ЕЭБЕ/Венгрия: различия между версиями

''I. От начала поселения евреев в В. до введения христианства.'' — О времени появления евреев в В. нет точных сведений; древнейший анонимный летописец времен короля Белы I, говоря ο событиях 10 в., ничего не упоминает ο евреях; точно так же летописец Туроц не отмечает существования евреев в В.; однако нет сомнения, что еще до появления здесь мадьяр евреи обитали в этой местности, и Моммзен утверждает, что с римскими легионами Юлия Цезаря в Паннонию (так римляне называли В.) отправились в качестве купцов многочисленные евреи; число их еще более увеличилось при императоре Августе. Существует предание, будто дакийский царь Децебал разрешил в 86 г. по Р. X. поселиться в Дакии (ныне Трансильвания) тем евреям, которые поддерживали его в борьбе с римским императором. Историк Антал Сирмай указал на то обстоятельство, что в комитате Сатмар многие местности носят евр. названия; отсюда он сделал два вывода: 1) евреи поселились здесь ранее мадьяр, заимствовавших от них эти названия; 2) жившие здесь евреи не были европейского происхождения, но азиатского, так как нигде в Европе евреи не употребляли еврейского языка в обыденной жизни. Эти азиатские евреи, по мнению Сирмая, занимали части В. в период постоянных переселений кочевых народов с Востока; вместе с хазарами они заняли Трансильванию, откуда распространились по всей В. Азиатские евреи составляли контраст европейским; последние были оседлы и занимались торговлей, первые были номадами, предавались военным упражнениям и жили, таким образом, подобно всем кочевникам, грабежом и разбоем. Из этих двух элементов слагалось в течение некоторого времени венгерское еврейство; второй элемент рос на счет евреев, выселявшихся из Западной Европы, напр. в правление Карла Великого; первый же постепенно увеличивался с притоком восточных народностей, между прочим, и мадьяр. По мнению Самуила Кона, полчища под предводительством Арпада, явившиеся в В. в конце 9 в., заключали значительное количество евреев. Эти азиатские евреи появлялись в стране в качестве победителей и пользовались всеми правами и привилегиями, что и мадьяры; прочие же евреи, наоборот, были поставлены в условия покоренных жителей. — Первый документ, говорящий ο евреях Б., относится ко второй половине 10 в.: казначей одного арабского государя в Испании, Хасдаи ибн-Шапрут, написал около 960 г. хазарскому кагану Иосифу письмо, в котором говорится, что славонские посланники обещали отправить дипломатическую ноту королю Славонии, которую он передаст евреям, живущим в В. Около того же времени, по словам Ибрагима ибн-Якова, евр. караваны с товарами направлялись из В. в Прагу. Положение евреев, как европейских, так и азиатских, было весьма благоприятным: пользуясь полной свободой, первые развивали широкую экономическую деятельность и были почти единственными торговыми посредниками между Западом и Востоком. Мадьяры-язычники относились ко вторым, как к равным себе, и браки между евреями и мадьярами были тогда обычным явлением.

''II. От введения христианства до изгнания евреев из королевства.'' — Прибывшие в страну в 10 и 11 вв. католические священники и миссионеры на первых порах не могли вести агитацию против евреев, так как им приходилось ранее всего заботиться об искоренении язычества и ο приобретении какого-либо влияния на народ. Как ни велика была власть католического духовенства при первых христианских королях, до торжества церкви, однако, было далеко, и первые соборы ограничивались лишь вопросами ο защите церкви против врагов. Тем не менее, уже при Стефане Св. (995—1038) духовенству почти незаметным образом удалось провести первое ограничение евреев: им было запрещено быть членами учрежденного королем ордена на том основании, что они не проникнуты истинной верой. В царствование Стефана Св. в В. вместе с другими иностранцами, преимущественно из Германии, прибыло много евреев; они-то и составили третью категорию венгерских евреев, которая упрочила здесь еврейскую религию, и от которой, главным образом, и ведет свое происхождение нынешнее венгерское еврейство. Вновь прибывшие пользовалось также всеми гражданскими правами и вели обширную торговлю с Западной Европой: около 1050 г. их караваны появлялись в Нюрнберге, Аугсбурге и других местах. Энергичный защитник католицизма, Владислав Святой (1077—1095), созвал из епископов, аббатов, графов и придворных чинов синод в Сабольче, который 20 мая 1092 г. постановил: 1) чтобы вперед строго был запрещен брачный союз между евреем и христианином и чтобы заключенные смешанные браки были немедленно расторгнуты; 2) евреи не могли иметь христианских рабов; они должны были не только продать их немедленно, но вырученные за них деньги должны были целиком пойти на нужды церкви; 3) под страхом конфискации инструментов евреи не должны были по воскресным и праздничным дням производить