278 ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ. знать, чтобы всѣ эти разсужденіи Побѣдоносцева о моментѣ передачи права собственности па недвижимое имущество отличались достаточной опредѣлительностью и послѣдовательностью, но все-же представляется вполнѣ очевиднымъ, что окончательное его опредѣленіе этого момента заключается въ томъ, что право собственности и па недвижимое имущество должно быть признаваемо переходящимъ къ его пріобрѣтателю въ моментъ передачи ему акта отчужденія имущества, несмотря па то, что онъ въ разсужденіяхъ его по этому предмету ранѣе говоритъ, что моментъ этотъ, въ виду правилъ новаго устава охранительнаго судопроизводства о вводѣ во владѣніе имуществомъ, съ надлежащей точностью опредѣленъ быть не можетъ. Нѣкоторые другіе наши цивилисты, какъ напр., Барковскій въ его статьѣ „О юридическомъ значеніи нотаріальныхъ актовъ на продажу недвижимыхъ имуществъ до утвержденія ихъ старшимъ нотаріусомъ" (Жур. гр. и уг. пр. 1886 г., кн. 1, стр. 130 и 167), Змирловъ въ его статьѣ „О значеніи нотаріальныхъ актовъ на продажу недвижимыхъ имуществъ до утвержденія ихъ старшимъ нотаріусомъ" (Юрид. Вѣст. 1886 г., кн. 6—7, стр. 873), Троицкій въ его замѣткѣ „По вопросу о томъ—считать ли сдѣлку о переходѣ или ограниченіи права собственности па недвижимое имѣніе закопченной по совершеніи акта у младшаго нотаріуса" (Юрид. Газ. 1893 г., & 37), Кпиримъ въ его возраженіяхъ при обсужденіи въ Петербургскомъ Юридическомъ Обществѣ реферата Буткевича—„Новая теорія владѣнія" (Жур. Юрид. Общ. 1897 г., кн. 1, стр. 13, протокъ.), Карницкій въ его статьѣ—„О пріобрѣтеніи права собственности но польскому ипотечному праву" (Жур. Мин. ІОст., 1897 г., кн. 1, стр. 91), Васьковскій (Учеб. гр. пр., вып. 2, стр. 136) и Гессенъ въ ѳго статьѣ — „Изъ практики старшихъ нотаріусовъ" (Жур. Мин. Юст. 1897 г., кн. 9, стр. 203), а также и сенатъ въ цѣломъ рядѣ рѣшеніи (рѣш. 1877 г., № 278; 1878 г., № 127; 1881 г., Лі 94 и друг.), основываясь на постановленіяхъ нотаріальнаго положенія о совершеніи актовъ о переходѣ права собствепности на недвижимое имущество, напротивъ, не только высказываютъ заключеніе гораздо болѣе опредѣлительное по вопросу объ опредѣленіи момента укрѣпленія права собственности па недвижимое имущество за его пріобрѣтателемъ, но и опредѣлякт, его инымъ дѣйствіемъ, чѣмъ Побѣдоносцевъ, пріурочивая его не къ моменту передачи акта отчужденія имущества его пріобрѣтателю, а къ моменту утвержденія его старшимъ нотаріусомъ, или опредѣлительпѣе, къ моменту сдѣлавія имъ, но внесеніи акта отчужденія имущества въ книгу, отмѣтки объ этомъ въ крѣпостномъ его реестрѣ. Всѣ они основываютъ это заключеніе на томъ, что по правиламъ положенія о нотаріальной части, выраженнымъ въ 157, 158 и 161 ет., окончательное дѣйствіе по укрѣпленію актовъ отчужденія недвижимаго имущества заключается въ утвержденіи ихъ старшимъ нотаріусомъ, а вовсе не въ передачѣ выписи акта, имъ утвержденнаго, пріобрѣтателю имущества вслѣдствіе того, что моментъ ея выдачи закономъ, собственно говоря, вовсе не опредѣленъ, и выдаваемъ онъ можетъ быть, по соглашенію сторонъ, не только пріобрѣтателю имущества, по и его отчуждателю, что, по ихъ мнѣнію, и даетъ основаніе тому заключенію, что законъ не придаетъ собственно никакого значенія моменту передачи акта отчужденія имущества его пріобрѣтателю, между тѣмъ какъ моменту утвержденія акта старшимъ нотаріусомъ и отмѣткѣ объ этомъ въ его крѣпостномъ реестрѣ законъ, напротивъ, придаетъ значеніе несомнѣннаго свидѣтельства о переходѣ права собствепности къ пріобрѣтателю имущества, что подтверждаетъ также и правило 177 ст. нотаріальнаго положенія, которая указываетъ, что одновременно съ внесеніемъ акта въ крѣпостную книгу, т.-е. еще до выдачи выписи его пріобрѣтателю или какому-либо другому, отчуждаемое имущество отмѣчается уже въ крѣпостномъ реестрѣ на имя его пріобрѣтателя, что не
