требованию прокурора только в трех случаях, указанных в этой же статье; а, во-вторых, также и потому, что если бы прокурору действительно предоставить право требовать закрытия дверей присутствия по всякому делу, то это значило бы поставить действия общего начала — гласности и публичности судебных заседаний — в зависимость от усмотрения прокурора, или, все равно, значило бы поставить усмотрение прокурора выше самого закона, устанавливающего как общее правило — публичность суда, — результат, очевидно невозможный и, потому, недопустимый. На этом основании я и полагаю, что и прокурор может заявить суду свое требование о рассмотрении дела в закрытом заседании только в тех же трех случаях, исчисленных в 325 ст., в которых и суд, по своему усмотрению, может постановить о закрытии дверей присутствия. Это тем более следует признать, что правило настоящей статьи есть не более как исключение из общего правила статьи предыдущей, в силу которого заседания суда вообще должны быть публичны, и которое, вследствие этого, как исключение, должно быть толкуемо ограничительно, или должно быть понимаемо таким образом, что вне случаев, положительно в 325 ст. указанных, — случаев, долженствующих служить поводом к закрытию дверей присутствия, ни суд, по своему усмотрению, не в праве докладывать дело в закрытом заседании, ни тем более прокурор не вправе заявить суду требование о закрытии дверей присутствия. Также и в отношении второго вопроса — об обязательности для суда требования прокурора о закрытии дверей присутствия, я должен сказать, что рассуждения, помещенные в издании государственной канцелярии, могут подать повод полагать, что требование прокурора для суда вполне обязательно, что также должно быть отвергнуто на основании прямого смысла 325 ст. В этой статье сказано: „суд по собственному усмотрению или по требованию прокурора может постановить“ и проч. На основании слов: „может постановить“ необходимо заключить, что суд вовсе не обязан непременно удовлетворять требование прокурора о закрытии дверей присутствия, но что, напротив, суд может удовлетворить его требование, но может и не удовлетворить, если найдет, что имеющиеся в деле факты не могут служить достаточным поводом к рассмотрению дела в закрытом заседании. Наконец, относительно третьего вопроса, — о способах, которыми прокурор может предъявить суду свое требование о закрытии дверей присутствия, то, конечно, в тех случаях, когда подлежащее докладу дело иначе не может быть разрешено, как по выслушании заключения прокурора, и когда, следовательно, в заседании но делу участвует прокурор, заявление им суду о докладе дела при закрытых дверях присутствия может последовать просто словесно, в форме обыкновенного заключения; но дело в том, что далеко не все гражданские дела рассматриваются при участии прокурора, вследствие чего, собственно, и возникает вопрос — каким образом прокурор должен заявить свое требование о рассмотрении в закрытом заседании такого дела, участие в заседании по которому для него необязательно? Что прокурором может быть заявлено требование о закрытии дверей присутствия, как по такому делу, которое должно быть разрешено не иначе, как по выслушании его заключения, так и по делу, которое подлежит рассмотрению без его участия, то в этом не может быть никакого сомнения на том основании, что в самой 325 ст. не сделано в этом отношении никакого различия и ничего не говорится о том, чтобы прокурор в праве был заявить суду свое требование о закрытии дверей присутствия только по такому делу, в рассмотрении которого участие его обязательно. И, мне кажется, что если прокурор узнает и найдет, что в деле, которое может быть разрешено без его участия, заключаются однако же такие обстоятельства, которые должны служить достаточным поводом к раз-
392
Ст. 324—326.