никакой публичной работы; работа на дому разрешалась лишь под тем условием, чтобы производимый ею шум не доходил до улицы; 4) рыночные дни должны были быть перенесены о воскресенья на субботу. — Три различных мотива, по мнению Феслера, руководили духовенством при издании этих законов: религиозные побуждения (1-й и 3-й пункты), материальные интересы (2-й п.) и стремление ограничить евр. конкуренцию (4-й п.). Горват и Энгель оспаривают последнее, утверждая, что в основе 4-го пункта лежали те же религиозные мотивы, что и в первых двух. Принимая во внимание, что число язычников-рабов все уменьшалось и что сельскохозяйственные работы исполнялись почти исключительно христианскими рабами, легко понять, как тяжело отразилось на благосостоянии евреев запрещение ο применении рабов, которое, по словам Вигара, послужило главным поводом к изменению направления экономической деятельности евреев; отныне они вынуждены были отказаться от земледелия и специально занялись всякого рода посредничеством. Насколько строго проводились в жизнь постановления Сабольчского синода, сказать трудно; судя по тому, что с тех пор в течение долгого времени принимались аналогичные решения, нужно полагать, что языческие нравы были сильнее требований венгерского клира. В царствование Коломана (1095—1114) евр. население В. значительно увеличилось эмигрантами из Богемии; прибыло, между прочим, и много богатых купцов, которые оживили торговлю и побудили короля издать специальное торговое законодательство ο евреях. Основные черты его таковы: всякий раз, когда еврей дает христианину (или наоборот) ссуду, не превышающую стоимости трех рабов (раб ценился в 45 серебряных пфеннигов), сделка должна совершаться непременно в присутствии одного евр. и одного христианского свидетеля; если же заем превышает стоимость трех рабов, то, сверх означенных условий, требуется еще вписать сумму и имена свидетелей в особый документ, скрепленный печатями заимодавца и должника. Почти то же самое было установлено и для всякой купли и продажи между евреями и христианами. Если на купленную вещь являлась претензия, то покупатель должен был представлять свой документ, a в случае его пропажи свидетели присягали, причем для евреев была установлена особая присяга, текст которой впервые был напечатан в «Tripartitum» Вербеци (немецкий текст приведен y Бергля, см. Geschichte der ungar. Juden, стр. 27, примеч.). Помимо торгового законодательства, Коломан издал распоряжение, в силу которого евреям разрешалось приобретать дома лишь в тех пунктах, где находилось местопребывание епископов; это распоряжение имело, вероятно, в виду интересы прозелитизма; с другой стороны, оно способствовало образованию евр. общин в епископских резиденциях: Офене, Пресбурге, Тирнау (Надь-Сомбате), Гране (Эстергоме) и Эденбурге (Шопроне). Коломан подтвердил также постановления своего предшественника, смягчив, однако, статью ο немедленной продаже рабов и разрешив продавать их с известной постепенностью; важно также, что он не упомянул ο предоставлении вырученных за рабов денег в распоряжение церкви. Во время правления Коломана в В. появились крестоносцы, которые стали здесь, как и в других странах, грабить евр. дома и подвергать евреев различным преследованиям; король, однако, вскоре принял против крестоносцев ряд энергичных мер, a одной партии, следовавшей за полчищами Готшалька, не дал даже пройти через В., за что ратники стали называть мадьяр «людьми, ничем не отличающимися от евреев и язычников». Этими мерами Коломан вызвал недовольство клира, вынудившего его созвать в 1112 г. епископский синод в Гране. Синод возобновил — притом в крайне резкой форме — запрещение евреям пользоваться при работах христианскими рабами и издал особый указ, в силу которого христиане впредь не могли покупать y евреев мяса. — При следующих девяти королях (1114—1205) положение евреев в значительной степени улучшилось, так как многие из ограничений Владислава и Коломана совершенно не применялись. В царствование Андрея II (1205—1235) евреи стали занимать высокие государственные должности; многие из них сделались сборщиками податей, арендаторами пошлин, камергерами, начальниками соляной промышленности и даже заведовали монетным делом. Эти отличия евреев по службе, сопровождавшиеся их обогащением, вызвали недовольство среди дворян и духовенства, тем более что евреи в видах увеличения доходов королевской казны советовали Андрею II обложить налогами и привилегированные сословия. Под флагом освобождения страны от разорительной финансовой политики дворяне, поддерживаемые духовенством, повели агитацию против короля и евреев, и когда им удалось заставить Андрея II обнародовать Золотую Буллу (1222), они сразу сделались господами положения и издали ряд ограничительных по отношению к евреям мер. В третьем пункте 4-й главы Золотой Буллы были перечислены те должности, которые