ЕЭБЕ/Одежда: различия между версиями

 

Ср.: Weiss, Kostümkunde, Handbuch der Tracht, des Baues, der Geräte der Völker des Altertums. I Abt.: Die Völker des Ostens, Штутгарт, 1860; Ugolini, Thesaurus, XXIX; Schröder, Com. phil. crit. de vestitu mulierum Hebraearum, Lugd. Bat., 1745; Hartmann, Die Hebräerin am Putztisch und als Braut, Амстердам, 1809; Jahn, Arch., II, 61 и сл.; de Wette, 157 и сл.; Saalschütz, I, 3 и сл.; Keil, II, 33 и сл.; Benzinger, § 16, 97 и сл.; Nowack, § 20, 21, Ι, 120; соотв. ст. в библейских энциклопедиях Winer’а, Schenkel’а, Riehm’а; A. Dress, в Encyclopädia Biblica, Ι, 1135; J. Ε. ΙV, 293 и сл. [Benzinger, в Realenc. Herzog-Hauck, X, s. v. Kleider, стр. 514 и сл.].

 

''Одежда и обувь в талмудическое время.'' — Взгляд талмудистов на О. и ее необходимость сказывается в ряде афоризмов и правил: «ешь и пей меньше твоих средств, а одевайся по средствам» (Хул., 84б); «дорогое для спины, а дешевое для живота» ({{lang|he|עשיק לגבך ושוי לבדיםך}}, Б. Мец., 52а); «в своем городе — имя, в чужом — одежда» (Шаб., 145б) и др. Еще задолго до талмудической эпохи (считая таковую от середины персидского времени до заключения Талмуда: 400 л. до Р. Х. до 500 л. по Р. Х.) евреи жили в таких культурных условиях, при которых нагота считалась ненормальным явлением и крайне шокировала; даже выходить не вполне одетым считалось уже верхом неприличия. Этот взгляд переносится и на религиозную почву: религиозные обряды воспрещено совершать в нагом виде, причем понятие «нагой», как у греков γυμνός, простиралось и на одетого в одно нижнее белье. О. в известной мере связана с достоинством человека; приличная О. доставляет почет ({{lang|he|מבבדותיה}}, Шаб., 113а), а плохая уже сама по себе есть унижение, поэтому во время траура, когда подобает выказывать самоуничижение, — разрывается О. и, наоборот, в праздники одевают лучшие платья. Вероятно, только идя ко сну обнажались (Шабб., 13а). Во всяком случае, при работе, даже самой трудной, носили пояс вокруг бедер. Особенно осуждалось обнажение женщины: женщин не обнажали и при смертной казни (М. Санг., 6, 3). Одежда признается не только потребностью, но и украшением. Отчасти символически самому богу приписывается десять облачений, между которыми фигурируют абстрактные представления о могуществе и блеске. «Величие Бога — в человеке, украшение человека — в О.», гласит поговорка (Дерех Эрец Зута, X). Требовалось приличное облачение для ученых. В особенности последнее должно быть безукоризненным в отношении чистоты (Шабб., 114а). Каждое сословие и каждая профессия имели отличие в О. Само собой разумеется, что в стремлении одеваться красиво женщине принадлежала пальма первенства. Под владычеством гордого Рима, где бок о бок с ослепительной роскошью ютилась ужасающая нищета, и еврейский мир отражал в себе эти резкие контрасты (Fridlaender, Sittengesch.). Раньше, когда аристократию у евреев составляли священники, в лучшей О. щеголяли эти служители храма, после же разрушения последнего роскошь в О. сохранилась только в семье патриархов в Палестине и эксилархов в Вавилонии (Гит., 59а). Большой славой пользовались пелузийские ({{lang|he|פלוםין}}) и индийские ({{lang|he|הנדוין}}) платья (М., Иома, III, 7); дороже всего ценилась прозрачная материя из тонких нитей, и в этом отношении дошли до такого совершенства, что целые полотнища в свернутом виде были величиной не более ореха (Гит., 59а). Цена О. достигала баснословных размеров: рассказывается о костюме в 300 тыс. динаров (Иер., Кил., IX, 1.), о платье, пропитанном