кону, арабъ не долженъ пить ничего спиртнаго, и вѣжливость требуетъ, чтобы мы не упоминали въ гостяхъ о нашей пагубной европейской привычкѣ... Слуги подаютъ первое блюдо съ варенымъ мясомъ, приправленное по туземному разварными бобами, зеленымъ горохомъ и тонкими ломтиками сельдерея. Размѣры заготовленнаго приводятъ насъ въ изумленiе, но, зная восточный обычай не давать гостю „последняго“ куска и сосчитавъ глазами всю нашу компанiю, я перестаю удивляться. Блюдо поставлено передъ хозяиномъ и онъ, къ немалому нашему изумленiю, начинаетъ выбирать лучшiе куски къ себѣ на тарелку. Мой товарищъ смотритъ растерянно, мнѣ это кажется страннымъ. Однако - это только одинъ изъ видовъ хлѣбосольства, доведеннаго до изумительной тонкости. - „Возьми, какъ другъ, лучшiй кусокъ съ моей тарелки“, говоритъ улыбаясь молодой Магометъ-эфенди и быстро раскладываетъ каждому гостю отобранное себѣ мясо. Церемонiя замысловатаго этикета окончена и блюдо обносится слугами, чтобы каждый взялъ себѣ сколько сможетъ скушать, глядя по аппетиту.
Драгоманъ по-французски предостерегаетъ насъ не брать слишкомъ много, такъ какъ перемѣнъ наготовлено пять или шесть. Не попробовать каждой считается неприличнымъ. Уже послѣ третьяго блюда я чувствовалъ только жажду, сознавая, что не созданъ обѣдать „по-арабски“. Жирный пловъ притупляетъ аппетитъ и моего товарища. - „Я жажду! я жажду!“ восклицаетъ онъ по-русски, а добродушные арабы, съ изумленiемъ глядятъ ему въ ротъ, не понимая въ чемъ дѣло.
Я уговариваю его быть терпѣливымъ и скромнымъ. - „Ты какъ хочешь, терпи, а я сейчасъ пойду вина выпью“, - говоритъ онъ, - „и зачѣмъ они готовятъ на салѣ“? - „Помилуй, ты своимъ уходомъ обидишь хозяина“. - „Да я не въ силахъ, голубчикъ, хоть повѣсьте меня! Посмотри, Бога ради, тамъ опять что-то несут! - восклицаетъ онъ потетически - вѣдь этакъ я съ лошади свалюсь, или она подо мной ляжетъ!“ Туземцы переглядываются въ недоумѣнiи. Хитроумный драгоманъ не дремлетъ. Съ наивнѣйшимъ видомъ умиленнаго простака, онъ переводитъ хозяину и его гостямъ, что почтенный русскiй ученый изумленъ безконечными щедротами Аллаха, дающего правовѣрнымъ ежедневно столь обильную трапезу. Улыбка удовольствiя озаряетъ лицо Магометъ-эфенди: онъ изумляетъ европейцевъ - это такъ лестно и сравнительно достигается пустяками! Обѣдъ близится къ концу, судя по только-что поданному кушанью. Приторно-сладкiя лепешки изъ какого-то страннаго тѣста, жареныя въ салѣ, обильно усыпаны коринкой. Арабы ѣдятъ ихъ съ наслажденiемъ, тщательно облизывая пальцы. Я замѣчаю къ сожалѣнiю, что насъ не угощаютъ прекрасными фруктами, лучшими въ эту пору года. Товарищъ былъ бы не прочь отвѣдать ар-