отныне стали недоступны евреям; кроме того, им было запрещено приобретать сеньоральные земли и пользоваться дворянскими привилегиями. Согласно этим постановлениям король отрешил евреев от должностей податных сборщиков, правителей соляных производств и т. д. Некоторые евреи, не желая лишиться высокого положения, приняли христианство; между ними был и камер-граф Самуил, который впоследствии не избег, однако, анафемы со стороны католического духовенства, усомнившегося в искренности его новых религиозных убеждений. Наоборот, граф Тега в виде протеста против антиеврейских мер правительства оставил В., вернувшись лишь в 1233 г. по особому призыву короля. Вскоре, однако, король, нуждаясь в деньгах, снова стал обращаться к евреям и даже отдал им в аренду королевские доходы. Привилегированные сословия, почувствовавшие угрозу обложения, просили папу Григория IX ο помощи. Гранский архиепископ Роберт известил в 1229 г. папу ο том, что В. идет по ложному пути, что в ней преобладают магометане и евреи, что последние живут в смешанных браках с христианками, которые часто переходят в иудейство, что родители для покрытия податей нередко продают своих детей евреям и мусульманам, a иные христиане «по милости любостяжательного народа» давали себя даже обрезывать, и что церковь теряет в В. тысячи своих детей. В ответ на это донесение последовало «апостольское повеление»: гранский епископ был уполномочен в 1232 г. наложить на все королевство интердикт; до удаления со службы евр. и магометанских начальников по камеральным, податным, пошлинным, монетным и соляным ведомствам, ни один священник в В. не смел отправлять богослужения. Любопытно, что папа Григорий, дав инструкцию об интердикте, не мотивировал ее интересами королевства, как того требовало дворянство, a постановлениями III Толедского собора (в 591 г.), лишившего евреев еще при первом вестготском короле права занятия государственных должностей. Интердикт произвел на короля сильное впечатление, и он отправил к папе депутацию из трех лиц с просьбой немедленно его отменить; для исследования спора между Андреем II и архиепископом Робертом папа послал в В. кардинала Якова фон Пренесте в сопровождении палестинского епископа Анастасия, которые принудили короля издать следующие законы: 1) Евреи не имеют права занимать никаких государственных должностей; 2) они обязаны носить на одежде особый отличительный знак — желтое пятно, которое впоследствии было заменено особой конусообразной шляпой и красным плащом с круглым желтым пятном на спине; 3) христианские рабы должны быть немедленно отпущены на волю; 4) лица, вступившие в смешанный брак, отдаются в рабство, причем их имущество немедленно конфискуется в пользу церкви. Все эти меры были изданы якобы ввиду чрезмерной строгости евреев при сборах пошлин и налогов в пользу казны, хотя, как замечает иезуит аббат Георгий Прай, христиане не только вели себя при взимании налогов не лучше евреев, но даже гораздо хуже, так как «прибирали к своим рукам и церковное имущество, чего евреи из страха никогда не делали». Вынужденные духовенством y Андрея II меры против евреев недолго проводились в жизнь: всесильный канцлер Дионисий им не сочувствовал, доказывая королю, что вся антиеврейская агитация имела в виду лишь спасение привилегированных классов от бремени налогов, и вскоре король фактически отменил все изданные им ограничения. Преемник Андрея II, Бела IV (1235—1270), обратился к папе с просьбой разрешить ему отдать на откуп евреям королевские доходы, мотивируя это тем, что откупщикам нередко приходится платить в казну из собственного кармана. Григорий IX дал королю 10 декабря 1239 г. необходимое разрешение, и евреи, сначала под видом откупщиков, вскоре были допущены ко многим государственным должностям. — Во время нашествия монголов в 1241 г. евреям пришлось пережить крайне тяжелые дни: пострадали не только их имущества, но и жизнь многих из них. Еврей граф Тека оказал в это время большие услуги королю; в воздаяние за них Бела IV издал 5 декабря 1251 г. особые законы, изложенные в отдельном королевском Freibrief, начинавшемся словами: «Так как я желаю, чтобы все живущие в моей стране одинаково пользовались моею благосклонностью и милостью, то евреям должно быть предоставлено следующее»: 1) Ни в каких тяжбах ο личности и достояниях не достаточно одного лишь христианского свидетельства против евреев; необходимо также присутствие еврея-свидетеля; 2) евреи могут брать в залог все им предлагаемое, за исключением окровавленных и промокших платьев, a также церковной ризы, если только ее не закладывает сам настоятель церкви; 3) споры ο залогах, больших или малых ссудах, возвращении займа и т. п. должны быть разрешаемы на основании присяги еврея или христианина; 4) по предметам небольшой стоимости не следует принуждать еврея присягать непременно Торою, за исключением тех случаев, когда