ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ. 191 само собой то заключеніе, что если но нашему закону представляется допустимымъ пріобрѣтеніе по давности владѣнія только права собственности въ дѣломъ его составѣ на вещи тѣлесныя, то не можетъ считаться допустимымъ ослабленіе въ чемъ-либо этого права на эти вещи въ рукахъ ихъ собственниковъ, посредствомъ пріобрѣтенія путемъ давности пользованія какихъ-либо отдѣльныхъ правъ на нихъ, входящихъ въ составъ права собственности.
По выясненіи главнаго вопроса о качествахъ того владѣнія, которое представляется необходимымъ для пріобрѣтенія нрава собственности на имущество. въ виду возможности въ дѣйствительности и такихъ случаевъ, когда владѣніе въ его началѣ возникаетъ только въ видѣ владѣнія зависимаго, а впослѣдствіи только измѣняется и превращается во владѣніе самостоятельное, и представляются необходимыми дальнѣйшія объясненія въ видахъ разрѣшенія вопроса о томъ—можетъ ли считаться допустимымъ по нашему закону такое измѣненіе основанія владѣнія и превращеніе но нолѣ владѣльца владѣнія зависимаго во владѣпіе самостоятельное? Такихъ постановленій среди правилъ нашего закона о давности владѣнія, которыя бы давали прямой отвѣтъ на этотъ вопросъ, въ немъ не выражено, вслѣдствіе чего, быть можетъ, наши цивилисты и разрѣшаютъ его различно. Такъ, Морошкинъ (О владѣніи, стр. 133) и Кавелинъ (Права и обязап., стр. 77) разрѣшаютъ этотъ вопросъ безусловно въ смыслѣ отрицательномъ, или въ смыслѣ недопустимости но нашему закону измѣненія первоначальнаго основанія владѣнія по волѣ самого владѣльца, напр., владѣнія по договору найма во владѣніе па себя, какъ своей собствеииостью, правильность какового положенія подтверждается, по ихъ мнѣнію, тѣмъ постановленіемъ нашего закона, выраженнымъ въ 560 ст. X т., но которому владѣльцы казенныхъ земель, сколько бы ни владѣли и пи пользовались ими, не нправѣ пріобрѣсти ихъ давностью владѣпія въ собственность. Любавскій, упомянувъ о томъ, что въ нашихъ законахъ о давности владѣнія пѣтъ указанія для разрѣшенія этого вопроса, и самъ никакого опредѣлительнаго отвѣта па него не даетъ (Юрид. моног. и изслѣд., т. I, етр. 166); а Куницынъ, высказавшись сперва, подобпо Морошкину, за недопустимость измѣненія основанія владѣнія, разъ опредѣлившагося въ своемъ характерѣ при его возникновеніи, какъ владѣпіе зависимое, основанное па какихъ-либо актахъ или сдѣлкахъ, а также довѣренности во все время существованія своего на этихъ основаніяхъ, затѣмъ утверждаетъ, что отпаденіе этихъ основаній владѣнія, дѣлающихъ владѣпіе зависимымъ, т.-е. или по миповапіи сроковъ дѣйствія этихъ актозъ и сдѣлокъ, или же ио ихъ уничтоженіи, владѣніе зависимое можетъ уже обратиться въ такое самостоятельное и независимое владѣніе, которое съ этого момента можетъ получить зиачепіе давностнаго владѣнія (Жур. Мип. Юст. 1864 г., кн. 10, стр. 76). Позднѣйшіе паши цивилисты, какъ Энгельманъ (Жур. Мин. Юст. 1868 г., кн. 12, стр. 614— €15), Кр. М. (Жур. Мип. Юст. 1867 г., кн. 10, стр. 136—138) и Боровиковскій (Отчетъ судьи, т. II, стр. 31), напротивъ, прямо и категорически высказываются за допустимость по нашему закону измѣненія владѣльцемъ имущества первоначальнаго основанія его зависимаго владѣнія ко владѣніе самостоятельное, юридическое или, какъ говорить Боровиковскій, самовольное, отвергающее надъ собой власть собственника имущества, въ оправданіе правильности какового положенія Энгельманъ 'и Кр. М. ссылаются на правило 1242 ст. X т., въ которой указывается какимъ образомъ долженъ быть опредѣляемъ начальный срокъ давностнаго владѣпія общимъ имуществомъ въ тѣхъ случаяхъ, когда одинъ изъ соучастниковъ въ правѣ общей собственности на него, владѣя сперва имъ въ качествѣ такового, впослѣдствіи станетъ показывать это имущество исключительно своею собственностью, а Кр. М., кромѣ этого, и на выводъ, получаемый по аргументу а сонігагіо