благовониями, проданном за 12000 динаров (Б. Мец., 114в); облачение первосвященника Элеазара бен-Харсом из прозрачной ткани стоило 20 тыс. динаров, а О. первосвященника Исмаила бен-Фаби стоила 100 мин; другой костюм стоил 200 мин (Toc., Иома, 1, 21, 22). Нормальная стоимость первосвященнического облачения была в 30 мин, пелузийская и индийская О. стоила 8—12 мин, цена обыкновенного женского костюма, без обуви, пояса и др., 50 динаров (М. Кетуб., V, 8), а волосяной мешок-рубаха стоил «села» (Аб. р. Нат.). Как и в библейское время, подарки О. были в моде и в талмудическую эпоху (Иер. Кил., IX, 1). Роскошь выражалась, кроме дороговизны, еще и в количестве О. Богачи меняли О. ежедневно, имея для каждого дня недели другое платье (Эруб., 65а); рубаху ({{lang|he|חלוק}}) меняли не по очереди, каждый день другую, а носили по несколько штук одновременно. В этом было известного рода щегольство. Сохранялась О. в сложенном виде ({{lang|he|קפל}}) в сундуках ({{lang|he|קופםא}}: Шаб., 152б). В богатых домах была особая «гардеробная». Перемена носильного платья была обязательна в субботний день и другие праздники (Ber. r., XI, 2). Предписание это касается, главным образом, О. ученых, известной и теперь под названием «талит» ({{lang|he|טלית}}). Чистое платье называлось «белой О.» ({{lang|he|בגדי לבן}}) — «белое» часто представляет синоним чистого, хотя иногда его надо понимать в смысле белого цвета (ср. Шабб., 114а). Поражает нужда в О. у бедных классов народа. Слишком часто говорится о неудобстве иметь одну рубаху (Беца, 32б и др.). Бедный вообще пользовался одним только плащом-рубахой; он его одевал днем и укрывался им ночью (Берах., 246). Нередко, по-видимому, вынуждены были двое спать в одном плаще и попеременно пользоваться им днем, причем и этот плащ принадлежал третьему (Toc. Берах., II, 17; Беца, 37в). Но все это чаще всего черты из жизни ученых и корифеев Талмуда. Неимоверна была нужда в О. в бедственную эпоху Адриана. Жена известного танны р. Иегуды бен-Илаи сделала плащ; она пользовалась им, когда шла на базар, а он, когда отправлялся на молитву. Однажды, когда ему не в чем было явиться в молитвенный дом, он накрылся простой рогожей ({{lang|he|ציפחא}}, Недар., 49б). Шестеро его учеников были вынуждены довольствоваться одним плащом (Санг., 20а); р. Меир и р. Иоханан га-Сандлар, разорвав имевшийся у одного из них плащ на две половины, пользовались каждый одной из них (Иер. Хаг., 2, 1). Даже изношенное тряпье сделалось предметом правовых определений при заключении брака (М., Кет., XI, 6; М., Иеб., X, 1). Самые мелкие куски материи старались использовать для разных надобностей, и поэтому тряпки, имевшие 30 см в квадрате, считались в ритуальном отношении О. После всего сказанного ясно, что слово {{lang|he|עדום}} = «наг» в Талмуде следует часто понимать и в буквальном смысле. Каждое сословие можно было различать по О., однако различие это состояло лишь в каком-нибудь внешнем признаке, наряд же был одинаковый у всех. В этом отношении не составляло исключения и сословие ученых: их можно было отличить по особой чистоте верхней О., талита, по нитям цицит, которые имелись на четырех краях последнего, и по особой манере носить его. Полный костюм как богатого, так и бедного, как мужчины, так и женщины состоял из исподнего платья вроде мешка или рубахи, широкого, со многими складками верхнего платья и обуви. Дальнейшими составными частями туалета являлся головной убор и пояс, а затем уже разные украшения для женщин, посох, а иногда и оружие для мужчин.

 

Д. Зельцер.