к этому его присудит королевский суд; 5) по субботним дням запрещено христианину вызывать еврея в суд; 6) евреи-судьи могут вмешиваться в спорные дела между своими единоверцами или брать на себя разрешение спора между евреями и христианами лишь в случае формальной жалобы со стороны пострадавших; 7) христианским судьям возбранено, под страхом потери должности, поступать с евреями несогласно с их привилегиями или обременять их не по мере предоставленных им вольностей; 8) если залог христианина, не превышающий размера ссуды вместе с процентами, остался в течение целого года не выкупленным в руках еврея, то последний, предъявив его предварительно народному судье, имеет право продать его; 9) христианин, силою похищающий из дома еврея свой залог, рассматривается и наказывается, как грабитель королевского казначейства; 10) еврей-судья не имеет права штрафовать еврея на сумму выше 12 серебряных пфеннигов; если привлекаемый к ответственности не явится на повторное приглашение судьи, то он наказывается на сумму в 8 сер. пфен.; за неявку в третий раз он платит 26 сер. пфенниг.; 11) за нанесение раны еврею евреем же платится евр. судье штраф в размере одной марки двух фертингов (40 серебряных пфеннигов); значительные драки и побои между евреями в спорах из-за вещей подлежат рассмотрению либо королевского канцлера, либо короля; споры же из-за личности рассматриваются исключительно королем; 12) если христианин бьет еврея без пролития крови, то он штрафуется 4 марками в пользу казны, a за неимением их, подвергается телесному наказанию; если же он учинит еврею рану, то он наказывается согласно законам страны и, сверх того, вознаграждает раненого 12 марками и издержками на лечение; 13) за нанесение опасных ран, не повлекших за собою смерти, назначается штраф, равный отсечению руки; за убийство еврея следует смерть, причем имущество преступника конфискуется в пользу государства; 14) если еврей будет убит тайком и его родственники заподозрят христианина, то дело должно быть немедленно передано в суд; 15) путешествующим евреям нельзя наносить никаких обид и оскорблений; если они везут товары, то на таможнях с них нельзя брать пошлины более, чем с христиан; 16) если евреи перевозят своих покойников из одной области в другую, то таможенники не должны взимать с них пошлин; в противном случае они подлежат наказанию, как грабители мертвых; 17) за нападение на синагогу полагается штраф в марку и два фертинга, взимаемый евр. судьею; 18) если христианин похитит евр. дитя, то он судится, как вор; 19) евреи не обязаны вносить постойную пошлину ввиду постоянной готовности содержать y себя на дому магната или короля; 20) если еврей даст магнату ссуду под залог имения и под расписку, скрепленную подписью и печатью должника, то в случае неуплаты имение и его доходы поступают в пользование заимодавца, пока сам должник или его доверенный не выручат залога; однако еврею, владеющему имением, не может быть предоставлено право владения над живущими в имении христианами; точно так же он не имеет над ними и права суда. — Одновременно с изданием евр. законодательства Бела IV возвел отдельных евреев в дворянство, отдав камер-графу Герулу (Генуку) в подарок крепость Комморн с округом и наделив его наследственным титулом comes’a (обер-гешпана). Хотя преемники Белы IV не принимали против евреев никаких ограничительных мер, положение последних, однако, скоро стало ухудшаться ввиду особых постановлений синода. Так, в 1279 г., в присутствии папского легата, на собрании духовенства в Офене было постановлено, чтобы христиане под страхом отлучения от церкви не вступали ни в какие сделки с евреями, не имеющими на своей одежде особого красного лоскута, и не принимали к себе на службу ни евреев, ни магометан; точно так же христианам было запрещено жить вместе с не подчиняющимися постановлениям синода ο ношении особого знака евреями, как в городах, так и в деревнях. Не всегда короли повиновались апостольским повелениям, и Андрей III (1291—1301) не только назначал евреев на высокие государственные должности, но подарил пресбургской общине особую грамоту, в силу которой евреи пользовались там всеми правами и привилегиями, как прочие граждане. — С прекращением Арпадской династии и с восшествием на венгерский престол выборных королей из стран, где евреи подвергались различным преследованиям, отношение правительства к евреям резко изменилось к худшему. Людовик I (1342—1382), отрешив евреев почти от всех должностей, вскоре потребовал от них принятия христианства; их отказ повлек за собою в 1349 г. декрет об изгнании. Такая решительность в действиях короля объясняется общим возбуждением народа в год Черной смерти, когда в евреях видели главных виновников страшного бедствия. В декрете об изгнании говорилось, что евреи имеют право продать свои недвижимые имущества и взять с собою вырученные деньги.

