Страница:Анна Каренина part 1-4.pdf/212

Эта страница выверена


Степанъ Аркадьевичъ, желая словомъ обидной совсѣмъ убѣдить Левина въ несправедливости его сомнѣній, — а дровяной больше. И станетъ не больше тридцати саженъ на десятину, а онъ далъ мнѣ по двѣсти рублей.

Левинъ презрительно улыбнулся. „Знаю, — подумалъ онъ, — эту манеру не одного его, но и всѣхъ городскихъ жителей, которые, побывавъ раза два въ десять лѣтъ въ деревнѣ и замѣтивъ два-три слова деревенскія, употребляютъ ихъ кстати и некстати, твердо увѣренные, что они уже все знаютъ. Обидной, станетъ 30 саженъ. Говоритъ слова, а самъ ничего не понимаетъ“.

— Я не стану тебя учить тому, что ты тамъ пишешь въ присутствіи, — сказалъ онъ, — а если нужно, то спрошу у тебя. А ты такъ увѣренъ, что понимаешь всю эту грамоту о лѣсѣ. Она трудна. Счелъ ли ты деревья?

— Какъ счесть деревья? — смѣясь сказалъ Степанъ Аркадьевичъ, все желая вывести пріятеля изъ его дурного расположенія духа. — Сочесть пески, лучи планетъ хотя и могъ бы умъ высокій…

— Ну-да, а умъ высокій Рябинина можетъ. И ни одинъ купецъ не купитъ не считая, если ему не отдаютъ даромъ, какъ ты. Твой лѣсъ я знаю. Я каждый годъ тамъ бываю на охотѣ, и твой лѣсъ стоитъ пятьсотъ рублей чистыми деньгами, а онъ тебѣ далъ двѣсти въ разсрочку. Значитъ, ты ему подарилъ тысячъ тридцать.

— Ну, полно увлекаться, — жалостно сказалъ Степанъ Аркадьевичъ: — отчего же никто не давалъ?

— Оттого что у него стачка съ купцами; онъ далъ отступного. Я со всѣми ими имѣлъ дѣла, я ихъ знаю. Вѣдь это не купцы, а барышники. Онъ и не пойдетъ на дѣло, гдѣ ему предстоитъ десять, пятнадцать процентовъ, а онъ ждетъ, чтобы купить за двадцать копеекъ рубль.

— Ну, полно! Ты не въ духѣ.

— Нисколько, — мрачно сказалъ Левинъ, когда они подъѣзжали къ дому.

У крыльца уже стояла туго обтянутая желѣзомъ и кожей