служит правонарушение — quasi-деликт. Не в обоих этих случаях непременно требуется, чтобы цена иска не превышала ста рублей. А так как волостные суды, как сословные, суть суды исключительные, учрежденные для разбора только известного рода дел, и притом между лицами только крестьянского сословия, именно в интересах этого сословия, то и самые правила о подсудности волостному суду, как суду исключительному, должны быть признаны не более как за изъятие из подсудности общим судебным установлениям, и, как изъятие, должны быть толкуемы ограничительно. При ограничительном же толковании правил волостной подсудности необходимо признать, что волостному суду подсудны только те дела, которые именно в законе указаны, как подсудные волостному суду, и что, затем, при толковании этих правил по аргументу а contrario, все остальные дела должны быть отнесены к ведомству общих судебных учреждений. Таким образом, изъясняя 96 ст. по аргументу а contrario, именно по отношению к подсудности дел волостному суду по цене иска, приходится заключить, что в делах, подсудных волостному суду, цена иска должна быть непременно определена для того, чтобы не оставалось никакого сомнения в том, что цена иска не превышает ста рублей; следовательно, во всех тех случаях, где, или по самому предмету иска, или но другому какому-либо основанию, цена иска не может быть определена, то и самое дело не может подлежать разбору волостного суда; так что все дела, не подлежащие оценке, должны быть признаны изъятыми из волостной подсудности, как, напр., иски о вознаграждении за убытки, когда самое количество убытков не определено, как это объяснили также Вербловский в его статье: „О подсудности гражданских дел крестьян“ (Журн. гражд. и угол. пр. 1881 г., кн. 4, стр. 139) и Алексеев (Руков. для мир. суд., изд. 2, т. 1, стр. 108). Далее волостным судам подсудны вещные иски о движимости, ценой не свыше ста рублей. Странным только кажется ограничение подсудности исков о движимости, постановленное 96 ст., и заключающееся в следующих словах этой статьи: „в пределах крестьянского надела“. Слова эти дают повод полагать, что для подсудности этих исков волостному суду требуется не только, чтобы дело происходило между крестьянами, по чтобы и самая движимость, о которой идет спор, сама находилась в пределах крестьянского надела; так что если бы спор шел и между крестьянами, по о той движимости, которая находится, напр., в городе, или на собственной земле крестьянина, не входящей в состав надела, то и иски о такой движимости, только по месту нахождения ее вне крестьянского надела, будут волостному суду неподсудны. Основывать подсудность дел относительно движимости на такой случайности, как местонахождение движимого имущества, не может не показаться странным; но нельзя, мне кажется, также объяснить такое правило и неточностью редакции, а скорее можно разве предположить, что сам закон имел в виду по возможности ограничить пределы волостной подсудности, предполагая, что волостной суд будет действовать только в пределах одной волости, что он будет разбирать дела исключительно между крестьянами одной и той же волости. Это видно из того, что в положении о крестьянах нет никаких статей, которые разграничивали бы подсудность дел между волостными судами; там ничего не говорится ни о подсудности по местожительству ответчика, ни по месту причинения убытков, или других каких-либо правил.
Волостному суду подсудны также иски и об имуществе недвижимом между крестьянами, ценой не свыше ста рублей, и также только в пределах крестьянского надела. Здесь относительно исков о недвижимости я опять должен повторить, что так как и в этих исках требуется не-
