436 УТВЕРЖД. ВЪ ПРАВѢ НАСЛѢ'і;., ПРИН. ВАСЛѢД. И ПОСЛѢД. ЕГО ПРИНЯТІЯ. опредѣляемъ въ различныхъ случаяхъ различно, т.-е. иногда днемъ послѣдней публикаціи о вызовѣ наслѣдниковъ и только имъ, а иногда тѣмъ днемъ, когда наслѣдникъ узналъ объ открытіи наслѣдства, или же днемъ принятія наслѣдства однимъ изъ наслѣдниковъ въ нарушеніе правъ другихъ и иногда, наконецъ, днемъ прекращенія пожизненнаго владѣнія. Какъ бы то ни было, но по означеннымъ моментамъ начало теченія срока на принятіе наслѣдства, какъ совершенно справедливо объяснили Энгельманъ, Полетаевъ и сенатъ, можетъ быть опредѣляемо только по отношенію принятія наслѣдственнаго имущества, находившагося во владѣніи наслѣдодателя, или же поступившаго во владѣніе нѣкоторыхъ наслѣдниковъ, но никакъ не по отношенію отысканія ими имущества наслѣдодателя, находившагося во владѣніи лицъ, наслѣдству постороннихъ, все равно, при жизни наслѣдодателя, или захватившихъ его по открытіи послѣ вего наслѣдства, срокъ на отысканіе котораго для нихъ долженъ опредѣляться, напротивъ, по общимъ правиламъ закона о давности исковой, вслѣдствіе того, что ихъ искъ этотъ представляется ничѣмъ инымъ, какъ общимъ виндикаціоннымъ искомъ. Совершенно справедливымъ представляется указаніе Энгельмана также и ва то, что срокъ на принятіе наслѣдства долженъ подлежать опредѣленію по разсматриваемымъ правиламъ закона одинаково, какъ для принятія его наслѣдниками по закону, такъ и по завѣщанію, и если къ этому указанію и слѣдуетъ что добавить, такъ это то, что если срокъ этотъ имѣетъ значеніе срока давностнаго, то онъ долженъ считаться подлежащимъ какъ пріостановленію, такъ и перерыву по общимъ правиламъ закона о давности исковой.
Нѣсколько выше мы уже видѣли, что принятіе наслѣдства и у насъ, подобно тому, какъ и по праву римскому и законодательствамъ иностраннымъ, должно быть характеризуемо какъ юридическая сдѣлка, вслѣдствіе чего необходимо признать, что для его дѣйствительности и у насъ, какъ отчасти указали изъ нашихъ цивилистовъ Шершеневичъ и Любавскій, необходима наличность тѣхъ же условій, наличность которыхъ необходима для дѣйствительности всякой юридической сдѣлки вообще. Какъ яа послѣдствія отсутствія котораго-либо изъ нихъ Шершеневичъ, однакоже, совсѣмъ не указываетъ, а Любавскій указываетъ какъ на послѣдствіе отсутствія только свободной воли на принятіе наслѣдства, нарушенной принужденіемъ, или подлогомъ, на допустимость оспариванія принятія наслѣдства, а какъ на послѣдствіе отсутствія у наслѣдника правоспособности къ его принятію, на ничтожность совершеннаго имъ принятія. Послѣднее указаніе представляется какъ нельзя болѣе основательнымъ, и, затѣмъ, нельзя только не прибавить къ нему, что дальнѣйшія послѣдствія принятія наслѣдства лицомъ неправоспособнымъ могутъ заключаться какъ въ покинутіи его самимъ лицомъ, его принявшимъ, такъ и его отобраніи отъ него по иску или другихъ наслѣдниковъ, или же въ случаяхъ непредъявленія его ими въ теченіе срока, установленнаго для принятія ими наслѣдства, казны, или другихъ учрежденій, въ пользу которыхъ оно должно поступать, какъ имущество вымороченное. Указаніе Любавскаго, какъ на послѣдствіе принятія наслѣдства вслѣдствіе принужденія, или подлога, на его оспариваемость, напротивъ, не можетъ быть признаваемо правильнымъ, на томъ основаніи, что принятіе наслѣдства есть сдѣлка односторонняя, вслѣдствіе чего, въ случаяхъ нарушенія ею интересовъ самого лица, ее совершившаго, оспаривать ея дѣйствительность посредствомъ предъявленія иска невозможно, по отсутствію такого лица, къ которому онъ могъ бы быть предъявленъ, и вслѣдствіе чего скорѣе слѣдуетъ признать что послѣдствіемъ отсутствія одного изъ условій дѣйствительности сдѣлки, т.-е. или принятія наслѣдства самимъ лицомъ недѣеспособнымъ, или же принятія его подъ вліяніемъ насилія или угрозъ со стороны кого-либо, или подъ вліяніемъ заблужденія въ основаніи открывшагося въ его пользу права
