Съ Тобой бесѣдую. Не словъ, но мыслей звуки
Прими, о Царь небесъ, и гость моей души!
Съ Тобой бесѣдую въ полуночной тиши,
Когда не спятъ однѣ отчаянныя муки.
Нѣмѣю предъ Тобой, не имутъ словъ уста.
Вдали — Ты властвуешь, Твоей все служитъ волѣ,
Вблизи — Ты служишь самъ; Ты въ небѣ — на престолѣ,
А въ сердцѣ у меня — Ты подъ гвоздемъ креста.
И отъ меня къ Тебѣ — свѣтилу — солнцу — мчится,
Какъ лучъ Твой, каждая изъ добрыхъ, чистыхъ думъ,
И возвратясь ко мнѣ, мой озлащаетъ умъ:
Лучъ посланъ; лучъ блеснетъ и блескомъ отразится.
Мой каждый шагъ къ добру, о горній Властелинъ,
Твой украшаетъ тронъ — и нѣтъ наградамъ мѣры.
Какъ Ты на небесахъ пусть такъ дарами вѣры
Сіяетъ на землѣ твой рабъ, твой бѣдный сынъ!
Ты — Царь мой; Ты же мой и подданный гонимый,
Грѣшу ль я мыслію: мысль эта есть копье,
Которымъ тѣло вновь пронзается Твое.
Грѣшу ль желаніемъ: то — оцетъ, подносимый
Къ святымъ Твоимъ устамъ. Тебя терзалъ я,
И въ гробъ тебя пока не вгонитъ злость моя,
Какъ рабъ, котораго властитель лютый губитъ,
Ты терпишь: пусть же самъ сей злобный господинъ
Несетъ, какъ Ты, свой крестъ, и мучится и любитъ
На этомъ свѣтѣ — онъ мучитель Твой и сынъ!
Съ заразою въ душѣ я къ ближнимъ обратился
И всѣ сомнѣнья имъ тревожныя открылъ:
Недобрый человѣкъ съ презрѣньемъ отскочилъ,
А добрый сжалился, но все жь отворотился.
Цѣлитель неземной! Съ надзвѣздной высоты
На язвы тѣ глядишь безъ отвращенья ты.
Гдѣ изъ души моей, среди глухихъ собратій
Я могъ извлечь лишь стонъ, который межъ клятій
Такъ звученъ въ адской тьмѣ и тихъ во мглѣ земной,
Глубокій, тяжкій стонъ — стонъ совѣсти больной, —
Ты, грозный Судія, животворящимъ духомъ
На совѣсть мнѣ дохнувъ, внималъ мнѣ чуткимъ слухомъ.
Когда спокойнымъ я земной толпѣ кажусь,
Съ душевной бурею я предъ людьми таюсь;
Подъ мглою гордости, чтобъ не разить ихъ очи,
Я прячу пламя стрѣлъ, рождаемыхъ грозой:
На лоно лишь Твое, Отецъ, средь тихой ночи,
Истаявъ, эта мгла вдругъ падаетъ — слезой.
