пов из массы отдельных правоположений, развития из одного принципа отдельных выводов путем научной операции и создания стройной системы. К этому же, крайнее разнообразие правоположений в различных местах Германии делало самое знакомство с правовым материалом чрезвычайно затруднительным. — Конечно, научную обработку туземного правового материала могли бы взять на себя романисты, но они под обаянием римского права относились не только равнодушно, но даже с пренебрежением к туземному праву.
Юристы отзывались о туземном праве, как о «злом, неразумном обычае», как о праве диких животных, скотском, нечеловеческом, несправедливом и т. д. Некто Петр из Андлау (жил в середине 15-го века), учившийся в Италии doctor juris canonici, высказывает изумление, что в немецких судах правосудие продолжает еще отправляться «неученой толпой», по «jus incertum» (обычаям), а не по «справедливейшим (римским) законам». В городском ростокском праве находим такое выражение: «здесь оканчивается ростокское городское право и начинается здравый человеческий разум». И т. п.
Поэтому, разумеется, юристы при всех случаях ссылались на corpus juris, хотя прямого в нем решения иногда и не заключалось, напр., о праве варить пиво, или об освобождении дворян от податей. Начала же туземного права или просто вытеснялись юристами, или истолковывались началами римского права. Так напр., некто Иоанн фон-Бух и Николай Вурм объяснили Саксонское Зерцало заметками, заимствованными из римского и канонического права. В это же время один государственный писец связал туземные правовые решения с доктриной римского права. И т. д.
То же замечаем и во Франции. Там также вся литературная обработка имела своим основанием римское право. Юристы или переводили отдельные части corpus juris civilis, или излагали, в связи с извлечениями из римских источников, туземное право; наконец, появились такие своды, как établissements de Saint Louis, представлявшие сопоставление ордонансов св. Людовика, обычного права Орлеана, Тура и др. и положений римского и канонического права. То же признание рим. права находим и в ордонансах Филиппа Прекрасного. Позднее же в парламенте нередко подымался вопрос: считать ли римское право за право общее для всей Франции, т. е. и для Севера, или признавать за ним только доктринальное значение? (Brunner в Holtzend. Encycl. 1 р. 217. Ginoulhiac. Histoire génerale d. droit français 1884, p. 432, 672—682). — Это же явление повторилось и в Испании. Тут при Фердинанде и Изабелле сделана была в 1505 г. попытка объединить законодательство страны в том смысле, что обычаи
