-Г” ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ. 201 дѣленія, что, разумѣется, и было главной причиной споровъ и несогласія во взглядахъ нашихъ цивилистовъ на сущность и значеніе этого условія. Такъ, Мейеръ, указавъ сперва, что подъ требованіемъ наличности спокойнаго владѣнія можно разумѣть необходимость его фактическаго спокойствія или фактической ненарушимости владѣнія имуществомъ давностнаго владѣльца, посредствомъ фактическихъ нападокъ па его владѣніе со стороны лицъ постороннихъ, далѣе, однакоже, утверждаетъ, что такое объясненіе этого условія давностнаго владѣнія, какъ не указываемое самимъ закономъ, не можетъ быть признано возможнымъ, и что скорѣе слѣдуетъ полагать, что согласнѣе съ закономъ принимать спокойное владѣніе въ значеніи владѣнія безспорнаго (Рус. гр. нр., изд. 2, т. И, стр. 67). Противъ такого отождествленія понятій владѣнія спокойнаго и безспорнаго возражаетъ Куницынъ, но мнѣнію котораго слово „спокойное* слѣдуетъ понимать не въ смыслѣ „необезпокоиваемое*, а въ смыслѣ „миролюбивое, не тревожащее другихъ*, вслѣдствіе чего и слѣдуетъ отличать владѣніе спокойное отъ безспорнаго, какъ такое владѣніе, которое должно быть признаваемо налицо въ тѣхъ случаяхъ, когда самъ владѣлецъ не возбуждаетъ никакихъ споровъ но поводу владѣемаго имъ имущества противъ лицъ постороннихъ, между тѣмъ какъ подъ владѣніемъ безспорнымъ слѣдуетъ разумѣть, наоборотъ, такое владѣніе, противъ котораго не возбуждаютъ никакихъ споровъ лица постороннія, основаніе каковому объясненію значенія спокойнаго владѣнія даетъ, но мнѣнію Купицыпа, Манифестъ о генеральномъ межевавіи 19 сентября 1765 г., показанный въ числѣ источниковъ правила 533 ст. (Жур. Мин. Юет. 1864 г., кн. 11, стр. 228—231). Противъ такого объясненія значенія спокойнаго владѣнія въ свою очередь возражаетъ Энгельмапъ, по мнѣнію котораго оно представляется не только объясненіемъ вполнѣ искусственнымъ и нисколько, притомъ, въ его возможности не подтверждаемымъ предшествующими узаконеніями, показанными въ числѣ источниковъ правила 533 ст., по и прямо невозможнымъ вслѣдствіе того, что при такомъ объясненіи его значенія пришлось бы допустить возможность нрернанія давностнаго владѣнія и въ случаѣ предъявленія какого-либо иска или спора объ имуществѣ со стороны самого владѣльца его, что явно бы противоречило тому постановленію закона, по которому давность можетъ считаться прерванной только вслѣдствіе предъявленія иска объ имуществѣ со стороны его собственника къ владѣльцу, а никакъ не наоборотъ. Отвергнувъ возможность такого объясненія значенія спокойпаго владѣнія, Энгельманъ, однакоже, возражаетъ также и противъ возможности его отождествленія съ владѣніемъ безспорнымъ, какъ дѣлаетъ Мейеръ, на томъ основаніи, что по закону понятія эти должны быть различаемы. Именно, по буквальному толкованію, но мнѣнію Эпгельмана, за спокойное владѣніе должно быть принимаемо такое владѣніе, при которомъ владѣлецъ имущества не обезпокоивается; въ виду же, затѣмъ, того обстоятельства, что нарушеніе спокойнаго владѣнія можетъ проявляться въ двухъ видахъ, т.-е. или тогда, когда осуществленіе его встрѣчаетъ препятствія юридическія, или тогда, когда оно встрѣчаетъ препятствія фактическія, что и даетъ возможность различать по характеру нарушенія владѣнія понятія владѣній спокойнаго и безспорнаго, такъ какъ подъ безспорностью владѣнія законъ разумѣетъ отсутствіе собственно юридическихъ къ нему препятствій, создаваемыхъ предъявленіемъ исковъ къ владѣльцу имущества, и почему въ противоположность этому владѣнію подъ владѣніемъ спокойнымъ слѣдуетъ разумѣть такое владѣніе, осуществленію котораго не ставится фактическихъ препятствій, или владѣніе фактически полновластное, не встрѣчающее въ его осуществленіи какихъ-либо преградъ или вмѣшательствъ со стороны другихъ лицъ, въ виду какового значенія этого условія владѣнія слѣдуетъ признать, что оно не можетъ быть почитаемо въ наличности, какъ одно изъ необходимыхъ условій
