Страница:Адам Смит, его жизнь и научная деятельность (Яковенко, 1894).pdf/50

Эта страница была вычитана


49
АДАМЪ СМИТЪ


верхностное удовлетвореніе оть уважения и удивления, которыя воздаются имъ по ошибочной оцѣнкѣ ихъ постүпковъ. Они желаютъ не только быть любимыми, но и быть дѣйствительно достойными любви; они желаютъ не только похвалы, но заслуженной похвалы, т. е. быть достойными похвалы, хотя бы никто и не хвалилъ ихъ. При этомъ слѣдуетъ однако замѣтить, что страдание, причиняемое намъ незаслуженнымъ порицаніемъ, превосходитъ обыкновенно удовлетвореніе, испытываемое вами отъ незаслуженной похвалы. «Природа, создавая человѣка для общественной жизни, — говоритъ Смитъ, — одарила его желаніемъ нравиться ближнимъ и опасеніемъ оскорбить ихъ. Она побуждаетъ его радоваться ихъ расположенію или страдать отъ ихъ непріязни. Она устроила такимъ образомъ, чтобы одобреніе прочихъ людей само по себѣ было для него приятно и лестно, а неодобреніе ихъ непріятно и оскорбительно». Но этого мало, чтобы сдѣлать человѣка пригоднымъ для общественной жизни. «Поэтому природа не ограничилась тѣмъ, что одарила его желаніемъ одобренія, она внушила ему еще желаніе быть достойнымъ одобренія. Первое могло бы побудить человѣка казаться годнымъ для общественной жизни; второе было необходимо, чтобы дѣйствительно побудить его къ пріобрѣтенію свойствъ, требуемыхъ подобной жизнью. Первое побуждало бы его лишь къ тому, чтобы скрывать свон пороки и притворяться добродѣтельнымъ, и только второе могло внушить ему настоящую любовь къ добродѣтели и настоящее отвращеніе къ пороку». Выше человѣческаго суда стоитъ судъ своей собственной совѣсти, судъ «воображаемаго, безпристрастнаго и просвѣщеннаго посторонняго свидѣтеля, судъ, отыскиваемый каждымъ человѣкомъ въ глубинѣ своего сердца и служащій верховнымъ посредникомъ и вершителемъ всѣхъ нашихъ дѣйствій. Приговоры обоихъ этихъ судовъ основаны на началахъ хотя сходныхъ въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ и близкихъ другъ съ другомъ, но тѣмъ не менѣе въ дѣйствительности различныхъ и неодинаковыхъ. Власть надъ нами мнѣнія прочихъ людей основана на желании похвалы и на опасеніи порицанія. Власть же совѣсти основана на желаніи заслуженной похвалы и на отвращеніи къ заслуженному порицанію... Если мнѣніе прочихъ людей одобряетъ и восхваляeтъ насъ за поступки, которыхъ мы не дѣлали, за чувства, которыя не побуждали насъ къ этимъ поступкамъ, то совѣсть наша тотчасъ же унижаетъ въ насъ гордость, вызванную похвалами, и говоритъ намъ, что такъ какъ намъ извѣстны собственыя наші заслуги, то мы заслуживаемъ презрѣнія за все, что


Тот же текст в современной орфографии

верхностное удовлетворение оть уважения и удивления, которые воздаются им по ошибочной оценке их поступков. Они желают не только быть любимыми, но и быть действительно достойными любви; они желают не только похвалы, но заслуженной похвалы, т. е. быть достойными похвалы, хотя бы никто и не хвалил их. При этом следует однако заметить, что страдание, причиняемое нам незаслуженным порицанием, превосходит обыкновенно удовлетворение, испытываемое вами от незаслуженной похвалы. «Природа, создавая человека для общественной жизни, — говорит Смит, — одарила его желанием нравиться ближним и опасением оскорбить их. Она побуждает его радоваться их расположению или страдать от их неприязни. Она устроила таким образом, чтобы одобрение прочих людей само по себе было для него приятно и лестно, а неодобрение их неприятно и оскорбительно». Но этого мало, чтобы сделать человека пригодным для общественной жизни. «Поэтому природа не ограничилась тем, что одарила его желанием одобрения, она внушила ему еще желание быть достойным одобрения. Первое могло бы побудить человека казаться годным для общественной жизни; второе было необходимо, чтобы действительно побудить его к приобретению свойств, требуемых подобной жизнью. Первое побуждало бы его лишь к тому, чтобы скрывать свон пороки и притворяться добродетельным, и только второе могло внушить ему настоящую любовь к добродетели и настоящее отвращение к пороку». Выше человеческого суда стоит суд своей собственной совести, суд «воображаемого, беспристрастного и просвещенного постороннего свидетеля, суд, отыскиваемый каждым человеком в глубине своего сердца и служащий верховным посредником и вершителем всех наших действий. Приговоры обоих этих судов основаны на началах хотя сходных в некоторых отношениях и близких друг с другом, но тем не менее в действительности различных и неодинаковых. Власть над нами мнения прочих людей основана на желании похвалы и на опасении порицания. Власть же совести основана на желании заслуженной похвалы и на отвращении к заслуженному порицанию... Если мнение прочих людей одобряет и восхваляет нас за поступки, которых мы не делали, за чувства, которые не побуждали нас к этим поступкам, то совесть наша тотчас же унижает в нас гордость, вызванную похвалами, и говорит нам, что так как нам известны собственные наши заслуги, то мы заслуживаем презрения за все, что