Дѣдъ нашъ, дворянинъ Костромской губерніи, Алексѣй Ивановичъ Сѣченовъ, хотя и былъ зажиточный помѣщикъ, но дѣтей училъ на мѣдные гроши, а сыновей, по господствовавшему въ Екатерининскія времена обычаю, записывалъ въ ранней юности въ гвардейскіе полки. Такимъ образомъ отецъ мой Михаилъ Алексѣевичъ, младшій изъ сыновей, былъ сержантомъ въ Преображенскомъ полку, служилъ при Матушкѣ-Екатеринѣ и дослужился до чина секундъ-майора. Въ дѣтствѣ мнѣ случалось видѣть бумагу (вѣроятно, указъ объ отставкѣ отца) съ размашистой подписью «Екатерина», которую отецъ цѣловалъ каждый разъ, какъ бумага попадала ему въ руки. По смерти Алексѣя Ивановича, онъ получилъ въ наслѣдство небольшое имѣніе въ Костромской губерніи и значительно большее въ Симбирской губ., Курмышскаго уѣзда, почти на границѣ Нижегородской губ., купленное нѣкогда митрополитомъ Димитріемъ Сѣченовымъ (вѣроятно во время его епископства въ Нижнемъ) и переданное имъ въ родъ. Здѣсь отецъ мой и поселился, выйдя въ отставку, на удобную при крѣпостномъ правѣ жизнь россійскаго помѣщика, и здѣсь же (въ с. Тепломъ Станѣ) народилась вся семья его дѣтей: 5 братьевъ и 3 сестры. Я самый младшій въ семьѣ. Переселеніе отца изъ Костромской губерніи въ Симбирскую произошло, сколько я понимаю, по той причинѣ, что онъ былъ лошадиный охотникъ и хлѣбное черноземное симбирское помѣстье давало ему возможность устроить небольшой конскій заводъ, что̀ было бы въ Костромскомъ имѣніи невозможно. Какъ бы то ни было, но всю свою долголѣтнюю жизнь въ деревнѣ, онъ интересовался однимъ только конскимъ заводомъ, въ поля не заглядывалъ, отъ коронной службы уклонялся, по дворянскимъ выборамъ не служилъ и даже ни разу не съѣздилъ въ Симбирскъ на дворянскіе выборы. Личныхъ воспоминаній объ отцѣ у меня сохранилось очень мало — однѣ лишь чисто-внѣшнія отрывочныя черты, потому что онъ
