ВИДЫ ОБЯЗАТЕЛЬСТВЪ. 33 доставлено, вѣрителю.' Несмотря на отсутствіе въ нашемъ законѣ аналогическаго этимъ указаніямъ постановленія, всѣ наши цивилисты, какъ Мейеръ (Рус. гр. пр., йзд.' 2, т. 2, стр. 133), Бернштейнъ (Назв. соч. стр.. 67), Голе-винскій (Назв. соч. стр. 206), Побѣдоносцевъ (Курсъ гр. пр., т. Ш, стр: 21) и Шершеневичъ (Учеб. руб. гр. пр., изд. 2, стр. 360) утверждаютъ, что занимающее насъ недоразумѣніе должно быть разрѣшаемо точно такимъ же образомъ1 и у насъ, причемъ большинство изъ нихъ основываютъ это утвержденіе, главнымъ образомъ, на томъ, теоретическомъ соображеніи, что обязательство, какъ говоритъ собственно Побѣдоносцевъ, въ нормальномъ порядкѣ исходитъ отъ должника,, почему и право выбора предмета для его исполненія также должно принадлежать ему, какъ лицу обязанному, во всѣхъ тѣхъ случаяхъ, когда противное не установлено соглашеніемъ сторонъ; а Мейеръ и Бернштейнъ, кромѣ этого, подкрѣпленіе возможности разрѣшенія этого вопроса въ такомъ смыслѣ у насъ видятъ въ правилѣ 1539 ст. X. т. нашего закона, предписывающемъ изъяснять договоръ при неопредѣлительности его постановленій въ пользу лица обязаннаго,, т.-е. должника, каковое правило потому мо-. жетъ быть принимаемо и за основаніе къ разрѣшенію этого вопроса, что и неуказаніе въ договорѣ на то—кому изъ сторонъ его должны бы принадлежать право выбора относительно . Предмета исполненія представляется такой его не-опредѣлительностью, которая должна быть изъясняема въ пользу должника, какъ лица обязаннаго, въ смыслѣ признанія за нимъ этого права. Противъ возможности обоснованія разрѣшенія этого вопроса на правилѣ этой статьи нашего закона высказались, однакоже, Нахманъ и Оршанскій въ ихъ возраженіяхъ, при обсужденіи вышеупомянутой диссертаціи Бернштейна на диспутѣ въ Петербургскомъ университетѣ, и первый изъ нихъ на томъ основаніи, что правило этой статьи относится до толкованія договоровъ, между тѣмъ какъ вопросъ о ігравѣ выбора вытекаетъ изъ существа обязательства, почему за подкрѣпленіе возможности разрѣшенія его у насъ въ только-что указанномъ смыслѣ могутъ, быть принимаемы только теоретическія соображенія, указанныя отчасти И Мейеромъ; а второй на томъ основаніи, что правило этой статьи может^. быть принимаемо за основаніе толкованія договора въ тѣхъ только случаяхъ, когда воля контрагентовъ опредѣлена, но не ясно только выражена, между тѣмъ какъ при альтернативномъ обязательствѣ представляется неопредѣленнымъ самый объектъ его, т.-е. такая его существенная часть, которая не можетъ1 подлежать восполненію Путемъ толкованія договора (Жур. гр. и торг. пр. 1872 г.,' кн. 1, стр. 158 и 157). Врядъ ли, однакоже, на самомъ дѣлѣ соображенія эти могутъ считаться достаточными для опроверженія, ссылки Мейера и Бернштейна на правило этой статьи въ подкрѣпленіе возможности разрѣшенія въ указанномъ смыслѣ занимающаго насъ вопроса у насъ, «вслѣдствіе того, что хотя вопросъ б правѣ выбора и вытекаетъ изъ существа обязательства, какъ замѣтилъ Пахманъ, но все же неразрѣшеніе его въ пользу той или другой стороны обязательства въ самомъ договорѣ представляетъ такуіо въ немъ неопредѣлительность, для . устраненія которой ничего болѣе не остается', какъ принять за основаніе къ ея устраненію указанія, содержащіяся въ 1539 ст, относительно толкованія договоровъ.
Что касается, далѣе, осуществленія права выбора на представленіе въ удовлетвореніе по обязательству того или другого предмета его, то и въ этомъ отношеніи могутъ быть извлечены нѣкоторыя указанія изъ тѣхъ нѣсколько выше приведенныхъ постановленій нашего закона, въ которыхъ упоминается объ альтернативныхъ обязательствахъ, хотя и указанія одностороннія, ц именно относительно осуществленія этого права только со стороны кредитора обязательства, заключающіяся въ томъ, что оно осуществляемо нмъ можетъ быть посредствомъ предъявленія должнику требованія о доставленіи того или другого предмета обязательства, Хотя и не на основаніи данныхъ, прѳдставляе-оиотшл русск. ггдэд. нрава, т. ш. 3 ■
