62 ОСНОВАНІЯ ВОЗНИКНОВЕНІЯ ПРАВЪ СЕМЕЙНЫХЪ. ченныхъ постановленій закона можетъ быть выводимо заключеніе о возможности признанія его таковымъ въ случаѣ совершенія его подъ вліяніемъ обмана только какъ преступленія, и не можетъ не возникать вопросъ о допустимости признанія его. какъ и другихъ сдѣлокъ, недѣйствительнымъ, какъ совершеннаго подъ вліяніемъ, такъ называемаго, обмана гражданскаго. Главнымъ препятствіемъ къ разрѣшенію этого вопроса въ смыслѣ утвердительномъ пе можетъ не служить самый порядокъ признанія брака недѣйствительнымъ, какъ совершеннаго подъ вліяніемъ обмана, вслѣдствіе того, что суду уголовному предоставлено только право признанія его наличности, какъ преступленія, но не признанія вмѣстѣ съ этимъ брака недѣйствительнымъ, признаніе его каковымъ, по окончаніи дѣла въ судѣ уголовномъ, правиломъ 208 ст. устава духовныхъ консисторій предоставлено все же суду духовному, между тѣмъ какъ предварительное констатированіе наличности обмана гражданскаго представляется невозможнымъ ни судомъ уголовнымъ, пи судомъ гражданскимъ, который могъ бы констатировать его наличность только при разсмотрѣніи дѣла о самой недѣйствительности брака, подобно тому, какъ онъ въ правѣ констатировать его наличность только при разсмотрѣніи дѣла о недѣйствительности сдѣлки, право разсмотрѣнія каковыхъ дѣлъ ему не предоставлено, а предоставлено суду духовному, изъ компетенціи котораго, однакоже, выдѣлено разсмотрѣніе вопроса о самой наличности обмана, вслѣдствіе чего и оказывается, что предъявленіе спора противъ дѣйствительности его на основаніи заключенія его подъ вліяніемъ обмана гражданскаго представляется невозможнымъ пи въ какомъ судѣ.
Далѣе, въ правилѣ 37 ст. дается указаніе еще на одно изъ основаній недѣйствительности брака, или па недѣйствительность его, какъ заключеннаго такимъ лицомъ, которому, по расторженіи перваго его брака, было запрещено вступать въ новый бракъ, значеніе котораго, по соображеніи собственно законовъ уголовныхъ опредѣлить невозможно, вслѣдствіе того, что въ нихъ о вступленіи въ бракъ такого лица, какъ о преступленіи, не упоминается, вслѣдствіе чего, ничего болѣе не остается, какъ опредѣлить его значеніе по соображеніи наибольшаго сходства его съ тѣмъ, или другимъ основаніемъ его недѣйствительности, въ ней указанными, по каковомъ сравненіи его, не можетъ не быть, кажется, очевйднымъ. что оно должно служить санкціей соблюденія правилъ закона о личной правоспособности ко вступленію въ бракъ, или запрещеній его вступать въ бракъ тѣмъ, или другимъ лицамъ, какъ, наир., состоящимъ въ бракѣ, монашествующимъ и проч.. нарушеніе каковыхъ запрещеній закопа, какъ мы видѣли выше, должно влечь за собой безусловную недѣйствительность ихъ брака, и почему и въ отношеніи опредѣленія значенія недѣйствительности брака этихъ лицъ слѣдуетъ скорѣе признавать, что осповапіе это должно быть признаваемо за основаніе безусловной недѣйствительности ихъ браковъ, но, разумѣется, только браковъ тѣхъ изъ нихъ, которымъ было именно воспрещено вступать въ новый бракъ приговоромъ суда духовнаго о расторженіи ихъ перваго брака, какъ замѣтилъ Добровольскій (Бракъ и разводъ, стр. 44), и какъ это было объяснено подробно и мной нѣсколько выше.
Если, такимъ образомъ, считать допустимымъ и у пасъ, по соображеніи отчасти частиыхъ постановленій нашего закона о порядкѣ возбужденія дѣлъ о недѣйствительности браковъ по тѣмъ, или другимъ осповапіямъ ихъ недѣйствительности, только что указаннымъ, а отчасти но соображеніи постановленій нашихъ уголовныхъ законовъ, опредѣляющихъ порядокъ возбужденія тѣхъ, или другихъ дѣлъ о незаконности браковъ, раздѣленіе основаній недѣйствительности браковъ па двѣ категоріи, какъ основаній ихъ недѣйствительности безусловной и относительной или ихъ оспариваемости, и, затѣмъ, допустимымъ только что указанное распредѣленіе отдѣльныхъ основаній ихъ недѣйствительности по этимъ категоріямъ, то нельзя уже будетъ не замѣтить болѣе, или менѣе значительнаго сходства тѣхъ и другихъ изъ нихъ съ осно-
