ЕЭБЕ/Санкт-Петербург: различия между версиями

'''Санкт-Петербург''' — столица России. Лица еврейского происхождения — оставшиеся в еврействе или перешедшие в христианство — появляются в С.-П. вскоре по его возникновении (1703). В 1718 г. [[../Дивьер, Антон Мануйлович|Дивьер]] (см.), сын португальского еврея, занял вновь учрежденную ответственную должность генерал-полициймейстера столицы. Тогда же здесь жил образованный маран [[../Акоста, Ян д'|Акоста]] (см.), назначенный в 1714 г. шутом при дворе. Видную роль играл в то время известный дипломат Шафиров, внук еврея. Чаще всего встречаются в течение восемнадцатого века евреи-врачи и финансовые дельцы; старейшим из врачей следует считать штаб-лекаря Семеновского полка Абрама Энса; в 1755 г. на службу при сухопутном госпитале был назначен Давид Бауман; недолго пробыл в столице известный врач [[../Санхец, Антонио|Антонио Санхец]] (см.), которого признают евреем; в 20-х гг. здесь проживал некий Зундель Гирш с семьей, компаньоном и слугами, подрядчик по доставке серебра на монетный двор. Начиная с 20-х годов, выдвигается в столице финансовый агент при дворе Липман (см.). В 1736 г. голландский еврей Симон Абрагам лично представил Сенату проект об учреждении коммерческой станции на земле, открытой им y берегов Америки. Следует отметить, что 15 июля 1738 г. «на Адмиралтейском острову, близ нового гостиного двора» были сожжены капитан-поручик флота Возницын за отпадение в еврейство, a еврей Борох Лейбов — за совращение его (см.). В царствование нетерпимой [[../Елизавета Петровна|Елизаветы]] (см.) С.-П. вряд ли видел y себя евреев. Кенигсбергский раввин Лев Эпштейн в соч. {{lang|he|הפרדם}}‎ (состав. в 50-х гг. 18 в., во время царствования Елисаветы Петровны) говорит, что Провидением предуказано, чтобы евреи не жили в С.-Петербурге, так как в летние месяцы ночи нет (белые ночи), и, следовательно, невозможно определять время утренней и вечерней молитв. Со вступлением на престол Екатерины II евреи появляются в столице по желанию самой императрицы. Имея в виду поселить в пустынной Новороссии евреев (см.), Екатерина II поручила в 1764 г. исполнение этого плана жившему в С.-П. еврею Леви Вульфу, имевшему подрядные дела с казною; при этом государыня велела ген.-губернатору в Риге выдать паспорта, «не упоминая их нации», трем или четырем человекам из Митавы, которые пожелают поехать в С.-П. и представят письма Вульфа. Вслед за тем в столицу прибыли семь евреев — три купца, раввин, его помощник, резник и слуга. По-видимому, эти купцы поселились y духовника императрицы; в 1773 г. Екатерина II писала Дидро ο том, что в С.-П. y ее духовника проживают трое или четверо евреев, которых терпят вопреки закону, «делая вид, что не знают об их пребывании». С этого времени, надо думать, число евреев, появляющихся в С.-П., увеличивается. Между прочим, сюда приезжали иностранные врачи-евреи, чтобы держать экзамен при Медицинской коллегии (см.). Здесь, по-видимому, жил доктор Мендель Лев, состоявший с 1786 г. доктором при Морском кадетском корпусе, провизор Самуил Швенцзон, причисленный с 1799 г. к петербургскому запасному аптекарскому магазину. Среди фабрикантов и заводчиков 1794 г. также встречаются имена, как кажется, принадлежащие евреям, напр. Эфраим Блюм. В 1785 г. сюда прибыла депутация белорусских евреев в составе шести лиц, успешно ходатайствовавшая об облегчении положения евреев. К концу царствования Екатерины II в С.-П. уже образовалась небольшая колония. Виднейшими среди членов колонии являлись известный откупщик [[../Перетц, Абрам|Абрам Перетц]] (см.), его друг [[../Невахович, Лев Николаевич|Лейба Невахович]] (см.), напечатавший в С.-П. в 1803 г. свою книгу «Вопль дщери иудейской», первое русско-еврейское произведение, и воспитатель сына Перетца Мендель из Сатанова, известный писатель. В 1797 г. в С.-П. переехал из Белоруссии общественный деятель, крупный коммерсант [[../Ноткин, Нота Хаимович|Нота Ноткин]] (см.) со своим сыном Саббатаем. Во время разгара религиозной борьбы здесь проживал раввин [[../Авигдор Хаимович|Авигдор Хаимович]] (см.) и его противник, известный хасидский цадик р. Залман Борухович, остававшийся в столице и по освобождении из заключения, пока ему не было дозволено вернуться на родину, в Белоруссию. По-видимому, в связи с его двукратными арестами в С.-П. поселились некоторые хасиды, хлопотавшие за него. Первые поселенцы явились из разных местностей, но преимущественно из Белоруссии. В начале 1800 г. белорусские еврейские купцы первой и второй гильдий обратились в Сенат с жалобой на то, что городское правление камерального департамента препятствует им производить в С.-П. по-прежнему оптовую торговлю. Сенат признал, что городское правление правильно поступило, не дозволяя евреям записываться в петербургское купечество и мещанство; что же касается запрещения евреям самим торговать в столице и разрешения вести здесь оптовую торговлю «чрез приказчиков или комиссионеров из русских купцов, дабы чрез то воспользовался жалованьем или некоторой частью барыша россиянин, a не еврей», то это корыстное домогательство было отклонено Сенатом, предоставившим евреям-купцам право оптовой торговли. Впрочем, вскоре это разрешение было взято обратно, и было подтверждено, что евреи могут проживать в столице (как вообще вне черты оседлости) лишь временно. Однако некоторые евреи водворились здесь с семьями. Колония имела резника, моэля. Не было лишь кладбища, и первых троих покойников пришлось предать земле на иноверческом кладбище. Но в 1802 г. члены еврейской колонии вошли в соглашение с евангелически-лютеранской общиной, которая отвела в распоряжение евреев 160 квадр. саженей на своем большом кладбищенском участке, называвшемся Бретфельдским, теперь именуемом Волковым, с условием, чтобы за каждого покойника евреи уплачивали десять рублей; было оговорено, что покойников можно проносить через христианское кладбище. Описанием этого акта, символизировавшего основание евр. общины, и начался местный «пинкос», вскоре, впрочем, прерванный — исписанной оказалась лишь одна страница.

