Страница:Анна Каренина part 1-4.pdf/490

Эта страница выверена

меня вонъ; но тутъ ужъ я началъ выражаться высокимъ слогомъ, и… вы тоже, — сказалъ онъ, забывъ его имя и обращаясь къ Каренину, — сначала по полушубку хотѣли тоже изгнать меня, но потомъ заступились, за что я очень благодаренъ.

— Вообще весьма неопредѣленны права пассажировъ на выборъ мѣста, — сказалъ Алексѣй Александровичъ, обтирая платкомъ концы своихъ пальцевъ.

— Я видѣлъ, что вы были въ нерѣшительности насчетъ меня, — добродушно улыбаясь, сказалъ Левинъ, — но я поторопился начать умный разговоръ, чтобы загладить свой полушубокъ.

Сергѣй Ивановичъ, продолжая разговоръ съ хозяйкой и однимъ ухомъ слушая брата, покосился на него. „Что́ это съ нимъ нынче? Такимъ побѣдителемъ“, подумалъ онъ. Онъ не зналъ, что Левинъ чувствовалъ, что у него выросли крылья. Левинъ зналъ, что она слышитъ его слова и что ей пріятно его слышать. И это одно только занимало его. Не въ одной этой комнатѣ, но во всемъ мірѣ для него существовали только онъ, получившій для себя огромное значеніе и важность, и она. Онъ чувствовалъ себя на высотѣ, отъ которой кружилась голова, и тамъ, гдѣ-то внизу, далеко были всѣ эти добрые, славные Каренины, Облонскіе и весь міръ.

Совершенно незамѣтно, не взглянувъ на нихъ, а такъ, какъ будто ужъ некуда было больше посадить, Степанъ Аркадьевичъ посадилъ Левина и Кити рядомъ.

— Ну, ты хоть сюда сядь, — сказалъ онъ Левину.

Обѣдъ былъ такъ же хорошъ, какъ и посуда, до которой былъ охотникъ Степанъ Аркадьевичъ. Супъ Мари-Луизъ удался прекрасно; пирожки крошечные, тающіе во рту, были безукоризненны. Два лакея и Матвѣй въ бѣлыхъ галстукахъ дѣлали свое дѣло съ кушаньемъ и виномъ незамѣтно, тихо и споро. Обѣдъ съ матеріальной стороны удался; не менѣе онъ удался и со стороны нематеріальной. Разговоръ, то общій, то частный,