Мальчикъ тоже заплакалъ и остался у рѣки одинъ-одинешенекъ стеречь бѣлье. Женщины подвигались впередъ шагъ за шагомъ, прачка едва тащилась, прошли переулокъ, улицу, но передъ домомъ городского головы больная вдругъ свалилась на мостовую. Вокругъ нея собралась толпа. Хромая Маренъ побѣжала во дворъ за помощью. Голова со своими гостям смотрѣлъ изъ окна.
— Это прачка!—сказалъ онъ.—Хлебнула лишнее! Пропащая женщина! Жаль только славнаго мальчугана, сынишку ея! А мать-то пропащая!
Прачку привели въ себя, отнесли домой въ ея жалкую коморку и уложили въ постель. Маренъ приготовила для больной питье—теплое пиво съ масломъ и съ сахаромъ, лучшее средство, какое она только знала, а потомъ отправилась дополаскивать бѣлье. Выполоскала она его очень плохо, зато отъ добраго сердца; собственно говоря, она только повытаскала мокрое бѣлье на берегъ и уложила въ корзину.
Вечеромъ Маренъ опять сидѣла возлѣ прачки. Кухарка городского головы дала ей для больной славный кусокъ ветчины и немножко жаренаго картофля; все это пошло самой Маренъ и мальчику, а больная наслаждалась однимъ запахомъ.—Онъ такой питательный!—говорила она.
Мальчикъ улегся спать на ту же самую постель, на которой лежала и мать; онъ легъ у нея въ ногахъ, поперекъ кровати, и покрылся старымъ половикомъ, собраннымъ изъ голубыхъ и красныхъ лоскутковъ.
Прачкѣ стало немножко полегче; горячее пиво подкрѣпило ее, а запахъ теплаго кушанья такъ подбодрилъ.
— Спасибо тебѣ, добрая душа!—сказала она Маренъ.—Когда мальчикъ уснетъ, я разскажу тебѣ все! Да онъ ужъ и спитъ, кажется! Взгляни, какой онъ славный, хорошенькій, съ закрытыми глазками! Онъ и не знаетъ, каково приходится его бѣдной матери, да Богъ дастъ и никогда не узнаетъ!.. Я служила у совѣтника и совѣтницы, родителей головы, и вотъ, случись, что самый младшій изъ сыновей пріѣхалъ на побывку домой; студентъ онъ былъ. Я въ ту пору была еще молоденькою, шустрою, но честною дѣвушкой,—вотъ, какъ передъ Богомъ говорю! И студентъ-то былъ такой веселый, славный, а ужъ честнѣе, благороднѣе его не нашлось бы человѣка во всемъ свѣтѣ! Онъ былъ хозяйскій сынъ, а я простая служанка,
Мальчик тоже заплакал и остался у реки один-одинёшенек стеречь белье. Женщины подвигались вперёд шаг за шагом, прачка едва тащилась, прошли переулок, улицу, но перед домом городского головы больная вдруг свалилась на мостовую. Вокруг неё собралась толпа. Хромая Марен побежала во двор за помощью. Голова со своими гостям смотрел из окна.
— Это прачка! — сказал он. — Хлебнула лишнее! Пропащая женщина! Жаль только славного мальчугана, сынишку её! А мать-то пропащая!
Прачку привели в себя, отнесли домой в её жалкую каморку и уложили в постель. Марен приготовила для больной питьё — теплое пиво с маслом и с сахаром, лучшее средство, какое она только знала, а потом отправилась дополаскивать бельё. Выполоскала она его очень плохо, зато от доброго сердца; собственно говоря, она только повытаскала мокрое бельё на берег и уложила в корзину.
Вечером Марен опять сидела возле прачки. Кухарка городского головы дала ей для больной славный кусок ветчины и немножко жареного картофеля; всё это пошло самой Марен и мальчику, а больная наслаждалась одним запахом. — Он такой питательный! — говорила она.
Мальчик улёгся спать на ту же самую постель, на которой лежала и мать; он лёг у неё в ногах, поперёк кровати, и покрылся старым половиком, собранным из голубых и красных лоскутков.
Прачке стало немножко полегче; горячее пиво подкрепило её, а запах тёплого кушанья так подбодрил.
— Спасибо тебе, добрая душа! — сказала она Марен. — Когда мальчик уснёт, я расскажу тебе всё! Да он уж и спит, кажется! Взгляни, какой он славный, хорошенький, с закрытыми глазками! Он и не знает, каково приходится его бедной матери, да Бог даст и никогда не узнает!.. Я служила у советника и советницы, родителей головы, и вот, случись, что самый младший из сыновей приехал на побывку домой; студент он был. Я в ту пору была ещё молоденькою, шустрою, но честною девушкой, — вот, как перед Богом говорю! И студент-то был такой весёлый, славный, а уж честнее, благороднее его не нашлось бы человека во всём свете! Он был хозяйский сын, а я простая служанка,
