѣленію его, сдѣланному Статутомъ, общее какъ по отношенію кладовъ, находимыхъ въ другихъ губерніяхъ имперіи, такъ и въ этихъ, и въ такомъ видѣ оно песомиѣнпо противорѣчитъ опредѣленію, данному Статутомъ, какъ сокровища, скрытаго не только въ землѣ, по и другомъ мѣстѣ, каковое противорѣчіе, очевидно, только и можетъ быть устранено принятіемъ этого послѣдняго опредѣленія его понятія за общее его опредѣленіе, какъ это и было сдѣлано въ прежнихъ изданіяхъ Свода Законовъ, и препятствіемъ чему нисколько пе можетъ служить и Манифестъ 28 іюня 1782 г., какъ законъ, вовсе опредѣленія клада не касающійся, а могущій служить указаніемъ только на основанія признанія у насъ права собственности па кладъ за владѣльцемъ земли. Соображенія эти и заставляютъ склониться скорѣе къ признанію правильнымъ и могущимъ подлежать принятію къ руководству, какъ утверждаютъ Васьковекій и Шершепевичъ, и въ настоящее время того опредѣленія понятія клада, которое было выражено въ прежнихъ изданіяхъ нашего Свода законовъ, какъ сокровища, скрытаго пе только въ землѣ, по и въ другомъ мѣстѣ, папр.. здапіи, и иной собственности, папр,, какъ указалъ Мулловъ, въ пещерахъ, деревьяхъ въ лѣсу и проч., и почему никоимъ образомъ нельзя признать правильнымъ утвержденіе Побѣдоносцева о томъ, что сокровище, заложенное въ стѣну зданія, хотя но существу дѣла и подлежитъ признавать кладомъ, но что по буквѣНЗО ст. его слѣдуетъ причислять къ находкѣ.
Впрочемъ, нѣсколько ниже и самъ Побѣдоносцевъ, говоря о тѣхъ основаніяхъ, по которымъ, какъ можно предполагать, нашъ законъ призналъ возможнымъ считать кладъ собственностью владѣльца земли, въ противорѣчіе этому утвержденію уже говоритъ, что хотя хозяинъ клада представляется и неизвѣстнымъ, но что всего прямѣе предположить, что положилъ его хозяинъ мѣста его нахожденія, вслѣдствіе чего слѣдуетъ признать, что право собственности па него должно принадлежать и послѣдующимъ хозяевамъ этого мѣста, напр., земли или дома, къ которымъ они дошли отъ первоначальнаго хозяина (Курсъ гр. пр., изд. 4, т. I, стр. 426). Хотя признаніе нашимъ закономъ за владѣльцемъ земли права собственности па находящійся въ ней кладъ па самомъ дѣлѣ, какъ мы только что видѣли, является вовсе не послѣдствіемъ этого предположенія, но, несмотря на это, утвержденіе Побѣдоносцева о возможности признанія за вещью, положенной въ домѣ, значенія клада, представляется вполнѣ правильнымъ вслѣдствіе того, что оно вполнѣ соотвѣтствуетъ понятію клада по его природѣ. Высказавшись, однако, за возможность признанія построенія нашего закона о кладѣ па только что указанномъ предположеніи, Побѣдоносцевъ, говоря нѣсколько выше о различіи между кладомъ и находкой, опять какъ бы въ противорѣчіе этому утвержденію, говоритъ, что какъ найдеппая вещь предполагается неизвѣстно кѣмъ нотеряппой, такъ точно предполагается, что и кладъ неизвѣстно кѣмъ положенъ и что, вслѣдствіе этого, коль скоро найдется лицо хозяина, положившаго кладъ, онъ перестаетъ быть кладомъ и долженъ быть предоставленъ, подобно находкѣ, въ собственность его хозяина, хотя онъ по закону и не разыскивается, каковымъ утвержденіемъ, очевидно, уничтожается возможность предположенія о сокрытіи клада кѣмъ-либо изъ самихъ бывшихъ
