ставляло то начало, что добросовестный владелец, пока продолжается его добросовестность, приобретает на все плоды с момента сепарации бесповоротную собственность, т. е. не обязывается по виндикации собственника не только вознаградить его за потребленные плоды, но не обязывается выдавать и fructus extantes (стр. 19). Правда, г. Кремлев должен был признать, что в юстиниановых сводах проявляется явное стремление ограничить бесповоротное право собственности добросовестного владельца только потребленными плодами (si consumti sint L. 4 § 19 D. 41, 3; si eos consumsit L. 4 § 2 D. 10, 1; L. 40 D. 41, 1; L. 1 § 2 D. 20, 1; § 35 J. 2, 1; L. 22 C. 3, 32; L. 4 C. 9, 32. Но г. Кремлев полагает, «что обязательство добросовестного владельца выдать плоды extantes по иску собственника вещи, давшей плоды, есть одно из неудачных, жалких византийских нововведений, лишенное внутреннего основания и в практике ведущее к нелепым результатам»; что приписать это начало следует компиляторам Пандект, считать за их интерполяцию (стр. 22—64). Я не стану следить за подробным толкованием г. Кремлевым данных положений источников, а также за подробным доказательством того, что право добросовестного владельца на плоды, по учению классических юристов, не подчинялось праву собственника главной вещи (Кремлев. Сепарация как способ приобретения собственности добросов. владельцем. Казань 1868, стр. 45—80), — но скажу только несколько слов против квалификации г. Кремлевым хотя бы только позднейшего начала римского права. Вопрос о возвращении добросовестным владельцем собственнику плодов во все времена имел громадное практическое значение. Раз он был поставлен на решение практиков-юристов, они по чутью естественной справедливости все разрешили добросовестного владельца от вознаграждения за fruct. consumti; касательно же fruct. extantes взгляды могли разойтись, так как исходные их основания могли быть разные. Одни, подобно г. Кремлеву, посмотрели на дело с точки зрения последствий, так сказать, чисто формальных, определяемых моментом litis contestatio, разделяющего правоотношения на два резко отделенные моменты, не отражающие друг на друга никаких влияний; другие же посмотрели на т. наз. Лейстом (Civilist. Studien III p. 158) субстанциональный принцип, по которому считалось справедливым возвратить собственнику, вместе с вещью, все непотребленное еще произведение ее. В большинстве современной судебной практики прилагается последнее воззрение, а иногда считается справедливым обязательство добросовестного владельца вознаграждать и за потребленные плоды (можно привести целую категорию случаев из нашей судебной практики). Потому можно говорить о выдержанности того или другого воззрения в римских источниках, но едва ли можно отказывать компиляторам Пандект во всякой основательности их положений.
412
