Страница:Андерсен-Ганзен 1.pdf/42: различия между версиями
Averaver (обсуждение | вклад) |
(нет различий)
|
Версия от 18:04, 11 февраля 2013
рику-поэту было такъ уютно и тепло возлѣ печки, гдѣ ярко горѣлъ огонекъ и, весело шипя, пеклись яблоки.
— Плохо бѣднякамъ въ такую погоду; нитки сухой на тѣлѣ не останется!—сказалъ онъ.
Онъ былъ очень добрый.
— Впустите, впустите меня! Я озябъ и весь промокъ!— закричалъ за дверями ребенокъ.
Онъ плакалъ и стучалъ въ дверь, а дождь такъ и лилъ, вѣтеръ такъ и бился въ окошки.
— Бѣдняжка!—сказалъ старикъ-поэтъ и пошелъ отворять двери.
За дверями стоялъ маленькій мальчикъ, совсѣмъ голенькій. Съ его длинныхъ золотистыхъ волосъ бѣжала вода; онъ дрожалъ отъ холода; если бы его не впустили, онъ бы, навѣрно, не вынесъ такой непогоды.
— Бѣдняжка!—сказалъ старикъ-поэтъ и взялъ его за руку.—Пойдемъ ко мнѣ, я обогрѣю тебя, дамъ тебѣ винца и яблоко; ты такой хорошенькій мальчуганъ!
Онъ и въ самомъ дѣлѣ былъ прехорошенькій. Глазенки у него блестѣли, какъ звѣздочки, а мокрые золотистые волосы вились кудрями,—ну, совсѣмъ ангелочекъ! Только онъ весь посинѣлъ отъ холода и дрожалъ, какъ осиновый листъ. Въ рукахъ у него былъ чудесный лукъ; бѣда только, онъ весь испортился отъ дождя; краски на стрѣлахъ совсѣмъ полиняли.
Старикъ-поэтъ усѣлся къ печкѣ, взялъ малютку на колѣни, выжалъ его мокрые волосы, согрѣлъ рученки въ своихъ рукахъ и вскипятилъ ему сладкаго вина. Мальчикъ оправился, щечки у него зарумянились, онъ спрыгнулъ на полъ и сталъ плясать вокругъ старика-поэта.
— Ишь, ты, какой веселый мальчуганъ!—сказалъ старикъ-поэтъ.—А какъ тебя зовутъ?
— Амуръ!—отвѣчалъ мальчикъ.—Ты развѣ не знаешь меня? Вотъ и лукъ мой! Я умѣю стрѣлять! Посмотри, погода разгулялась, мѣсяцъ свѣтитъ!
— А лукъ-то твой испортился!—сказалъ старикъ-поэтъ.
— Вотъ было бы горе!—сказалъ мальчуганъ, взялъ лукъ и сталъ его осматривать.—Онъ совсѣмъ высохъ, и ему ничего не сдѣлалось! Тетива натянута, какъ слѣдуетъ! Сейчасъ попробую.
И онъ натянулъ лукъ, положилъ стрѣлу, прицѣлился и выстрѣлилъ старику-поэту прямо въ сердце!