— Надо пойти къ ней!—рѣшилъ молодой человѣкъ.
Жила знахарка въ маленькомъ, чистенькомъ, но какъ будто скучномъ на видъ домикѣ: ни деревца вокругъ, ни цвѣточка! Передъ дверями только улей—вещь полезная, да картофельное поле—тоже вещь очень полезная, да еще канава, обросшая кустами терновника. Терновникъ уже отцвѣлъ и былъ осыпанъ ягодами, которыя сводятъ ротъ, если вздумаешь ѣсть ихъ прежде, чѣмъ ихъ хватитъ морозомъ.
„Точная картина нашего времени, лишеннаго всякой поэзіи!“ подумалъ молодой человѣкъ. Вотъ ужъ, значитъ, онъ и нашелъ у дверей знахарки жемчужное зернышко,—у него блеснула идея!
— Запиши ее!—сказала старуха.—И крошки, вѣдь, тотъ же хлѣбъ! Я знаю, зачѣмъ ты пришелъ! Ты не можешь ничего придумать, а все-таки хочешь выйти къ Пасхѣ въ поэты!
— Всѣ сюжеты уже разобраны!—сказалъ онъ.—Наше время—не доброе старое время!
— Нѣтъ!—отвѣтила старуха.—Въ то время знахарокъ сжигали, а поэты разгуливали съ пустымъ желудкомъ, да съ прорванными локтями. Наше время именно самое лучшее время! Но ты не умѣешь смотрѣть на вещи, какъ слѣдуетъ, ты не изощрялъ своего слуха и мало читалъ по вечерамъ: „Отче нашъ!“ Есть о чемъ пѣть и разсказывать и въ наше время, умѣй только взяться за дѣло! Черпай мысли откуда хочешь—изъ травъ и злаковъ земныхъ, изъ стоячихъ и текучихъ водъ! Но для этого, конечно, нужно обладать даромъ разумѣнія, умѣть—какъ говорится—поймать солнечный лучъ! На вотъ, попробуй-ка надѣть мои очки, приставь къ уху мой слуховой рожокъ, призови на помощь Господа Бога, да перестань думать о самомъ себѣ!
Послѣднее-то ужъ было черезчуръ трудно; некстати бы такой умной женщинѣ и требовать этого!
Молодой человѣкъ вооружился очками, слуховымъ рожкомъ, и знахарка поставила его посреди картофельнаго поля, вручивъ ему предварительно большую картофелину. Картофелина издавала звуки. Онъ прислушался и услышалъ цѣлую пѣсню о житьѣ-бытьѣ картофелины, „обыкновенную исторію“ въ десяти частяхъ. А и десяти строкъ было бы довольно!
Такъ о чемъ же пѣла картофелина?
Она пѣла о самой себѣ и своей семьѣ, о прибытіи первыхъ картофелинъ въ Европу и о тѣхъ испытаніяхъ и мытарствахъ,
— Надо пойти к ней! — решил молодой человек.
Жила знахарка в маленьком, чистеньком, но как будто скучном на вид домике: ни деревца вокруг, ни цветочка! Перед дверями только улей — вещь полезная, да картофельное поле — тоже вещь очень полезная, да ещё канава, обросшая кустами терновника. Терновник уже отцвёл и был осыпан ягодами, которые сводят рот, если вздумаешь есть их прежде, чем их хватит морозом.
«Точная картина нашего времени, лишённого всякой поэзии!» подумал молодой человек. Вот уж, значит, он и нашёл у дверей знахарки жемчужное зёрнышко, — у него блеснула идея!
— Запиши её! — сказала старуха. — И крошки, ведь, тот же хлеб! Я знаю, зачем ты пришёл! Ты не можешь ничего придумать, а всё-таки хочешь выйти к Пасхе в поэты!
— Все сюжеты уже разобраны! — сказал он. — Наше время — не доброе старое время!
— Нет! — ответила старуха. — В то время знахарок сжигали, а поэты разгуливали с пустым желудком, да с прорванными локтями. Наше время именно самое лучшее время! Но ты не умеешь смотреть на вещи, как следует, ты не изощрял своего слуха и мало читал по вечерам: «Отче наш!» Есть о чём петь и рассказывать и в наше время, умей только взяться за дело! Черпай мысли откуда хочешь — из трав и злаков земных, из стоячих и текучих вод! Но для этого, конечно, нужно обладать даром разумения, уметь — как говорится — поймать солнечный луч! На вот, попробуй-ка надеть мои очки, приставь к уху мой слуховой рожок, призови на помощь Господа Бога, да перестань думать о самом себе!
Последнее-то уж было чересчур трудно; некстати бы такой умной женщине и требовать этого!
Молодой человек вооружился очками, слуховым рожком, и знахарка поставила его посреди картофельного поля, вручив ему предварительно большую картофелину. Картофелина издавала звуки. Он прислушался и услышал целую песню о житье-бытье картофелины, «обыкновенную историю» в десяти частях. А и десяти строк было бы довольно!
Так о чём же пела картофелина?
Она пела о самой себе и своей семье, о прибытии первых картофелин в Европу и о тех испытаниях и мытарствах,
