Страница:Андерсен-Ганзен 3.pdf/255

Эта страница была вычитана


всѣ сокровища, говоря, что они мои, и что онъ, чувствуя близость смерти, собралъ послѣднія силы, чтобы доставить ихъ мнѣ. Вскорѣ этотъ единственный защитникъ и покровитель мой съ самаго дѣтства дѣйствительно умеръ. Тогда братъ Розы сталъ серьезно допрашивать меня о немъ и о сокровищахъ. Я могла повторить лишь то, что знала отъ Анджело. Онъ сказалъ мнѣ, что сокровища вручилъ ему духъ заколдованной пещеры. Я же съ своей стороны могла только прибавить, что мы всегда жили въ бѣдности и что Анджело не могъ быть разбойникомъ: онъ всегда отличался набожностью и добротою, дѣлился со мною послѣднимъ.

Тогда я разсказалъ Ларѣ о странныхъ событіяхъ, благодаря которымъ нить ея жизни такъ загадочно переплелась съ нитью моей и сказалъ, что видѣлъ ее вмѣстѣ съ Анджело въ пещерѣ. О томъ, что старикъ самъ взялъ вазу съ золотомъ, я не упомянулъ, но прибавилъ, что травы далъ ей я.

— Но, вѣдь, духъ, протянувъ мнѣ травы, ушелъ въ землю! Такъ разсказывалъ мнѣ Анджело!—возразила она.

— Это ему только показалось! Ноги мои подкосились, и я обезсиленный сначала опустился на колѣни, а потомъ и совсѣмъ упалъ въ высокую траву.—Да, встрѣча въ томъ чудномъ лазурномъ мірѣ и связала наши жизни таинственнымъ неразрывнымъ узломъ!—Наша любовь,—продолжалъ я:—началась въ мірѣ духовъ! Туда уходятъ послѣ смерти всѣ милые нашему сердцу, туда влечетъ насъ самихъ даже при жизни, какъ же намъ не вѣрить въ него!—И я прижалъ Лару къ своему сердцу. Она была такъ же прекрасна, какъ и въ первый разъ, когда я встрѣтилъ ее.

— Я узнала тебя здѣсь, въ Венеціи, по голосу!—сказала она.—Сердце мое такъ и рвалось къ тебѣ! Я думаю, что встрѣть я тебя даже въ храмѣ, передъ лицомъ самой Божіей Матери, я и тамъ упала бы къ твоимъ ногамъ! Потомъ мы стали видѣться, и я съ каждымъ днемъ открывала въ тебѣ все новыя и новыя достоинства! Вторично я вторгнулась въ твою жизнь, когда Аннунціата благословила меня, какъ твою невѣсту… Но ты оттолкнулъ меня, сказавъ, что никогда не полюбишь больше никого, не женишься ни на комъ! И, разсказывая объ удивительныхъ приключеніяхъ своей жизни, ты никогда не упоминалъ о Ларѣ, о Пестумѣ или о Капри! Я и думала, что ты не любишь меня, что ты забылъ меня, что я никогда не была дорога твоему сердцу!

Я поцѣловалъ ея руку и объяснилъ ей, что взоръ ея всегда сковывалъ мои уста. Только когда тѣло лежало на смертномъ одрѣ, а духъ парилъ въ иномъ мірѣ, съ которымъ такъ удивительно была связана наша любовь, осмѣлился я высказать завѣтныя чувства сердца.

Никто, кромѣ Розы и Подесты, не зналъ о нашемъ счастьѣ. Но какъ охотно открылся бы я Поджіо! Онъ ежедневно навѣщалъ меня во время моей болѣзни. Когда я, наконецъ, оправился и увидѣлъ его при яркомъ

Тот же текст в современной орфографии

все сокровища, говоря, что они мои, и что он, чувствуя близость смерти, собрал последние силы, чтобы доставить их мне. Вскоре этот единственный защитник и покровитель мой с самого детства действительно умер. Тогда брат Розы стал серьёзно допрашивать меня о нём и о сокровищах. Я могла повторить лишь то, что знала от Анджело. Он сказал мне, что сокровища вручил ему дух заколдованной пещеры. Я же с своей стороны могла только прибавить, что мы всегда жили в бедности и что Анджело не мог быть разбойником: он всегда отличался набожностью и добротою, делился со мною последним.

Тогда я рассказал Ларе о странных событиях, благодаря которым нить её жизни так загадочно переплелась с нитью моей и сказал, что видел её вместе с Анджело в пещере. О том, что старик сам взял вазу с золотом, я не упомянул, но прибавил, что травы дал ей я.

— Но, ведь, дух, протянув мне травы, ушёл в землю! Так рассказывал мне Анджело! — возразила она.

— Это ему только показалось! Ноги мои подкосились, и я обессиленный сначала опустился на колени, а потом и совсем упал в высокую траву. — Да, встреча в том чудном лазурном мире и связала наши жизни таинственным неразрывным узлом! — Наша любовь, — продолжал я: — началась в мире духов! Туда уходят после смерти все милые нашему сердцу, туда влечёт нас самих даже при жизни, как же нам не верить в него! — И я прижал Лару к своему сердцу. Она была так же прекрасна, как и в первый раз, когда я встретил её.

— Я узнала тебя здесь, в Венеции, по голосу! — сказала она. — Сердце моё так и рвалось к тебе! Я думаю, что встреть я тебя даже в храме, перед лицом самой Божией Матери, я и там упала бы к твоим ногам! Потом мы стали видеться, и я с каждым днём открывала в тебе всё новые и новые достоинства! Вторично я вторгнулась в твою жизнь, когда Аннунциата благословила меня, как твою невесту… Но ты оттолкнул меня, сказав, что никогда не полюбишь больше никого, не женишься ни на ком! И, рассказывая об удивительных приключениях своей жизни, ты никогда не упоминал о Ларе, о Пестуме или о Капри! Я и думала, что ты не любишь меня, что ты забыл меня, что я никогда не была дорога твоему сердцу!

Я поцеловал её руку и объяснил ей, что взор её всегда сковывал мои уста. Только когда тело лежало на смертном одре, а дух парил в ином мире, с которым так удивительно была связана наша любовь, осмелился я высказать заветные чувства сердца.

Никто, кроме Розы и Подесты, не знал о нашем счастье. Но как охотно открылся бы я Поджио! Он ежедневно навещал меня во время моей болезни. Когда я, наконец, оправился и увидел его при ярком