поѣхали всѣ ко мнѣ послѣ скачекъ. И все тѣ же, и все тѣ же! Все одно и то же. Весь вечеръ провалялись по диванамъ. Что́ же тутъ веселаго? Нѣтъ, какъ вы дѣлаете, чтобы вамъ не было скучно? — опять обратилась она къ Аннѣ. — Сто́итъ взглянуть на васъ, и видишь, — вотъ женщина, которая можетъ быть счастлива, несчастна, но не скучаетъ. Научите, какъ вы это дѣлаете?
— Никакъ не дѣлаю, — отвѣчала Анна, краснѣя отъ этихъ привязчивыхъ вопросовъ.
— Вотъ это лучшая манера, — вмѣшался въ разговоръ Стремовъ.
Стремовъ былъ человѣкъ лѣтъ пятидесяти, полусѣдой, еще свѣжій, очень некрасивый, но съ характернымъ и умнымъ лицомъ. Лиза Меркалова была племянница его жены, и онъ проводилъ всѣ свои свободные часы съ ней. Встрѣтивъ Анну Каренину, онъ — по службѣ врагъ Алексѣя Александровича какъ свѣтскій и умный человѣкъ, постарался быть съ нею, женой своего врага, особенно любезнымъ.
— Никакъ, — подхватилъ онъ, тонко улыбаясь, — это лучшее средство. Я давно вамъ говорю, — обратился онъ къ Лизѣ Меркаловой, — что для того, чтобы не было скучно, надо не думать, что будетъ скучно. Это все равно, какъ не надо бояться, что не заснешь, если боишься безсонницы. Это самое и сказала вамъ Анна Аркадьевна.
— Я бы очень рада была, если бы сказала это, потому что это не только умно, — это правда, — улыбаясь сказала Анна.
— Нѣтъ, вы скажите, отчего нельзя заснуть и нельзя не скучать?
— Чтобы заснуть, надо поработать, и чтобы веселиться, надо тоже поработать.
— Зачѣмъ же я буду работать, когда моя работа никому не нужна? А нарочно и притворяться я не умѣю и не хочу.
— Вы неисправимы, — сказалъ Стремовъ, не глядя на нее, и опять обратился къ Аннѣ.