 

''Одежда в раввинской литературе.'' Законоучители установили некоторые правила в отношении О., исходя из двух точек зрения: с одной стороны, отличие еврейской О. в их глазах могло служить предохранительным средством от слияния с неевреями, а с другой — роскошь в О. могла возбудить зависть у окружающего населения. Основанием для подобных постановлений служили следующие правила из талмудической литературы. Еврею возбраняется одевать разноцветную О. из пурпура, какую носят язычники, а также носить широкие панталоны, подобно им (Сифре, 81). Во время религиозных преследований следует скорее подвергнуть свою жизнь опасности, чем сделать малейшую перемену в своей О., чтобы стать похожим на язычника (Санг., 74б). Иосиф Каро устанавливает правило, что нельзя носит О. иноверцев (Шулхан-Арух, Иоре-Деа, 178, § 1). Исключение из этого правила делается им лишь для евреев, которые в силу своего положения приходят в близкое соприкосновение с правительственными сферами; им разрешается носить О. соответственно их положению (ib., 32). Столь строгое отношение к перемене О. объясняется также ненавистью к евреям со стороны окружающего населения. В тех местностях, где отношения между евреями и коренным населением были сравнительно более благоприятными, как, например, в Италии, замечается тенденция не делать резкого различия между О. еврея и нееврея ({{lang|he|לקט יושד}}, 29; ср. Güdemann, Gesch., III). Автор «Agudah» сообщает от имени своих учителей, что они разрешили многим евреям носить разноцветную одежду (см. ниже) во время преследования евреев, чтобы не узнали, что они евреи ({{lang|he|אגודה}}, 125б). М. Софер, известный талмудист, на основании одного агадического изречения горячо выступает против тех, которые меняют свое имя, язык, О., «что Бог запретил» ({{lang|he|לב העבדי}}, 1, 35). Особенно было обращено внимание на цвет О. Все светлые цвета порицались раввинами как возбуждающие страсти и вызывающие зависть ({{lang|he|קב הישד}}, § 82; {{lang|he|יוםף אומץ}}, 199б); предпочтительно носили О. черного цвета (респонсы р. Веньямина Зееба, § 282). Особенно выступали раввины против разноцветной О. Р. Израиль Иссерлейн говорит, что коренное население Германии убеждено в том, что носить разноцветную О. евреям запрещается религией ({{lang|he|תדומת הדשן}}, § 296). — На Востоке, рядом с законами и обычаем страны, устанавливающими различие в О. между евреем и мусульманином, существовало также соответствующее постановление раввинов ({{lang|he|בהונת עולם}}, 14; ср. также респонсы Иосифа Колона, § 88). — Подробный исторический материал об особых формах еврейской О. в средние века, главным образом в Германии, имеющийся в раввинских респонсах того времени, приведен у Берлинера (Aus dem innern Leben, 2 и сл., 62—65). — Ср.: J. Perles, Beiträge zur Geschichte der hebräischen und aram. Studien. 1884; 49; M. Güdemann, Geschichte d. Erziehungswesens etc.; Grünbaum, Jüdisch-deutsche Literatur, 1894, 502—504; И. Б. Левинзон, {{lang|he|העודה בישראל}}; J. E., IV, 294 и сл.

 

A. К.

 

''О. в средние века и в новое время.'' В эпоху средних веков, когда европейская одежда начинает значительно усложняться, характерные черты еврейской одежды выступают особенно ярко. Евреи продолжают соблюдать свои исконные религиозные предписания, требующие ношения кистей на прямоугольных частях О., запрещающие смешение шерсти с полотном. Они не носят холщовых платьев с шерстяными рукавами, не следуют всеобщей средневековой моде, состоящей в комбинировании двух-трех цветов материи (mi parti streichecht), в виде пестрых полос, предпочитают темные цвета, особенно черный, любят длинные, просторные О. без модных в то время зубцеобразных вырезов на кайме и запястье. В торжественных случаях мужчины, как и женщины, одевают особое одеяние {{lang|he|םדגז}}, вероятно, от немецкого sarg — гроб, и первоначально обозначающее «саван» (во многих местах оно называлось также kittel) — белую шелковую рубаху без правого рукава в знак праздничного отдыха. Первоначально она служила только субботней О., затем ее стали одевать в Иом-Киппур, в пасхальный вечер, жених к венцу. Позднее ее начали употреблять и в качестве похоронной О.; с установлением этого обычая «саргенес»является одновременно и праздничной, и траурной О. В начале XIII века еврей-миннезингер Зюскинд из Тримберга, давая волю своему негодованию по поводу неуважительного к нему отношения со стороны рыцарей, выражается следующими словами:

 

P. Бернштейн.

 

[[Файл:Brockhaus and Efron Jewish Encyclopedia e12 039-0.jpg|thumb|center|450px|Одежда польских евреев XVIII в.]]

 

Ю. Гессен.