10 НАСЛѢДОВАНІЕ ПО ЗАВѢЩАНІЮ. опекуна и другія (Рус. гр. нр., изд. 2, т. II, стр. 475 476). ІІооѣдоноецевъ хотя своего опредѣленія завѣщанія и не даетъ, но находитъ опредѣленіе его, даваемое нашимъ закономъ, недостаточнымъ и утверждаетъ, что изъ него никакъ не слѣдуетъ выводить то заключеніе, что юридическую силу могутъ имѣть распоряженія въ немъ, относящіяся только къ матеріальному имуществу завѣщателя, и что не можетъ быть сомнѣнія, что и всякая воля, насколько она не противна закону, должна имѣть обязательную силу, какъ, иапр., воля его о назначеніи опекуна, выражать которую въ завѣщаніи допускаетъ самъ законъ правиломъ 227 ст. X т. По поводу необходимости назначенія наслѣдника въ завѣщаніи Побѣдоносцевъ не вполнѣ опредѣлительно говоритъ только, что понятіе о назначеніи наслѣдника въ томъ видѣ, какъ оно выработано правомъ римскимъ и иностранными законодательствами, совершенно чуждо нашему законодательству, почему и принимаемо должно быть у пасъ съ крайней осторожностью, тѣмъ болѣе, что у насъ формальнаго различія между назначеніемъ наслѣдника и отдѣльными отказами нашимъ закономъ никогда установлено не было (Курсъ гр. нр., т. II, стр. 401 и 464). Также, и' по мнѣнію Кассо, нѣтъ надобности, чтобы въ завѣщаніи у насъ было дѣлаемо непремѣнно назначеніе наслѣдника въ смыслѣ права римскаго, вслѣдствіе ч[его у насъ завѣщаніе имѣетъ значеніе сдѣлки болѣе общаго характера, заключающей въ себѣ всякія распоряженія на случай смерти (Преемство наслѣдника, стр. 276). Болѣе подробной критикѣ наше законное опредѣленіе завѣщанія подвергаетъ Любавскій въ его сочиненіи—„О внѣшней формѣ завѣщанія“ (Юрид. моногр. и изслѣд., т. II, стр. 140—141), который находитъ его крайне неполнымъ и неточнымъ, во-1-хъ, потому, что употребленное въ немъ выраженіе „объявленіе воли" представляется крайне неудачнымъ, какъ указывающее скорѣе на словесное заявленіе, чѣмъ на письменное распоряженіе завѣщателя; во-2-хъ, потому, что выраженіе — „объявленіе воли владѣльца о его имуществѣ" представляется неточнымъ вслѣдствіе того, что въ завѣщаніи можетъ быть дѣлаемо распоряженіе какъ объ имуществѣ, находящемся во временномъ владѣніи другого лица, напр., по договору, такъ и объ имуществѣ, которое завѣщателю во время составленія завѣщанія еще не принадлежитъ и можетъ достаться ему въ будущемъ, и, въ 3-хъ, потому, что выраженіемъ— „объявленіе лица объ имуществѣ" не исчерпывается область всевозможныхъ въ завѣщаніи распоряженій, которое можетъ даже вовсе не заключать въ себѣ распоряженій собственно имущественныхъ, а можетъ содержать въ себѣ только распоряженія, напр., о назначеніи опекуна, о воспитаніи дѣтей и проч. Изъ этого послѣдняго замѣчанія Любавскаго, несомнѣнно, можетъ быть выводимо то заключеніе, что, и по его мнѣнію, въ завѣщаніи у насъ можетъ быть и не дѣлаемо распоряженія о назначеніи наслѣдника. Въ самомъ дѣлѣ, по его мнѣнію, духовное завѣщаніе у насъ должно быть опредѣляемо, какъ актъ, заключающій въ себѣ вообще распоряженія на случай смерти. Наиболѣе правильнымъ это послѣднее опредѣленіе завѣщанія признаетъ и Вольманъ въ его рецензіи на настоящій трудъ (Журн. Мин. Юст. 1902 г. кн. 5, стр. 320). По мнѣнію Товстолѣса, выраженному имъ въ его статьѣ „Свобода завѣщательной воли по русскому праву", напротивъ, но нашему праву можно только не признавать существенной частью завѣщанія назначеніе наслѣдника, но все же необходимо признавать его за такой актъ, въ которомъ владѣлецъ распоряжается его имуществомъ на случай смерти (Журн. Мин. Юст. 1902 г. кн. 8 стр. 100). По мнѣнію Змирлова, выраженному имъ въ его статьѣ „О недостаткахъ нашихъ гражданскихъ законовъ" (Жур. гр. и у г. нр. 1883 г., кн. 10, стр. 54 и 78), напротивъ, духовное завѣщаніе должно содержать въ себѣ непремѣнно такія распоряженія объ имуществѣ завѣщателя, которыми бы призывались къ наслѣдованію одно или нѣсколько лицъ, которыя и пріобрѣтали бы черезъ эти распоряженія право на все наслѣдство, или часть его;
