недовольство хозяйствомъ, которое онъ теперь испытывалъ, есть не исключительное его положеніе, а общее условіе, въ которомъ находится дѣло въ Россіи, что устройство какого-нибудь такого отношенія рабочихъ, гдѣ бы они работали, какъ у мужика на половинѣ дороги, есть не мечта, а задача, которую необходимо рѣшить. И ему казалось, что задачу эту можно рѣшить и должно попытаться это сдѣлать.
Простившись съ дамами и обѣщавъ пробыть завтра еще цѣлый день, съ тѣмъ чтобы вмѣстѣ ѣхать верхомъ осматривать интересный провалъ въ казенномъ лѣсу, Левинъ передъ сномъ зашелъ въ кабинетъ хозяина, чтобы взять книги о рабочемъ вопросѣ, которыя Свіяжскій предложилъ ему. Кабинетъ Свіяжскаго была огромная комната, обставленная шкапами съ книгами и съ двумя столами — однимъ массивнымъ письменнымъ, стоявшимъ посрединѣ комнаты, и другимъ круглымъ, уложеннымъ звѣздою вокругъ лампы послѣдними нумерами газетъ и журналовъ на разныхъ языкахъ. У письменнаго стола была стойка съ обозначенными золотыми ярлыками ящиками различного рода дѣлъ.
Свіяжскій досталъ книги и сѣлъ въ качающееся кресло.
— Что это вы смотрите? — сказалъ онъ Левину, который, остановившись у круглаго стола, переглядывалъ журналы. — Ахъ, да, тутъ очень интересная статья, — сказалъ Свіяжскій про журналъ, который Левинъ держалъ въ рукахъ. — Оказывается, — прибавилъ онъ съ веселымъ оживленіемъ, — что главнымъ виновникомъ раздѣла Польши былъ совсѣмъ не Фридрихъ. Оказывается…
И онъ со свойственною ему ясностью разсказалъ вкратцѣ эти новыя, очень важныя и интересныя открытія. Несмотря на то, что Левина занимала теперь больше всего мысль о хозяйствѣ, онъ, слушая хозяина, спрашивалъ себя: „Что тамъ въ немъ сидитъ? И почему, почему ему интересенъ раздѣлъ Польши?“ Когда Свіяжскій кончилъ, Левинъ невольно спросилъ: — Ну такъ что же? — Но ничего не было. Было только интересно то, что
