главном ее творение представляет более или менее удачный свод ходячего и живого правового материала; а так как в западной Европе, как указано, до появления современных кодексов господствовали начала римского права, то следует предположить, что содержание этих кодексов во многих и существенных частях материально принадлежит римскому праву. Действительно, законодательные своды, которые заменили собою общее право, имеют существенной своей основой римское право[1], или по крайней мере воззрения их составителей на то, что будет истинным содержанием римского права и что из него применимо. Точно также и французский кодекс, несмотря на то, что составлялся в эпоху, когда стремились порвать всякую связь с прежним правом, проникнут началами римского права[2]. В таком же более или менее близком соотношении по материальному содержанию находятся с римским правом и остальные западные своды, в основу которых лег французский кодекс (напр., итальянский свод), или частью французский кодекс, частью общее право (напр., саксонский свод). Такую же связь с началами римского права должны мы предвидеть и в будущем общегерманском своде.
Теперь напомним выражение юриста Цельза: scire leges non est verba earum tenere sed vim ac potestatem, иначе говоря: чтобы проникнуть в сущность только формулированных в сводах правовых институтов, а также чтобы иметь возможность сознательного усовершенствования этих сводов, необходимо познание римского права. Римское право для всех этих кодексов осталось существенным элементом интерпретации и развития. — Одним словом, изучение римского права в странах с кодифицированным правом имеет настолько практическое значение, насколько внутренняя история общего права составляет часть догматической истории к современным западным кодексам[3].
Итак, нельзя отрицать за римским правом значение живого элемента в учении о действующем праве на Западе. — Посмотрим теперь, имеет ли в частности такое же значение