собъ сообщенія верхнихъ этажей съ нижними. На посѣтителя надѣваютъ кожаные штаны, на правую руку кожаную рукавицу, а въ лѣвую даютъ зажженный фонарь. Въ этомъ снаряженіи посѣтитель садится у входа въ темную шахту верхомъ на бревно, упираясь ногами въ землю и ухвативъ правою рукою канатъ; затѣмъ раздается команда проводника освободить ноги, и сѣдокъ неудержимо летитъ въ темную пропасть, скользя по гладкому, какъ стекло, бревну. При концѣ спуска сильно наклонное бревно дѣлаетъ, должно быть, постепенный выгибъ къ горизонту, потому что скольженіе, замедляясь само собою, почти совсѣмъ останавливается. Это была, конечно, самая пріятная часть подземной прогулки; но въ концѣ ея, въ самомъ нижнемъ этажѣ шахтъ, насъ ожидали новые сюрпризы: огромная пещера съ подземнымъ озеромъ, иллюминованная десяткомъ шкаликовъ, прогулка по озеру въ лодкѣ и высадка на узкоколейную желѣзную дорогу, по которой васъ мчатъ въ непроницаемомъ мракѣ невидимыя силы и выносятъ внезапно на свѣтлый вольный воздухъ.
Если бы у меня была хорошая привычка вставать лѣтомъ съ восходомъ солнца, то я, конечно, вспоминалъ бы очень часто прогулку по Тиролю въ прохладные часы лѣтняго утра, безъ заботъ и принужденія, съ какимъ-то чувствомъ свободы на душѣ. Но все это было такъ давно и на душу легло съ тѣхъ поръ столько другихъ схожихъ, но болѣе красивыхъ впечатлѣній (черезъ два года, лѣтомъ 1859, мнѣ довелось пройти пѣшкомъ, въ компаніи съ Дм. Ив. Менделѣевымъ, весь Berner Oberland), что изъ всего этого странствованія по Тиролю въ памяти остался только Берхтесгаденъ, его нѣсколько мрачное, но все же очень живописное озеро (Кёнигзее), съ нарядными бойкими лодочницами, и красивыя снѣговыя горы на заднемъ планѣ картины. До Мерана шли и ѣхали по заранѣе составленному маршруту, а въ Меранѣ встрѣтились съ вюрцбургскимъ профессоромъ ботаники (кажется, по фамиліи Schient) и по его совѣту свернули вправо къ перевалу черезъ Альпы, въ долину Комскаго озера. Этотъ перевалъ черезъ monte Stelvio (Stilfser Joch) по почтовой австрійской дорогѣ, на высотѣ 7000 фут., остался у меня въ памяти. Помню, что мы ночевали у подножія горы, встали съ восходомъ солнца и стали подниматься въ 6 час. утра. Въ 12 час. были уже на вершинѣ перевала, выше линіи вѣчныхъ снѣговъ, съ панорамой снѣговыхъ горъ вокругъ, и на границѣ страстно желанной мною Италіи. Помню, какое радостное чувство охватило меня при мысли, что я уже въ Италіи, и какъ я пустился бѣжать на виднѣвшуюся невдалекѣ почтовую станцію. Здѣсь уже были другія лица, другая одежда, красивая итальянская рѣчь и даже
