таться исками, составляющими прямое последствие только договоров, обеспеченных залогом. Так, по отношению к залогу иск может быть возбужден со стороны третьего лица, на основ. 1631 ст. X т. I ч., об уничтожении залога в том случае, если все заложенное имение, или часть оного, окажется не принадлежащею должнику. В удовлетворение такого требования может быть уничтожен залог или всего имения, или часть имения может быть освобождена от залога, и в таком случае кредитору предоставляется только право ведаться лично с должником, т. е. взыскивать с остального его имущества. Эти иски об уничтожении залога, конечно, имеют характер вещного иска, и потому должны быть изъяты из мировой подсудности; но эти иски имеют характер вещный только потому, что в них на первом плане стоит спор о самом праве собственности на заложенное имение, а уничтожение залога является только добавочным требованием и зависит от разрешения вопроса о праве собственности. Хотя имение заложенное, — в силу того, что собственник ограничивается в распоряжении им, и на него накладывается запрещение, — и не может быть отчуждаемо собственником, но может случиться, что имение заложенное будет продано другому лицу, и таким образом будет нарушено право кредитора на заложенное имение. Спрашивается: какого рода иск будет иметь кредитор в таком случае? По смыслу 1415 ст. X т. I ч., несмотря на продажу заложенного имения, оное возвращается в прежнее положение. Но что̀ собственно означает выражение: „имение возвращается в прежнее положение“? Возвращается ли оно в прежнее положение кем-либо, или же, само собой, в силу закона.
Последнее допустить невозможно, потому что хотя в 1406 ст. X т. I ч. и говорится, что продажа имения, совершенная вопреки законным запрещениям, недействительна, но зато нигде в законе не сказано, чтобы такая продажа поражалась недействительностью в силу самого закона, чтобы сделка купли-продажи имения, состоящего под запрещением, была недействительна в самый момент совершения сделки, в силу только того обстоятельства, что на имении лежало запрещение в момент совершения продажи, и чтобы такая сделка не порождала между сторонами никаких юридических отношений и вовсе не была бы для них обязательна. Известно, что только те сделки абсолютно недействительны в силу самого закона и не порождают никаких юридических отношений, которые сам закон объявляет таковыми, конечно, в интересе общем, государственном, так что такого рода сделки ничтожны и ни для кого необязательны с самого начала. О такой недействительности сделок говорится в 1528 ст. Х т. I ч., в силу которой цель договора не должна быть противна благочинию, законам и общественному порядку. Напротив, во всех случаях, когда закон объявляет ту или другую сделку недействительной, необходимо разуметь, что недействительность эта такого рода, что может наступить не иначе, как только по просьбе заинтересованных лиц, и эта недействительность относительная, допускаемая законом только в интересе частных лиц. Об этой-то недействительности купли-продажи имения, состоящего под запрещением, и говорится в 1406 ст. X т. I ч., следовательно, недействительность продажи имения, состоявшего под запрещением, наступает не в силу самого закона, а не иначе, как по просьбе заинтересованных лиц, т. е. таких лиц, права которых нарушаются подобной продажей. Если же недействительность купли-продажи или купчей наступает в этом случае только по просьбе заинтересованных лиц, то вместе с тем делается понятным и выражение 1415 ст. X т. I ч.: „имение возвращается в прежнее положение“, а равно делается понятным и то, кем собственно имение может быть возвращено в прежнее положение, по-
