ОТРЕЧЕНІЕ ОТЪ НАСЛѢДСТВА И ПОСЛѢДСТВІЯ ОТРЕЧЕНІЯ. 473 онъ ошибочно предполагалъ, что онъ имѣетъ право наслѣдованія по завѣщанію, между тѣмъ, какъ па самомъ дѣлѣ въ его пользу открылось наслѣдованіе по закону, или же когда онъ предполагалъ, что онъ имѣетъ право наслѣдованія хотя и по закону, но не по тому отношенію къ наслѣдодателю, на основаніи котораго онъ является наслѣдникомъ, послѣ него на самомъ дѣлѣ, какъ это было указано въ правѣ римскомъ, какъ заблужденія въ отношеніи такихъ существенныхъ обстоятельствъ элементовъ его права, ошибка въ которыхъ могла вызвать его отреченіе отъ его права наслѣдованія, вопреки его дѣйствительной волѣ.
Не можетъ быть далѣе, кажется, никакого сомнѣнія въ томъ, что отреченіе отъ наслѣдовапія должно считаться допустимымъ у насъ одинаково, какъ утверждаютъ изъ нашихъ цивилистовъ Любавскій, Шершеневичъ и нѣкоторые другіе, какъ въ случаяхъ открытія наслѣдованія по закону, такъ и по завѣщанію, на томъ основаніи, что правильность этого положенія достаточно, кажется, подтверждается указаніемъ, выраженнымъ и въ самомъ законѣ, хотя только въ частномъ правилѣ 7 ст. прилож. къ 1238 ст., но изъ котораго можетъ быть выводимо и общее заключеніе, ими высказанное. Не можетъ, затѣмъ не возникнуть развѣ только недоразумѣніе о томъ—возможно ли считать допустимымъ отреченіе у насъ отъ права наслѣдованія только со стороны наслѣдниковъ, лицъ физическихъ, или же, напротивъ, оно должно считаться допустимымъ и со стороны наслѣдниковъ лицъ юридическихъ? Указаніе на то, что недоразумѣніе это по отношенію допустимости отреченія со стороны лицъ юридическихъ отъ принадлежащаго имъ права наслѣдованія, по крайней мѣрѣ, въ случаяхъ открытія въ пользу ихъ наслѣдства по духовному завѣщанію, должно быть разрѣшаемо въ смыслѣ утвердительномъ, можетъ быть выведено и изъ нѣкоторыхъ постановленій закона. Такъ, нѣкоторыми постановленіями закона объ исполненіи духовныхъ завѣщаній распоряженіямъ, дѣлаемымъ въ нихъ въ пользу различныхъ юридическихъ лицъ на дѣла благотворенія присваивается значеніе пожертвованія, которое правиломъ 979 ст. X т., помѣщеннымъ въ отдѣленіи — „О дареніи", опредѣляется какъ добровольное приношеніе имущества на пользу общую и приравнивается по его существу дару, который по 973 ст. Х.т. почитается недѣйствительнымъ, когда отречется отъ него тотъ, которому онъ предоставленъ изъ каковыхъ постановленій закона вполнѣ возможно выведеніе того заключенія, что подобно тому, какъ одаренные имѣютъ право отказываться отъ предоставленнаго имъ дара, должны имѣть право отказаться и отъ принятія пожертвованій также и тѣ юридическія лица, которымъ они предоставлены, все равно, разумѣется, при жизни ли дарителя, или же по смерти его, его духовнымъ завѣщаніемъ. Хотя, затѣмъ, въ законѣ прямого указанія на право юридическихъ лицъ отрекаться отъ права наслѣдованія, открывающагося въ ихъ пользу на основаній закона, и не дано, но, несмотря на это, въ виду того обстоятельства, что по общему правилу никто не можетъ быть принужденъ къ осуществленію какихъ-либо правъ гражданскихъ, въ пользу его возникающихъ, слѣдуетъ, скорѣе, разрѣшить недоразумѣніе это въ смыслѣ признанія допустимымъ отреченія отъ права наслѣдованія со стороны лицъ юридическихъ и отъ открывшагося въ ихъ пользу этого права на основаніи закона, за исключеніемъ только отреченія отъ этого права со стороны казны, какъ юридическаго лица, какъ это прямо указано въ уложеніи германскомъ, на томъ основаніи, какъ мы видѣли выше, говоря о наслѣдованіи имуществъ вы-мороченныхъ, что право это за ней не можетъ быть, признаваемо и у насъ, вслѣдствіе того, что она представляется собственницей и у насъ всѣхъ имуществъ безхозяйныхъ.
Какъ на способъ отреченія отъ права наслѣдованія законъ нашъ указываетъ на заявленіе а немъ, подаваемое наслѣдникомъ въ надлежащее
