Ш'АВО СОБСТВЕННОСТИ. 251 правилу 533 ст. X т. въ томъ, что давностное владѣніе превращается въ право собственности. Большинство нашихъ цивилистовъ, какъ Мейеръ (Рус. гр. нр., изд. 2, т. II, стр. 75—76), Куницынъ (Жур. Мин. Юст. 1864 г., кп. 10, стр. 49), Змирловъ въ его статьѣ „О недостаткахъ нашихъ гражданскихъ законовъ* (Жур. гр. и уг. пр. 1883 г., кн. 6, стр. 70), Полетаевъ въ его объясненіяхъ, высказанныхъ имъ при обсужденіи въ Петербургскомъ юридическомъ обществѣ его реферата „Давность виндикаціи* (Жур. Юрид. Общ. 1894 г., кн. 2, стр. 9, проток.) и Васьковскій (Учеб. гр. ир., вып. 2, стр. 153), а также и сенатъ (рѣш. 1868 г., Л? 449; 1872 г., № 792; 1884 г., ЗѴ* 72; 1887 г., Л» 35 и друг.), разсматривая вопросъ о наступленіи послѣдствій давностнаго владѣнія и руководствуясь въ видахъ его разрѣшенія выраженіемъ 533 ст. „превращается въ право собственности признаютъ, что въ силу этого выраженія закона, по завершеніи давностнаго владѣнія, оно ірко ]нге должно обращаться въ право собственности и безъ всякаго призпапія этого права за давностнымъ владѣльцемъ со стороны судебной власти, облеченнаго въ форму судебнаго рѣшенія. Въ иномъ смыслѣ разрѣшаютъ этотъ вопросъ изъ нашихъ цивилистовъ только Эигельмапъ (Жур. Мин. Юст. 1868 г., кн. 11, стр. 484—485) и Боровиковскій (Отчетъ судьи, т. II, стр. 134—139), изъ которыхъ по мнѣнію перваго, оенованиомѵ па главномъ положеніи его о невозможности признанія у насъ наличности института давности пріобрѣтательной, особаго отъ давности исковой, послѣдствіемъ завершенія давностнаго владѣнія никакъ не можетъ быть пріобрѣтеніе давностнымъ владѣльцемъ права собственности, и опъ по завершеніи давности владѣнія можетъ быть признаваемъ только владѣльцемъ вещи до признанія его права собственности судебнымъ рѣшеніемъ, послѣ чего опъ только и можетъ быть признаваемъ собственникомъ ея вслѣдствіе того, что до этого момента онъ по завершеніи его давностнаго владѣнія получаетъ только въ защиту его владѣнія право па отводъ или возраженіе о давности, не болѣе; а но мнѣнію второго, въ виду того обстоятельства, что завершеніе давностнаго владѣнія само по себѣ не можетъ уничтожить актовъ, служившихъ основаніемъ права собственности прежняго собственника имущества и, иотому, не можетъ уничтожить и законныхъ правъ его на него, послѣдствіемъ его завершенія можетъ быть только право давностнаго владѣльца домогаться призпапія или укрѣпленія за нимъ права собственности на это имущество, до осуществленія имъ какового ирава, собственникомъ состоящаго въ его владѣніи имущества, несмотря на завершеніе его давпоетпаго владѣнія имъ, долженъ быть почитаемъ бывшій его собственникъ и, притомъ, въ такой полнотѣ его правъ, что даже всѣ акты, совершенвые имъ объ этомъ имуществѣ съ третьими лицами, должны оставаться въ силѣ. Мпѣніе Энгельмана о послѣдствіяхъ завершенія давностнаго владѣнія было подвергнуто подробному разсмотрѣнію рецензентомъ его сочинепія Кр. М., ио объясненію котораго мнѣніе его не можетъ быть не признано нротиворѣчащимъ постановленію нашего закона, выраженному въ иравилѣ 533 ст., но которому давностное вдадѣпіе превращается въ право собственности, каковое выраженіе, въ виду отсутствія къ немъ указапія на то, что такое владѣніе можетъ превращаться въ право собственности не иначе, какъ судомъ, иначе не можетъ быть понимаемо, какъ въ томъ смыслѣ, что, въ силу выраженнаго въ немъ постановленія, давностное владѣніе но его завершеніи должно превращаться въ право собственности въ самый моментъ его завершенія само по себѣ, въ силу закона, и безъ посредства суда или безъ призпапія его обращенія въ право собственности, судебнымъ рѣшеніемъ, въ подкрѣпленіе какового положенія Кр. М. ссылается и на многія рѣшенія стараго сената, также признававшаго, что давностное владѣніе, но его завершеніи, должно обращаться въ право собственности прямо само ио себѣ, въ силу закона (Жур. Мин. Юст. 1867 г.,