''III. Со времени изгнания евреев до битвы при Могаче.'' — Изгнание было крайне непродолжительно, и Людовик тотчас призвал евр. обратно; однако вскоре король настолько увлекся прозелитизмом, что поставил условием пребывания в В. исповедание христианской религии. В 1360 г. еврея были изгнаны и в большом количестве эмигрировали в Польшу, Молдавию и Австрию. Постоянно нуждавшийся в деньгах Сигизмунд Люксембургский (1387—1437) призвал евреев обратно, однако предварительно здесь был над ними назначен «judex judaeorumatotius regni» и учрежден институт Tödtbriefe; должность «судьи всех евреев во всем государстве» обыкновенно занимал высокопоставленный сановник, и хотя на его обязанности лежала забота ο всех обиженных евреях, но ввиду введения особой таксы на евреев, часть которой шла на уплату жалованья самому судье, он из защитника евреев вскоре превратился в их преследователя. Институт же Tödtbriefe был направлен против евреев: отныне одним росчерком пера, по просьбе общины или даже единичного лица, можно было уничтожить выданные евреям долговые обязательства. Вернувшиеся евреи, недовольные нововведениями, стали требовать опубликования грамоты Белы IV; некоему Соломону из Штульвейссенбурга в 1396 г. удалось добыть копию с нее. Однако, несмотря на противоречия между привилегиями грамоты и новыми постановлениями, те и другие продолжали существовать. В 1436 г. евреи отправили к Сигизмунду в Прагу депутацию с просьбой не только подтвердить грамоту Белы IV, но отменить все, ей противоречившее. Вместо этого король выдал им «лихвенную» грамоту: евреям было разрешено брать с христиан проценты в размере 2 серебряных пфеннигов со 100 в неделю; кроме того, жившие на магнатских землях евреи должны были, подобно другим, платить Schutzgeld; наконец, всякие расследования споров между евреями уже более не касались короля и всецело находились в компетенции судьи всего королевства. Во внутренние дела король обещал совершенно не вмешиваться, разрешив иметь «Are Miklat» для переселенцев из Германии и Богемии на королевских землях в комитате Баш (Эйзенбург). — При Альберте (1437—1439) количество евреев увеличилось благодаря его обещанию хранить грамоту Белы IV; при нем несколько евреев получили высокие должности в монетном, соляном и пошлинном ведомствах; большим влиянием при дворе пользовались Яков из Офена и Яков из Пресбурга. По их просьбе Альберт отменил лихвенную грамоту, тем самым как бы утверждая, что в силе остается одна лишь привилегия Белы IV. Однако Schutzgeld не был уничтожен; вскоре короли (впервые королева Елизавета) стали передавать городам и даже отдельным магнатам право взыскания этого налога, a вместе с ним и право защиты евреев. Эта тройная защита не только обходилась евреям чрезмерно дорого, но незаметным образом низвела их на степень рабов, покупающих защиту и предоставленных в случае неуплаты Schutzgeld’a, всем случайностям произвола короля, городов или магнатов. При въезде Матвея Корвина (1458—1490) в Офен евр. депутация получила от него торжественное обещание хранить грамоту Белы IV, но вскоре Матвей в виде награды за это потребовал от евреев ежегодного налога в размере 20 тыс. дукатов. И хотя евреи изъявили на это свое согласие, Матвей в 1475 г. издал распоряжение, в силу которого кредиторы-евреи получали только половину условленных процентов, другая же половина шла в пользу городской кассы; кроме того, никто не имел права давать еврею под залог недвижимое имущество: оно немедленно конфисковывалось в пользу королевской казны. С другой стороны, Матвей назначал на высокие посты евреев, и его правой рукой был Гампо, который впоследствии, впрочем, перешел в христианство. По его совету в 70-х гг. был учрежден пост евр. префекта, которому евреи подавали жалобы на судью всех евреев и который мог сноситься непосредственно с королем. Должность эта считалась очень почетной: в торжественных случаях еврей-префект верхом на коне, в великолепном одеянии, находился среди самых знатных лиц, и короли давали ему частые аудиенции. В качестве представителя и главы всех евреев префект доставлял казне после отмены «judex judaeorum totius regni» полагавшийся с них «Schutzgeld». Должность эта почти все время находилась в руках семейства Мендель, вынужденного в силу требований правительства налагать на евреев огромные подати. При Владиславе II (1490—1516) сила и значение привилегированных классов в заметной степени возросли, и положение евреев сразу ухудшилось. В 1494 г. 12 тирнауских евреев и 2 еврейки были обвинены в умерщвлении христианского ребенка; арестованные и подвергнутые страшным пыткам, они взяли на себя вину в этом преступлении, за что были сожжены, a все евреи были изгнаны «на вечные времена» из пределов Тирнау. В 1496 г. во многих городах, в особенности в Офене, в евреях стали видеть виновников все растущей налоговой тяжести, и по стране пронесся ураган погромов, принявший в Офене грозные размеры. К этому времени евреи почти везде уже жили в особых кварталах, и громление их имущества не представляло больших затруднений. Евреи в 1512 г. обратились за помощью к императору Максимилиану, который с разрешения Владислава II принял под свою защиту семью префекта Менделя и обещал всем венгерским евреям безопасность. — При Людовике II (1516—1526) некоторые евреи занимали высокие должности; так, начальником монетного двора в Кашау был Исаак, который отчеканил так назыв. «исаакиды», a генеральным контролером — Соломон Глюк, принявший во время крещения имя Эммериха Серенчеса. Королевский сейм, однако, возмутился этим назначением и 13 мая 1525 года потребовал, чтобы «изверг-еврей Серенчес был изгнан». Подобные отдельные назначения не оказывали влияния на судьбу остального еврейства, страдавшего от финансового гнета, под которым его держали в царствование слабого короля магнаты и духовенство.

