себе вещь. Если бы эта другая воля пожелала одолеть первую, то она должна призвать для этого органы правового порядка; всякое же воздействие в иной форме должно вызывать охрану первой воли, вложенной во владение[1].
Римские юристы не дают ответа на вопрос об основаниях защиты владения, в науке же со времен Савиньи идет об этом оживленный спор. Иеринг («Об основании защиты владения» пер. 1883, стр. 4, 5), а за ним и другие ученые (напр., Randa cit. § 8) сводят все воззрения на данный вопрос к двум теориям: относительной и абсолютной. По первой теории основание защиты владения ищут вне его, по второй же — в сущности самого владения.
Относительные теории. — Сюда прежде всего относится воззрение Савиньи (Besitz §§ 5, 6), который обосновывает защиту владения запрещением насилия, деликтным свойством нарушения владения. По его мнению, владение защищается не ради самого себя, но по причине посягательства на лицо владельца, насилия над ним, всегда сопровождающего нарушение владения. Нарушение владения будет всегда формальной (а не материальной) неправдой, которая основывает обязательство между правонарушителем и потерпевшим. Интердикты, вытекающие из этого обязательства, суть иски деликтные. В существенном воззрение Савиньи разделяется и другими учеными, как напр., Кирульфом (Civilr. р. 350, 351), Рудорфом (в Zeitschr. f. gesch. R. W. 7 p. 90 и след.) — В числе многих возражений на эту теорию особенно вески следующие (см. Иеринг. Об основании защиты владения от стр. 8 и след.; Randa cit. p. 274—276). Если насилие над лицом есть основание защиты владения, то спрашивается: почему не защищается и простое detentio rei? С другой стороны, нельзя признать насилия в тех случаях, когда вор лишает кого-либо владения тайком (clam), или получивший вещь по прекариуму отказывается возвратить ее. Между тем, в этих случаях владение защищается интердиктами. Наконец, ни за одним интердиктом в позднейшем римском праве не открывается признаков деликтного характера (см. Bruns. Besitzklagen § 7 и § 24). — Изложенные возражения применимы к воззрению, по которому защита владения объясняется целями общественного порядка и покоя (v. Wetter. Traité d. l. possession p. 64). — Воззрение самого Иеринга на основание защиты владения выражено им кратко , в таком положении (cit. стр. 35): «защита владения, как реальности собственности, есть необходимое дополнение защиты собственности — облегчение доказывания, предназначенное для собственника, но по необходимости служащее на пользу и несобственнику». Со стороны защиты владение имеет значение только позиции, передового укрепления собственности. При споре во владельце всегда следует предполагать собственника, и поэтому достаточно ограничивать доказательство одной фактической стороной собственности, т. е.
- ↑ Bruns. Recht d. Besitzes § 58; Windscheid. Pand. 1 § 148 n. 6; Randa. cit. § 8 p. 284—287.
