Нордкапа; просыпаясь время отъ времени, я видѣлъ, какъ подъ ногами у меня шныряли буревѣстники. Презабавная птица! Ударитъ разъ крыльями, а потомъ распластаетъ ихъ, да такъ и держится на нихъ въ воздухѣ долго-долго!..
— Нельзя-ли покороче!—сказала мать.—Ты былъ на Медвѣжьемъ островѣ?
— Да. Тамъ чудесно! Вотъ такъ полъ для пляски! Ровный, гладкій, какъ тарелка! Повсюду рыхлый снѣгъ пополамъ съ мохомъ, острые камни, да остовы моржей и бѣлыхъ медвѣдей, покрытые зеленой плѣсенью,—ну, словно кости великановъ! Солнце, право, туда никогда, кажется, и не заглядывало. Я слегка подулъ и разогналъ туманъ, чтобы разсмотрѣть какой-то сарай; оказалось, что это было жилье, построенное изъ корабельныхъ обломковъ и покрытое моржовыми шкурами, вывернутыми наизнанку; на крышѣ сидѣлъ бѣлый медвѣдь и ворчалъ. Потомъ я пошелъ на берегъ, видѣлъ тамъ птичьи гнѣзда, а въ нихъ голыхъ птенцовъ; они пищали и разѣвали рты; я взялъ, да и дунулъ въ эти безчисленныя глотки,—небось, живо отъучились смотрѣть, разинувъ ротъ! У самаго моря валялись, будто живыя кишки или исполинскіе черви, съ свиными головами и аршинными клыками, моржи!
— Славно разсказываешь, сынокъ!—сказала мать.—Просто слюнки текутъ, какъ послушаешь!
— Ну, а потомъ началась ловля! Какъ всадятъ гарпунъ моржу въ грудь, такъ кровь и брызнетъ фонтаномъ на ледъ! Тогда и я задумалъ себя потѣшить, завелъ свою музыку и велѣлъ моимъ кораблямъ—ледянымъ горамъ—сдавить лодки промышленниковъ. У! Вотъ пошелъ свистъ и крикъ, да меня не пересвистишь! Пришлось имъ выбрасывать убитыхъ моржей, ящики и снасти на льдины! А я вытряхнулъ на нихъ цѣлый ворохъ снѣжныхъ хлопьевъ и погналъ ихъ стиснутые льдами суда къ югу—пусть похлебаютъ солененькой водицы! Не вернуться имъ на Медвѣжій островъ!
— Такъ ты порядкомъ набѣдокурилъ!—сказала мать.
— О добрыхъ дѣлахъ моихъ пусть разскажутъ другіе!—сказалъ онъ.—А вотъ и братъ мой съ запада! Его я люблю больше всѣхъ: онъ отзывается моремъ и дышетъ благодатнымъ холодкомъ.
— Такъ это маленькій зефиръ?[1]—спросилъ принцъ.
— Зефиръ-то зефиръ, только не изъ маленькихъ!—сказала
- ↑ Зефир — ветер, по мнению древних, господствовавший в восточной части Средиземного моря. (прим. редактора Викитеки)
Нордкапа; просыпаясь время от времени, я видел, как под ногами у меня шныряли буревестники. Презабавная птица! Ударит раз крыльями, а потом распластает их, да так и держится на них в воздухе долго-долго!..
— Нельзя ли покороче! — сказала мать. — Ты был на Медвежьем острове?
— Да. Там чудесно! Вот так пол для пляски! Ровный, гладкий, как тарелка! Повсюду рыхлый снег пополам с мохом, острые камни, да остовы моржей и белых медведей, покрытые зелёной плесенью, — ну, словно кости великанов! Солнце, право, туда никогда, кажется, и не заглядывало. Я слегка подул и разогнал туман, чтобы рассмотреть какой-то сарай; оказалось, что это было жильё, построенное из корабельных обломков и покрытое моржовыми шкурами, вывернутыми наизнанку; на крыше сидел белый медведь и ворчал. Потом я пошёл на берег, видел там птичьи гнёзда, а в них голых птенцов; они пищали и разевали рты; я взял, да и дунул в эти бесчисленные глотки, — небось, живо отучились смотреть, разинув рот! У са́мого моря валялись, будто живые кишки или исполинские черви, с свиными головами и аршинными клыками, моржи!
— Славно рассказываешь, сынок! — сказала мать. — Просто слюнки текут, как послушаешь!
— Ну, а потом началась ловля! Как всадят гарпун моржу в грудь, так кровь и брызнет фонтаном на лёд! Тогда и я задумал себя потешить, завёл свою музыку и велел моим кораблям — ледяным горам — сдавить лодки промышленников. У! Вот пошёл свист и крик, да меня не пересвистишь! Пришлось им выбрасывать убитых моржей, ящики и снасти на льдины! А я вытряхнул на них целый ворох снежных хлопьев и погнал их стиснутые льдами суда к югу — пусть похлебают солёненькой водицы! Не вернуться им на Медвежий остров!
— Так ты порядком набедокурил! — сказала мать.
— О добрых делах моих пусть расскажут другие! — сказал он. — А вот и брат мой с запада! Его я люблю больше всех: он отзывается морем и дышит благодатным холодком.
— Так это маленький зефир?[1] — спросил принц.
— Зефир-то зефир, только не из маленьких! — сказала