''IV. Положение евреев в смутную эпоху (1526—1687).'' — Когда известие ο поражении мадьяр при Могаче и ο смерти Людовика II достигло Офена, королева, знать и наиболее богатые евреи вместе с префектом Менделем бежали в Пресбург, a турки без труда овладели столицей. По словам Леопольда Лева, оставшиеся евреи защищали городские стены в течение нескольких дней; Бюхлер отрицает это, указывая, что Офен вообще не защищался и что навстречу султану Сулейману и великому визирю Ибрагиму-паше вышла евр. депутация в глубоком трауре, на коленях умоляя ο пощаде и вручая туркам ключи от города. В благодарность за это Сулейман будто обещал евреям, что турки им не причинят никаких обид; однако при возвращении султана в Турцию из Офена, Грана и других городов было собрано свыше 2000 евреев (по словам Ясая — 2500) и отправлено в Константинополь. Между тем, бежавшая в Пресбург королева Мария издала указ, что те пресбургские евреи, которые из страха перед неприятелем оставят город, не будут обратно впущены в Пресбург, и их дома будут конфискованы в пользу города; оставшиеся же в Пресбурге будут изгнаны в его предместья, но дома их не будут конфискованы, a проданы, причем деньги будут возвращены евреям. Примеру Пресбурга последовал Эденбург (Шопрон), причем не только евр. дома были конфискованы в пользу города, но много евреев поплатились своею жизнью за то, что «оказались трусами» перед турецкой армией. Сейм в Штульвейссенбурге (Секешфегервар), провозгласивший королем Иоанна Запольского, принял 9 ноября 1526 г. закон, в силу которого евреи должны были немедленно оставить пределы В.; Запольский, однако, не дал хода этому закону, a избранный в то же время в Пресбурге королем Фердинанд Габсбургский (1526—1564) официально отменил все постановления штульвейссенбургского сейма, в том числе и закон об изгнании евреев из В. Но нуждаясь в деньгах, Фердинанд стал налагать на евреев тяжелые подати, которые настолько подорвали их экономическое благосостояние, что большинство ремесленников превратилось в нищих и евреи стали закладывать не только дома и инструменты, но даже предметы первой необходимости. Борьба с протестантами побудила Фердинанда усилить значение иезуитов, благодаря агитации которых в стране возник ряд обвинений евреев в употреблении христианской крови для ритуальных целей. На этой почве произошло в Везинге в 1529 г. избиение евреев, закончившееся их изгнанием из города на вечные времена, хотя префекту Менделю удалось доказать, насколько это обвинение было безосновательно. 26 ноября 1572 г. Максимилиан II (1564—1576), подтверждая декрет королевы Марии об изгнании евреев из Пресбурга, выразил готовность толковать его в том смысле, что принявшие христианство могут немедленно вернуться и даже получить обратно свои конфискованные дома. Однако среди евреев не нашлось вероотступников; правда, несмотря на закон об изгнании, многие оставались жить в Пресбурге, на что городские власти нередко жаловались королю. — При слабом Рудольфе (1576—1608) положение евреев еще ухудшилось: в 1578 г. он издал распоряжение, чтобы евреи продали все свои дома, которыми они владеют в В., и чтобы налог dica, как и некоторые другие, евреями вносился в двойном размере сравнительно с христианами; вскоре налоги были еще увеличены, и в 1595 г. ежемесячно с каждого еврея требовали 50 динариев подати. Кроме того, отныне за целость суммы Schutzgeld’a установилась круговая порука между общинами: за бедные общины приходилось вносить богатым, и даже исчезновение общины, вследствие изгнания евреев из города, не освобождало венгерского еврейства от уплаты за нее полагавшегося Schutzgeld’a. Несмотря на то, что евреи не принимали участия в междоусобной войне этого периода, победа той или иной партии обходилась им дорого; так, напр., в 1594 г., при взятии фельдмаршалом Бастой Клаузенбурга (Колошвара), находившиеся в нем евреи были перебиты; при переходе Штульвейссенбурга в 1601 г. в руки австрийской армии много евреев было убито, некоторые были захвачены в плен и объявлены рабами (впоследствии они были выкуплены турецкими, итальянскими и немецкими евреями); наконец, при штурме Офена на евреев был наложен особый военный налог в наказание за их мнимое сочувствие туркам. В 1630 и 1647 гг. (при Фердинанде II и Фердинанде III) сейм напомнил королю o существовании законов, «запрещавших евреям быть откупщиками таможенных и иных пошлин». Эта настойчивость сейма заставила короля вменить обер-гешпанам в обязанность наблюдать под угрозой потери места за ненарушимостью закона. — При Леопольде I (1657—1705) начались повсеместные гонения на евреев, a 24 апр. 1671 г. был издан указ об их изгнании из пределов В.; он не был проведен в жизнь, так как 20 августа того же года король отменил свой указ. При завоевании в 1686 году австрийцами Офена лишь 1500 турецких и евр. женщин и детей по приказанию Карла Лотарингского и курфюрста баварского были пощажены, остальные были частью загнаны в Дунай, частью сожжены, и лишь немногим удалось спастись бегством, причем бежавшие в Штульвейссенбург подверглись там новым преследованиям. По словам некоторых нееврейских историков, участь евреев в 1686 г. была не столь печальна; так, 100 человек, собравшись в синагоге, спасли свою жизнь ценою 1000 талеров; многие другие также отделались более или менее крупным выкупом. — В находившихся в смутное время под владычеством турок частях В. положение евреев было гораздо лучше, и офенская община не только численно разрослась, но и разбогатела, причем евреи нередко занимали здесь выдающиеся государственные должности. В Трансильвании, бывшей независимым княжеством, евреям также жилось хорошо, и Бетлен-Габор по ходатайству еврея-врача из Константинополя, Авраама Сассы, даровал евреям 18 июня 1623 г. особые привилегии.

