стр. 122). Порядок рассмотрения правил, определяющих волюнтарную подсудность, допущенную законом по отношению компетенции общих судебных установлений, должен быть следующий: во-первых, следует обозначить с точностью границы волюнтарной подсудности по роду дел, т. е. определить, в отношении подсудности каких именно дел допускается волюнтарная подсудность; во-вторых, рассмотреть те условия, при существовании которых подсудность эта допускается, или какие условия требуются законом для того, чтобы субъекты спора могли воспользоваться, при предъявлении иска, правилами волюнтарной подсудности, и, наконец, в-третьих, рассмотреть отношение волюнтарной подсудности к подсудности обязательной.
Для определения границ волюнтарной подсудности по роду дел, мы должны обратиться к правилу 228 ст., правило же 227 ст. в этом отношении никакого значения не имеет; по, зато, оно имеет отношение ко второму вопросу об условиях, при которых допускается волюнтарная подсудность. Обращаясь собственно к рассмотрению первого вопроса, на основании правила 228 ст. и рассуждений, на которых вообще основаны правила устава, относительно волюнтарной подсудности, необходимо сделать следующие замечания о тех признаках, которыми определяются границы волюнтарной подсудности. Во-первых, необходимо, как это совершенно справедливо указали сенат (реш. 1875 г., № 781) и наши процессуалисты: Малышев (Курс гражд. суд., изд. 2, т. I, стр. 177), Малинин (Убеждение судьи, стр. 43) и Гольмстен (Принцип тождества. Журн. гражд. и угол. пр. 1884 г., кн. 1, стр. 71), чтобы дело, предъявляемое к разбору по воле сторон и не в тот суд, которому оно подсудно на самом деле по общим правилам подсудности, было, по крайней мере, по роду своему подсудно окружному суду, или, лучше сказать, подсудно одному из окружных судов, вследствие чего, следует признать, что волюнтарная подсудность, в отношении компетенции общих судебных установлений, допустима только в пределах правил подсудности, установленных rationae personae. Доказательством этому положению служит следующее выражение 228 ст.: „стороны могут, по взаимному согласию, избрать для разрешения спора и не тот окружной суд, рассмотрению коего дело подлежало бы в общем порядке подсудности“. Очевидно, что на основании этого постановления 228 ст. стороны хотя и могут избрать для рассмотрения их спора и не тот окружный суд, которому спор их подсуден по общим правилам подсудности, но что во всяком случае спор этот должен быть такого рода, что, по общим правилам подсудности, он непременно должен подлежать разбору окружного суда. Из этого сам собой следует тот вывод, что, на основании правил волюнтарной подсудности, разрешению окружного суда не может быть предложен такой спор, который по роду его подлежит ведению других гражданских судов, как-то: мировых судебных учреждений, судов волостных, духовных и друг., или что волюнтарной подсудностью общих судебных установлений ни в каком случае не должны нарушаться правила подсудности, установленные rationae materiae. Основание этому ограничению применения волюнтарной подсудности заключается, по справедливому замечанию Гольмстена, в том, что компетенция rationae materiae установлена в интересе государственном, или в интересе наилучшего отправления правосудия, вследствие чего, расширение этой компетенции по воле сторон безусловно допущено быть не может. Другим признаком, которым также определяются границы волюнтарной подсудности, следует признать основание, указанное в 228 ст. и заключающееся в том, что волюнтарная подсудность не может относиться к делам о недвижимых имениях, т. е. что по воле сторон общие правила подсудности, относящиеся к искам о недвижимых имуществах, не могут быть изменяемы.
