42 ОСНОВАНІЯ ВОЗНИКНОВЕНІЯ ПГАВЪ СЕМЕИПЬІХЬ. отсутствіи котораго не должно вліять на его дѣйствительность, такъ же какъ и заключеніе его лицами, состоящими па службѣ военной, или гражданской, безъ разрѣшенія ихъ начальства. Въ объясненіе, затѣмъ, того условія, необходимаго для допустимости заключенія брака, въ силу котораго необходимо отсутствіе между брачащимися родства, или свойства въ извѣстныхъ степеняхъ, онъ замѣчаетъ, что близость родства должна подлежать опредѣленію по церковнымъ правиламъ того вѣроисповѣданія, къ которому принадлежатъ бра-чащіеся, все равно, вѣроисповѣданій христіанскихъ, или нехристіанскихъ, а если они принадлежатъ къ греко-уніатскому вѣроисповѣданію, или къ расколу, то но церковнымъ правиламъ церкви православной (Курсъ семейнаго права, стр. 0; 15—17; 20—22).
Нѣкоторые другіе наши цивилисты, напротивъ, касаются объясненія только нѣкоторыхъ изъ разсматриваемыхъ условій, необходимыхъ для допустимости заключенія брака. Такъ, Оршанскій въ его статьѣ—„О значеніи и предѣлахъ свободы воли въ нравѣ" по поводу значенія согласія родителей и опекуновъ на вступленіе въ бракъ ихъ дѣтей и подопечныхъ говоритъ, что у пасъ безусловно зависитъ отъ ихъ воли давать, или не давать согласіе на заключеніе ими брака, такъ что за ними и по выдачѣ ими письменнаго согласія на заключеніе брака можетъ быть признаваемо право, до его заключенія ими, всегда взять его и обратно, вслѣдствіе чего и включеніе ими въ ихъ дозволеніе на заключеніе ими брака условія объ отказѣ съ ихъ стороны отъ этого права ихъ должно считаться недѣйствительнымъ (Жури. гр. и уг. пр. 1873 г., кп. 5, стр. 41—42). Затѣмъ, онъ въ другой его статьѣ—„Личныя и имущественныя отношенія супруговъ" о значеніи этого же условія для заключенія брака еще замѣчаетъ, что наличность егп для допустимости заключенія брака пи въ какомъ случаѣ, однакоже, нельзя считать за условіе, для этого необходимое (Суд. Журн. 1874 г., кн. 1, стр. 0). Такое же значеніе за этимъ условіемъ допустимости заключенія брака призпаетъ и Зцирловъ въ его статьѣ—„О недостаткахъ пашихъ гражданскихъ законовъ", на томъ основаніи, что въ правилѣ 217 ст. устава духовныхъ консисторій, въ которомъ перечислены случаи, когда не должно быть производимо вѣнчаніе, о случаѣ отсутствія у брачаіцихся согласія ихъ родителей, или опекуновт>, или попечителей на заключеніе ими брака не уиомипается, изъ чего возможно то заключеніе, что наличность его для допустимости его заключенія и на самомъ дѣлѣ не обязательна (Журн. гр. и уг. ир. 1882 г., кп. 9, стр. 200). Но мнѣнію, наконецъ, Вальтера, выраженному имъ въ его статьѣ—„Незаконнорожденные и законъ 12 Марта 1891 г. объ узаконеніи и усыновленіи дѣтей", въ случаѣ усыновленія кого-либо слѣдуетъ считать необходимой выдачу согласія на заключеніе брака усыновленнымъ уже не его родителями, а усыновителемъ, на томъ основаніи, что въ закопѣ объ усыновленіи говорится, что усыновленный вступаетъ по отношенію къ усыновителю во всѣ права и обязанности законныхъ дѣтей, указанныя въ 164—195 ст. X т., изъ которыхъ въ 174 ст. говорится, между прочимъ, что по достиженіи дѣтьми совершеннолѣтія родители заботятся объ отдачѣ дочерей въ замужество (Журн. гр. и у г. пр. 1892 г., кн. 10, стр. 44). Объясненій сената разсматриваемыхъ правилъ закона, напротивъ, совсѣмъ нѣтъ.
Что касается, прежде, выяснепія самаго значенія разсматриваемыхъ условій, необходимыхъ для допустимости заключенія брака, и ихъ раздѣленія, то хотя ихъ и возможно раздѣлить, какъ указали Мейеръ и Шершепевичъ, на условія положительныя и отрицательныя, но что въ виду того, что самъ же Мейеръ правильно призналъ эго раздѣленіе ихъ не имѣющимъ практическаго значенія, останавливаться на распредѣленіи отдѣльныхъ условій по этимъ категоріямъ ихъ нѣтъ надобности, а слѣдуетъ принимать во вниманіе, главнымъ образомъ, предлагаемое ими же, а также Загоровскимъ,