''V. Евреи в эпоху упрочения Габсбургской династии до Иосифа II.'' — Во вновь завоеванных областях Леопольд не хотел разрешить долее жить евреям, и по совету гранского архиепископа Леопольда Колонитша он издал декрет, коим насильственно вводилось среди евреев, магометан и протестантов римско-католическое вероисповедание; рядом с этим производились многочисленные изгнания, причем в Эденбурге, согласно закону 16 февраля 1690 г., подвергался штрафу в 5 флоринов каждый христианин, разрешивший еврею пробыть даже одну ночь. В то же время был издан закон, одобренный и пресбургским сеймом, в силу которого евреям запрещалось иметь недвижимое имущество, заниматься сельскохозяйственным делом и пользоваться услугами христиан; налоги же решено было удвоить. Восстание Ракоци тяжело отразилось на положении евреев: повстанцы захватывали их в плен и убивали под предлогом, что они сочувствуют Габсбургам и не поддерживают пламени восстания. Особенной жестокостью отличался отряд Сомбатели, напавший на Рехниц и другие города; евреи Эйзенштадта (Киш-Мартона) и Маттерсдорфа (Надь-Мартона) бежали в Вену, другие (напр. из Голица и Шлосберга) искали спасения в Гединге; не решавшиеся оставить на произвол судьбы свои дела, отправив жен и детей в Австрию, с оружием в руках встречали повстанцев, всюду несших с собою смерть евреям. Король отнесся доброжелательно к нужде евреев во время восстания: им были выданы охранительные грамоты, и всякий, убивший или ограбивший еврея, наказывался очень строго; кроме того, Леопольд обещал вознаградить всех тех, имущество которых было разорено сторонниками Ракоци. За эти благодеяния евреи обязались доставлять королю необходимые для подавления восстания средства. По успокоении Иосифом I (1705—1711) страны обещания его предшественника не были исполнены; вскоре обедневшие города стали просить короля об изгнании евреев из пределов страны, и из многих мест, под тем или иным предлогом — всего чаще под предлогом опасной конкуренции, — евреи действительно были удалены. Из Грана они были выселены на том основании, что их присутствие оскверняет город, в котором родился Св. Стефан. — Карл III (1711—1740) начал свое царствование подтверждением законов ο воспрещении евреям быть откупщиками, прибавив, что там, где таковые имеются, христиане могут отказываться делать им какие-либо взносы. Из этого правила было сделано исключение для братьев Вольфганга и Израиля Шлезингеров, которым дарованы были все «предоставленные евреям нашими предками венгерскими королями права, вольности и привилегии». 28 июня 1725 года евреи были поставлены в видах прекращения иммиграции из-за границы под особый надзор штатгальтерства, которое должно было установить точное количество евреев, детально определить места их пребывания и размер уплачиваемых ими налогов; до изготовления же подобной переписи ни один иностранный еврей не мог поселиться в В. Мотивировалось это распоряжение тем, что австрийские евреи, в семье которых один лишь член имеет право жениться, большими группами переезжают в В., где свободно женятся и размножаются. Комитаты, однако, из принципа сохранения своей автономии против штатгальтерства не согласились приступить к переписи, и в 1727 и 1735 гг. королевские указы снова напомнили им об этом, причем было подчеркнуто, что они не имеют права давать приют иностранным евреям. Так как комитаты медлили исполнением приказаний штатгальтерства, то 6 января 1737 г. вышло распоряжение ο высылке на место родины каждого еврея, не имеющего надлежащего разрешения на жительство; мотивировалось распоряжение необходимостью очистить страну от бродяг, воров и разбойников. Согласно переписи этого года, в В. был 11621 еврей, причем глав семейств 2474 (57 семейных вдов), из них 35,31% заявили, что они родом из В., остальные были иностранцами, причем из Моравии 38,35%, 11,05% из Польши и 3,07% из Богемии. Наиболее многочисленная община была пресбургская, насчитывавшая 770 евреев. Большинство занималось торговлей и ремеслами, лишь очень немногие земледелием. 