кантъ и подвергаетъ весь свой чай во всякомъ случаѣ дѣйствію угольнаго жара при выдѣлкѣ, но это дѣлается уже послѣ, при окончательной его отдѣлкѣ, и имѣетъ цѣлью не просушку листа, а скорѣе его поджариванье; это дѣлается, дабы придать чаю одинъ общій тонъ, если такъ можно выразиться. Китаецъ всячески старается избѣгнуть первоначальной основательной просушки листа способомъ поджариванія на угляхъ, во-первыхъ, потому, что просушка не достигаетъ лучшихъ результатовъ; чай не можетъ, не пережарившись, высохнуть такъ же быстро, какъ на солнцѣ, а во-вторыхъ и потому, что тутъ надо расходовать уголь, который въ Китаѣ продается очень дорого. Само собою, при всемъ этомъ каждому фабриканту пріятнѣе воспользоваться даровыми услугами солнца, и вотъ почему при выдѣлкѣ чая такъ усердно сжигаются одна за другой длинныя гирлянды трескучихъ ракетокъ.
Совершенно просушенный листъ на солнцѣ или на угольяхъ представляетъ собою довольно растрепанную кучу. Такъ какъ мялись и просушивались всѣ пріобрѣтенные фабрикантомъ листья вмѣстѣ, то нѣкоторые изъ нихъ, будучи длиннѣе, свернулись въ болѣе длинную трубочку; другіе — въ трубочку болѣе короткую; иные, самые юные листки, свернулись туго; нѣкоторые, побольше ростомъ, свернулись слабѣе или просто только сжались, такъ что замѣтно — величина между листками очень неровна, а потому и видъ всего вмѣстѣ или, какъ называютъ спеціалисты, уборка чая послѣ просушки очень не красива. Все какъ-то торчитъ и колетъ руку, если, забравъ чаю въ горсть изъ обшей кучи, сжать его въ кулакѣ. Требуется придать чаю приблизительно болѣе ровную и мягкую уборку; для этого опять пускаютъ въ ходъ ноги, снова пляшутъ по циновкамъ и рослые кули, и тщедушный мастеръ, и самъ фабрикантъ, приводя листки къ одному знаменателю. На сей разъ пляска по чаю менѣе продолжительна, чѣмъ въ первый; сухіе листочки стали хрупки и ломаются такъ легко, что при болѣе продолжительномъ и энергичномъ усиліи со стороны ногъ вся куча превратилась бы въ порошокъ. Послѣ непродолжительной пляски весь чай какъ-то сравнивается, становится значительно мельче.
Обѣ эти операціи, уже продѣланныя надъ чайнымъ листкомъ, значительно измѣнили его первоначальный видъ. Но искусный фабрикатъ съумѣетъ сдѣлать изъ одного сорта, имѣющагося у него теперь, сорта 3—4, а то и больше, смотря по листу, а отчасти и по желанію, причемъ каждый сортъ будетъ имѣть свой самостоятельный видъ и вкусъ. Для этого онъ прибѣгаетъ къ просѣиванью чая чрезъ нѣсколько рѣшетъ. Сперва всю массу чая расторопные кули живо пропускаютъ сквозь большія рѣшета, дырочки которыхъ способны пропускать листки приблизительно одной величины; затѣмъ слѣдуетъ другое, покрупнѣе и т. д. Такимъ образомъ, послѣ просѣиванья чрезъ нѣсколько номе-