 

 

Первая запись датирована 11 Нисана 5562 г., т. е. 1 апреля 1802 г. Среди 10 лиц, подписавшихся на пинкосе, находились Ноткин с сыном, но Перетц и Невахович отсутствуют — они не интересовались, очевидно, делами общины. Пинкос гласит, что двое евреев (из коих один Вениамин Бунема, «немец, царский музыкант»), не оставив еврейства, отличались таким поведением, какое не подобает истинному еврею, a потому их похоронили за кладбищем, y вала. В 1803 г. на еврейское кладбище были перенесены покойники, некогда погребенные на христианском кладбище. Из пинкоса видно, что в С.-П. скончались — в 1804 г. Ноткин, после 1807 — «Заломан, сын Меира, из Тульчина, глазной врач», a в 1822 г. — «знаменитый раввин и славный врач Моисей Эльханан Эликан из Тульчина». Пинкос отметил и тот момент, когда С.-П. впервые получил значение для всего еврейского населения России. Запись гласит, что в 1803 г. сюда прибыли депутаты, призванные принять участие в комитете, образованном для разработки еврейской реформы (см.); позже в С.-П. проживали «депутаты еврейского народа» (см.). — Можно думать, что в годы Александра I евреи не подвергались в столице особым стеснениям; есть указание, будто петерб. генерал-губернатор Милорадович охотно разрешал евреям пребывание в столице. Известно, напр., что один коммерсант жил здесь в течение 14 лет. Лишь в начале 20-х годов обратили внимание на рост евр. населения, и было предположено сделать «разбор» здешних евреев, чтобы узнать, кто живет «без благовидных причин». С воцарением же Николая I (1825) наступили тяжелые времена для петерб. евреев. В марте 1826 г. государь повелел, чтобы евреи, проживающие в С.-П. «без всякого дела», были высланы; для оказания помощи неимущим государь приказал ассигновать 2000 р. из Кабинета Его Величества; что касается тех, которые находились здесь по паспортам от губернаторов, по надобностям, дававшим им законное право на временное пребывание в столице (коммерческие дела, усовершенствование в ремеслах), то петерб. генерал-губернатору было предписано составить список их и передать таковой в [[../Еврейские комитеты|Еврейский комитет]] (см.). Заключение комитета по вопросу ο проживании евреев в С.-П. должно было быть представлено государю. По официальным данным (октябрь 1826 г.), кроме 29 евреев, коим было разрешено продлить пребывание в столице на разные сроки, и тех, которые уже уехали (в мае уехало 22 еврея), подлежало высылке след. число евреев:

 

{| align=center

|- valign=top

|}