Я любовался тѣмъ, что вижу, и дивился не тропической растительности, не теплому, мягкому и пахучему воздуху, — это все было и въ другихъ мѣстахъ, — а этой стройности, прибранности лѣса, дороги, тропинокъ, садовъ, простотѣ одеждъ и патріархальному, почтенному виду стариковъ, строгому и задумчивому выраженію ихъ лицъ, нѣжности и застѣнчивости въ чертахъ молодыхъ; дивился также я этимъ землянымъ и каменнымъ работамъ, стоившимъ столькихъ трудовъ: это муравейникъ или въ самомъ дѣлѣ идиллическая страна, отрывокъ изъ жизни древнихъ.
Здѣсь какъ все родилось, такъ, кажется, и не мѣнялось цѣлыя тысячелѣтія. Что у другихъ смутное преданіе, то здѣсь современность, чистѣйшая дѣйствительность. Здѣсь еще возможенъ золотой вѣкъ.
Лѣсъ — какъ садъ, какъ паркъ царя или вельможи. Вездѣ виденъ бдительный глазъ и заботливая рука человѣка, которая беретъ обильную дань съ природы, не искажая и не оскорбляя ея величія. Глядя на эти коралловые заборы, вы подумаете, что за ними прячутся такіе же крѣпкіе каменные дома — ничего не бывало: тамъ скромно стоятъ игрушечные домики, крытые черепицей, или бѣдныя хижины, въ родѣ хлѣвовъ, крытыя рисовой соломой. Мы подошли къ красивому, объ одной аркѣ, надъ ручьемъ, мосту, сложенному плотно и массивно, тоже изъ коралловыхъ большихъ камней… Кто училъ этихъ дѣтей природы строить? — невольно спросишь себя: здѣсь никто не былъ; какихъ-нибудь сорокъ лѣтъ назадъ узнали объ ихъ существованіи и въ первый разъ заглянули къ нимъ люди, умѣющіе строить такіе мосты; сами они нигдѣ не были.
Вы знаете дорогу въ Парголово; вотъ такая же крупная мостовая ведетъ въ столицу; только, вмѣсто булыжника, здѣсь кораллы: они мѣстами такъ остры, что чувствительно даже сквозь подошву. Я не понимаю, какъ ликейцы ходятъ по этимъ дорогамъ босикомъ? Зато мѣстами кораллъ обтерся совсѣмъ, и нога скользитъ по немъ, какъ по паркету.
Выйдя изъ деревни, мы вступили въ великолѣпнѣйшую аллею, которая окаймлена двумя сплошными стѣнами зелени. Кромѣ баніановъ, замѣчательны вышиной и красотой толстыя деревья, изъ волоконъ которыхъ японцы дѣлаютъ свою писчую бумагу; потомъ разныя породы миртъ; изрѣдка видна въ саду кокосовая пальма съ орѣхами и вѣерная. Мы прошли мимо какого-то, загороженнаго высокой каменной и массивной стѣной, зданія, съ тремя входами, наглухо заколоченными, съ китайскими надписями на воротахъ: это — буддійскій монастырь. Въ щели, изъ-за стѣны, выглядывало нѣсколько бонзъ съ бритыми головами.
Все это напомнило мнѣ наши старые и извѣстные европейскіе сады.
