ОПЕКА. 261
домѣ для умалишенныхъ, или же неимѣнія родственниковъ у лица, признаннаго сумасшедшимъ. По отношенію принятія возможныхъ мѣръ надзора въ первомъ изъ этихъ случаевъ, въ виду указанія въ самомъ законѣ на допустимость, хотя только и по признаніи сенатомъ освидѣтельствованнаго сумасшедшимъ, и отдачи его на смотрѣніе его ближайшимъ родственникамъ, все же возможно считать допустимымъ отдачу его имъ же подъ надзоръ и до признанія его сумасшедшимъ сенатомъ, между тѣмъ, какъ но отношенію возможныхъ мѣръ надзора за его имуществомъ во второмъ изъ означенныхъ случаевъ представляется возможнымъ только подвергпутіе описи его имущества и отдача его подъ надзоръ посторонняго хранителя, подобно тому, какъ такимъ же образомъ допускается закономъ охраненіе вообще имущества безхозяйнаго. Но отношенію, затѣмъ, самаго установленія опеки надъ сумасшедшимъ возможно только признать, что она можетъ па основаніи закона подлежать установленію не прежде, какъ по признаніи его сумасшедшимъ Правительствующимъ сенатомъ. Установленія опеки надъ глухонѣмыми и нѣмыми мнѣ приходилось уже касаться въ Общей части настоящаго труда въ главѣ о лицахъ, какъ субъектахъ гражданскихъ правъ, гдѣ мной было уже указано, что опека надъ этими лицами вообще надъ всѣми, какъ обученными грамотѣ, такъ и не обученными должна быть устанавливаема до ихъ совершеннолѣтія, а надъ послѣдними изъ нихъ даже и по достиженіи ими совершеннолѣтія. за исключеніемъ только тѣхъ случаевъ, когда бы по освидѣтельствованіи ихъ въ установленномъ порядкѣ было признано, что они свободно могутъ излагать ихъ мысли и изъявлять ихъ волю. Уложеніе германское допускаетъ установленіе опеки не только надъ глухонѣмыми и пѣмыми, но и надъ лицомъ, страдающимъ какими-либо такими физическими недугами, которые лишаютъ его возможности вести его дѣла. Въ виду неупоминапія въ пашемъ законѣ объ этомъ обстоятельствѣ, какъ объ одномъ изъ основаній допустимости установленія опеки, и не представляется возможнымъ считать допустимымъ установленіе ея у пасъ надъ лицомъ, страдающимъ какими-либо такими физическими недостатками или болѣзнями, кромѣ глухонѣмыхъ и нѣмыхъ, и въ числѣ ихъ и надъ слѣпыми. Въ той же главѣ Общей части настоящаго труда мнѣ приходилось касаться также установленія опеки и надъ расточителями, гдѣ мной были указаны тѣ основанія, по которымъ слѣдуетъ признавать и опеку, устанавливаемую надъ ними, именно за опеку, а не за попечительство, какъ утверждаютъ нѣкоторые изъ нашихъ цивилистовъ, хотя за опеку собственно только надъ ихъ имуществомъ, какъ объяснили Исаченко и пѣкоторые другіе изъ нашихъ цивилистовъ (изд. 2, т. I, стр. 203— 209). Въ объясненіе, затѣмъ, еще одного изъ основаній установленія опеки собственно надъ личностью малолѣтнихъ, указаннаго въ тѣхъ постановленіяхъ нашихъ уголовныхъ законовъ, которыми предписывается дѣтей православныхъ родителей, виновныхъ въ певоспитапіи ихъ въ православной вѣрѣ, отдавать на воспитаніе ихъ родственникамъ, или опекунамъ, нельзя не замѣтить, что основаніе это должпо быть почитаемо въ наличности только въ случаѣ признанія родителей, или одного изъ нихъ, виновными въ этомъ преступленіи судомъ уголовнымъ, вслѣдствіе чего и установленіе надъ ними опеки по этому основанію слѣдуетъ считать допустимымъ также не прежде, какъ но сообщеніи опекунскимъ установленіямъ приговора суда уголовнаго для приведенія его въ исполненіе.
Другія, затѣмъ, основанія установленія опеки, указанныя въ другихъ постановленіяхъ нашего закона, представляются, кажется, основаніями ея установленія только надъ имуществомъ, но не надъ личностью тѣхъ, которымъ оно принадлежитъ, или должпо принадлежать, л, притомъ, иногда и не надъ, всѣмъ ихъ имуществомъ, а только надъ частью его. Такъ какъ па случай установленія опеки только надъ частью имущества нельзя не указать на случай,
