вать въ дѣтской больницѣ двухъ дѣтей — одного въ оспѣ, другого въ кори. Сначала опредѣлила у себя корь, но потомъ стала сомнѣваться, и мы были вынуждены пригласить туземнаго доктора. Этотъ опредѣлилъ оспу и сказалъ, что больную необходимо отправить въ больницу при общинѣ сестеръ милосердія, которая обязана принимать въ больницу заразныхъ больныхъ. Легко представить себѣ, съ какимъ чувствомъ я пошелъ къ начальницѣ общины заявить о случившемся. Она видимо испугалась, но конечно отвѣтила, что больная будетъ принята, только не сегодня, потому что нужно приготовить помѣщеніе, а завтра, и что за больной будутъ присланы носилки. Остальная часть этого памятнаго дня и ночь были самыми скверными часами въ моей жизни. Къ утру я задремалъ и вдругъ слышу веселый голосъ изъ сосѣдней комнаты: «а вѣдь у меня не оспа, а корь». Вскакиваю. Больная сидитъ въ постели съ зеркаломъ въ рукахъ и смѣется… Раннимъ утромъ тотъ же докторъ, согласно данному обѣщанію, пришелъ къ намъ и въ свою очередь убѣдился, что это корь. Носилки и переселеніе въ больницу были, конечно, отмѣнены, и за большимъ горемъ послѣдовали счастливые дни. Изъ-за этого пришлось однако прожить въ Гмунденѣ недѣли двѣ лишнихъ. Въ Парижѣ мы пробыли, должно быть, съ мѣсяцъ. Перебывали во всѣхъ музеяхъ, паркахъ и садахъ, были въ С.-Клу и Версали, видѣли въ Comédie Française восхитительнаго актера Fo (въ пьесѣ «Le gendre de M. Poivrier»), слышали прелестнаго тенора въ Opéra comique, побывали и въ Палерояльскомъ театрѣ, избѣгали множество улицъ въ день національнаго праздника (14 іюля), любуясь веселыми танцами парижанъ на открытомъ воздухѣ, — словомъ, прожили въ Парижѣ пріятнѣйшимъ образомъ, несмотря на нестерпимую жару того лѣта. Въ концѣ іюля переѣхали въ Лондонъ. Здѣсь M. А., помимо посѣщенія достопримѣчателыюстей, стала ходить въ глазныя больницы, а я, за краткостью времени (могъ остаться только недѣли три) и по неумѣнію говорить по-англійски, не могъ извлечь пользы изъ пребыванія въ Англіи и въ половинѣ августа отправился прямо въ Одессу. М. А. осталась еще на нѣсколько времени въ Лондонѣ, гдѣ въ это время былъ и нашъ пріятель Влад. Ковалевскій. На возвратномъ пути черезъ Утрехтъ и Вѣну она пріѣхала въ Одессу, а оттуда въ Кіевъ, въ клинику проф. Иванова. Рождество мы прожили вмѣстѣ въ Одессѣ, а лѣто 1873 г. — въ Тверской губерніи, въ деревнѣ матери М. А.
Зима 73-го и начало 74-го года я былъ по уши въ работѣ. Лѣто мы провели въ Крыму.
Зимой 1875 г. прибыла въ Одессу компанія трехъ дѣйствительныхъ статскихъ совѣтниковъ, съ тайнымъ совѣтникомъ во главѣ,
