|
'''(РАЗГОВОР ПОЭТА С БОГАЧОМ -— СТАРИННЫМ ЕГО ЗНАКОМЦЕМ)'''
<center>Поэт</center>
Летишь, как вихрь, и, пыль взвивая за собою,
{{№|10}}Знакомым с важностью киваешь головою!
Сияя роскошью владетельных князей,
Твой дом есть сборище отличнейших людей.
С тобою в дружестве министры, генералы,
Ты часто им даешь и завтраки и балы;
Что прихоть с поваром лишь изобресть могла,
Всё в дань со всех сторон для твоего стола...стола…
Меж тем товарищ твой, служитель верный Феба,
И в прозе, и в стихах бесплодно просит хлеба.
Всю жизнь в учении с дней юных проведя,
{{№|20}}Жить с счастием в ладу не научился я...я…
Как ты достиг сего, скажи мне, ради бога?
<center>Богач</center>
Уметь на свете жить - — одна к тому дорога!
И тот, любезный друг, бывал уже на ней,
Кто пользу извлекал из глупости людей;
Чьи главны свойства - — лесть, уклончивость, терпенье
И к добродетели холодное презренье...презренье…
Сам скажешь ты со мной, узнав короче свет, -—
Для смертных к счастию пути другого нет.
<center>Поэт</center>
Хотя с младенчества внимая гласу чести,
{{№|30}}Душ мелких ремесло я видел в низкой лести,
Но, угнетаемый жестокою судьбой,
И я к ней прибегал с растерзанной душой;
И я в стихах своих назвал того Катоном,
Кто пресмыкается, как низкий раб, пред троном.
И я Невеждину, за то, что он богат,
Сказал, не покраснев: "«Ты русский Меценат!"»
И если трепетать душа твоя привыкла
В восторге пламенном при имени Перикла,
То подивись! я так забылся наконец,
{{№|40}}Что просвещенья враг, невежда и глупец
И, словом, жалкий Клит, равно повсюду славный,
Воспет был, как Перикл, на лире своенравной!
И всяк, кто только был богат иль знаменит,
У бедного певца был Цесарь, Брут иль Тит!
И что ж? достиг ли я чрез то желанной цели?
Увы! я и теперь, как видишь, без шинели;
И столь хвалимое тобою ремесло
Одно презрение и стыд мне принесло!
Что ж до терпения...терпения… его, скажу неложно,
{{№|50}}Так много у меня, что поделиться можно.
Ко благу нашему, любезный друг, оно
В удел писателям от неба суждено.
Ах, кто бы мог без сей всевышнего помоги
Снести цензуры суд привязчивый и строгий,
Холодность публики, и колкость эпиграмм,
Злость критик, что дают превратный толк словам,
И дерзких крикунов не дельное сужденье,
И сплетни мелких душ, и зависти шипенье,
И площадную брань помесячных вралей,
{{№|60}}И грозный приговор в кругу невежд-судей,
И, наконец, гнев тех, которые готовы
Искусно должно льстить, чтоб быть льстецом приятным;
{{№|70}}К чему приписывал ты добродетель знатным,
Коль ни ее в них нет, ни побужденья к ней!
Как в зеркале себя мы зрим в душе своей,
И мнимых свойств хвала вельмож не восхищает,
Но чаще их краснеть к досаде заставляет;
Не в дружбе жить с тобой ты сам принудишь их,
Но бегать от тебя и от похвал твоих.
Когда же вздумаешь, опять за лиру взяться,
То помни, что всегда долг первый твой - — стараться
Не добродетели в вельможах выхвалять,
{{№|80}}Но слабостям уметь искусно потакать.
Грабителю тверди, что наживаться в моде,
Скажи, что всё живет добычею в природе;
Красы увядшей вид унынием зови;
Кокетку старую - — царицею любви.
Кто ж сластолюбия почти погиб в пучине,
Тому изобрази в прелестнейшей картине
Но чуть не во сто крат счастливей внуков жили;
Творца галиматьи зови красой певцов,
Дивись высокому в бессмыслице стихов...стихов…
Но чтоб без бед пройти по скользкой сей дороге,
Подчас будь глух и нем и забывай о боге;
Смолчи, припомнивши, что это к счастью путь!
Располагаясь так, ты будешь всем приятен,
И так богат, как я, и точно так же знатен...знатен…
<center>Поэт</center>
{{№|110}}Бросающий в порок со струн своих перуны,
Живыми красками, в разительных чертах,
Меня изобразил и выставил в стихах...стихах…
<center>Богач</center>
Так думая, мой друг, ты в нищете, конечно,
При прозе и стихах останешься навечно!
Но било семь...семь… прощай! Сенатор граф Глупон
Просил меня к себе приехать на бостон!
| 