За Гойю опять приближаемся къ морю, пролетаемъ туннель и передъ нами чудный видъ на море съ зеленѣющими островками, на противоположный морской берегъ, покрытый высокими холмами, и на безчисленныя поля, то залитыя водой, то засѣянныя хлѣбомъ. Направо — широкій просторъ, явленіе рѣдкое въ этой гористой странѣ.
Начинаетъ темнѣть. Холодъ очень чувствителенъ, и я съ радостью вижу наконецъ станцію Апудо, находящуюся собственно въ предмѣстьѣ города Нагойя, до котораго осталось теперь только нѣсколько верстъ. Въ вагонахъ зажжены лампы, дождь пересталъ; но вѣтеръ еще усилился, и холодъ становится невыносимымъ.
Изъ моихъ спутниковъ остался только одинъ, владѣющій весьма скуднымъ запасомъ англійскихъ словъ. Я спрашиваю его: далеко-ли отъ станціи до отеля Шинагу (единственная гостиница, устроенная на полуевропейскій ладъ); но онъ не понимаетъ; я вынимаю адресъ ея, написанный на всякій случай по японски; мой сосѣдъ оживляется и говоритъ, что это очень близко, что онъ идетъ туда же, и предлагаетъ проводить меня. Поѣздъ останавливается; на станціи довольно много народу; всѣ жмутся отъ холода, да это и не мудрено при ихъ легкихъ платьяхъ; на мнѣ толстое драповое пальто, но я чувствую, что мѣховая шуба болѣе соотвѣтствовала бы погодѣ. Выхожу. Багажа, кромѣ легкой сумки, у меня нѣтъ, такъ какъ весь онъ отправленъ изъ Іокогамскаго отеля на пароходѣ прямо до Кобе. Мой спутникъ-японецъ ждетъ уже меня. Онъ мнѣ объясняетъ, что коляски не нужно, такъ какъ отель въ двухъ шагахъ.
Отель дѣйствительно оказался очень близко; но Боже мои, что это за отель! Обыкновенный японскій чайный домъ средней руки, съ раздвинутыми на улицу стѣнами, мрачно освѣщенный тусклой лампочкой. Куча мусме[1] окружила насъ и что-то говоритъ; но я ничего не могу понять; наконецъ, я догадываюсь, что онѣ предлагаютъ мнѣ пойти на верхъ, лучъ надежды блеснулъ у меня: авось тамъ я найду теплую комнату и что-нибудь поѣсть, тѣмъ болѣе, что я не одна: мой семилѣтній сынъ еще болѣе, чѣмъ я, нуждается въ теплѣ и отдыхѣ. Верхній этажъ оказался, однако, не лучше нижняго, и я съ ужасомъ подумала о томъ, что намъ придется провести здѣсь всю ночь. Тутъ у меня впервые пришла на умъ мысль: да туда ли я попала? Японецъ, мой попутчикъ, исчезъ и я снова стала произносить названіе той гостиницы, адресъ которой былъ записанъ. Хозяйка отрицательно качаетъ головой и говоритъ: аримасенъ, то-есть нѣтъ. Я поняла, что мой спутникъ захотѣлъ просто оказать услугу своимъ знакомымъ, приведи имъ лишняго постояльца. Положеніе было довольно печальное: вокругъ насъ собралась порядочная толпа зѣвакъ, другъ друга мы
- ↑ Мусме — японская дѣвушка прислужница.
