— И я принесу съ собою на родину лотосъ!—сказала египетская принцесса.—Онъ летитъ рядомъ со мною въ лебединомъ опереніи! Цвѣтокъ моего сердца со мною,—вотъ какъ это все разрѣшилось! Домой теперь, домой!
Но Гельга сказала, что не можетъ покинуть Данію, не повидавшись съ своею пріемною матерью, доброю женою викинга. Гельга припомнила всю ея доброту, каждое ея ласковое слово, каждую слезу, пролитую ею изъ-за пріемной дочери, и въ эту минуту дѣвушкѣ казалось даже, что она любитъ ту мать сильнѣе, чѣмъ эту.
— Да намъ и надо слетать въ замокъ викинга!—отвѣтилъ аистъ.—Тамъ, вѣдь, ждетъ насъ жена съ птенцами! Вотъ-то заворочаютъ они глазами и затрещатъ! Жена, та, пожалуй, немного скажетъ! Она вообще скупа на слова, выражается кратко и вразумительно, а думаетъ еще лучше! Сейчасъ я затрещу, чтобы предупредить ихъ о нашемъ приближеніи!
И онъ затрещалъ, защелкалъ клювомъ. Скоро они подлетѣли къ замку викинга.
Въ замкѣ все было погружено въ глубокій сонъ. Забылась сномъ и жена викинга, но только позднею ночью: страхъ и безпокойство долго не давали ей уснуть. Прошло, вѣдь, уже три дня, какъ Гельга исчезла вмѣстѣ съ плѣннымъ христіаниномъ; должно быть, это она помогла ему бѣжать: въ конюшнѣ недоставало именно ея лошади. Но какъ могло все это случиться? И женѣ викинга невольно припомнились разсказы о чудесахъ, которыя творилъ Самъ бѣлый Христосъ и вѣровавшіе въ него. Всѣ эти мысли, бродившія въ ея головѣ на яву, облеклись во снѣ въ живые образы, и вотъ, ей пригрезилось, что она попрежнему сидитъ на постели, погруженная въ думы о Гельгѣ; все кругомъ тонетъ въ сплошномъ мракѣ, надвигается буря. Съ обѣихъ сторонъ—и со стороны Сѣвернаго моря, и со стороны Каттегата слышится грозный шумъ прибоя. Чудовищная змѣя, обвивающая въ глубинѣ морской кольцомъ всю землю, бьется въ судорогахъ. Приближалась страшная ночь—Рагнарокъ, какъ древніе называли послѣднюю ночь, когда рушится міръ и погибнутъ самые боги. Вотъ жена викинга слышитъ громкій звукъ рога и видитъ, какъ выѣзжаютъ по радугѣ изъ небесныхъ чертоговъ боги, закованные въ свѣтлые доспѣхи, выѣзжаютъ на послѣднюю битву! Передъ ними летятъ крылатыя валькиріи, а замыкается поѣздъ рядами умершихъ героевъ.
— И я принесу с собою на родину лотос! — сказала египетская принцесса. — Он летит рядом со мною в лебедином оперении! Цветок моего сердца со мною, — вот как это всё разрешилось! Домой теперь, домой!
Но Гельга сказала, что не может покинуть Данию, не повидавшись с своею приёмною матерью, доброю женою викинга. Гельга припомнила всю её доброту, каждое её ласковое слово, каждую слезу, пролитую ею из-за приёмной дочери, и в эту минуту девушке казалось даже, что она любит ту мать сильнее, чем эту.
— Да нам и надо слетать в замок викинга! — ответил аист. — Там, ведь, ждёт нас жена с птенцами! Вот-то заворочают они глазами и затрещат! Жена, та, пожалуй, немного скажет! Она вообще скупа на слова, выражается кратко и вразумительно, а думает ещё лучше! Сейчас я затрещу, чтобы предупредить их о нашем приближении!
И он затрещал, защелкал клювом. Скоро они подлетели к замку викинга.
В замке всё было погружено в глубокий сон. Забылась сном и жена викинга, но только позднею ночью: страх и беспокойство долго не давали ей уснуть. Прошло, ведь, уже три дня, как Гельга исчезла вместе с пленным христианином; должно быть, это она помогла ему бежать: в конюшне недоставало именно её лошади. Но как могло всё это случиться? И жене викинга невольно припомнились рассказы о чудесах, которые творил Сам белый Христос и веровавшие в него. Все эти мысли, бродившие в её голове наяву, облеклись во сне в живые образы, и вот, ей пригрезилось, что она по-прежнему сидит на постели, погружённая в думы о Гельге; всё кругом тонет в сплошном мраке, надвигается буря. С обеих сторон — и со стороны Северного моря, и со стороны Каттегата слышится грозный шум прибоя. Чудовищная змея, обвивающая в глубине морской кольцом всю землю, бьётся в судорогах. Приближалась страшная ночь — Рагнарок, как древние называли последнюю ночь, когда рушится мир и погибнут самые боги. Вот жена викинга слышит громкий звук рога и видит, как выезжают по радуге из небесных чертогов боги, закованные в светлые доспехи, выезжают на последнюю битву! Перед ними летят крылатые валькирии, а замыкается поезд рядами умерших героев.