883 главы семейств занимались торговлей, 146 портняжеством, 203 винокурением, 150 содержали постоялые дворы, мясников было 59, столько же приблизительно меховщиков и стекольщиков. На особом положении находились моравские эмигранты, продолжавшие оставаться в В. подданными Габсбургов; каждый из них должен был перед вступлением в брак платить специальный налог и подчинятся изданным в Моравии законам ο евреях. В 1734 г. тренченские евреи (одна из самых многочисленных моравских колоний) поклялись друг перед другом, что в своих внутренних делах они во всем будут повиноваться евр. суду в Венгерском Броде. Однако по мере роста эмиграции и венгерского налогового бремени,моравские эмигранты стали отказываться платить и в пользу Австрии; против этого протестовали остававшиеся в Моравии, так как правительство не уменьшало общей суммы, полагавшейся со всей Моравии. Споры между сторонами по временам принимали очень страстный характер, и лишь при Марии Терезии был издан закон, в силу которого эмигрировавшие в В. из Моравии после 1740 г. должны были быть водворены на старом месте жительства; более ранние же эмигранты были признаны свободными от моравских обязательств и приравнены к венгерским евреям. В особом положении находились также жившие в горнозаводских городах. Еще Леопольд I издал в 1693 г. указ, коим было ограничено пребывание здесь евреев; указ этот, однако, соблюдался весьма редко, и около того времени в Шаге евреи построили даже литейный завод. При Карле III они не только должны были продать свой завод, но оставить всю местность «на вечные времена». — 18 декабря 1744 г. Мария Терезия (1740—1780) известила комитаты, что евр. нация в В. лишь терпима, a потому все евреи, без различия пола и возраста, должны ежегодно платить 20 тыс. флоринов в виде «толерантной таксы», a специальный комиссар, получающий 1% толерантной таксы, будет следить за правильностью ее взноса. Это распоряжение королевы вызвало протесты со стороны комитатов, недовольных установлением налогов без их предварительного опроса; большинство ответило, что евреи и без того бедны и не могут платить такого большого нового налога. Некоторые комитаты заявили, что в подведомственной им области нет евреев, a Сирмия (Срем) торжественно поклялась, что не допустит комиссара. При таком настроении страны королева созвала (1 сент. 1749 г.) евр. делегатов от всей В., за исключением Сатмарского комитата, в Пресбург, где им было объявлено, что они немедленно будут изгнаны, если не согласятся платить толерантную таксу. После долгих споров было определено вносить ежегодно по 20 тыс. флор. в течение 8 лет, a затем снова предстояло определить размер таксы. На обязанности самих евреев лежало распределение ее по областям, городам и семействам. Королева утвердила решение собрания, заменив 8-летний срок 5-летним. Толерантная такса была ненавистна евреям, и из-за нее (она называлась {{lang|he|מעות מלכה}}‎) среди них были постоянные распри. Евреи надеялись, что за такой налог их освободят от ограничений прошлых царствований, и обратились в «Delegata in puncto tolerantialis taxae et gravaminum judaeorum commissio mixta» с петицией, в которой обрисовали свое положение: они не имеют права жить в Хорватии, Славонии, Далмации, комитатах Гевеш и Баранья, свободных городах и других местах; в Штульвейссенбурге им приходится платить подушную подать 1 гульден и 30 крейцеров, если они проводят там хоть один час в день; во многих местах им запрещено ночевать и являться на ярмарки; почти везде мостовая и переправная пошлины платятся ими вдвойне; в Тирнау им приходится платить три раза одну и ту же пошлину: за въезд, за повозку и за лошадь, везущую ее; на дворянских землях они отдают в качестве заложников жен и детей на случай недоимок; они просят комиссию: 1) разрешить им жить или по крайней мере посещать ярмарочные города Славонии и Хорватии и вернуться в те места, из которых они в силу происков греков были изгнаны; 2) дать возможность ремесленникам заниматься на дому всеми ремеслами беспрепятственно и 3) освободить их от специальной таксы, наложенной на них Ципским комитатом. Комиссия сочувственно встретила петицию и просила королеву удовлетворить ее; однако, кроме последнего пункта, все осталось по-прежнему. В некоторых отношениях последовали даже новые ограничения: 26 ноября 1749 г. евреям было запрещено торговать вином, в 1771 г. продавать христианские книги и картины; между тем, толерантная такса постепенно росла, достигнув в 1755 г. 30 тыс. гульд., в 1772 г. — 50 тыс. и в 1778 г. 80 тыс. В пользу евреев Мария Терезия выступила лишь два раза: в 1764 г. в Шарошском комитате был найден убитый христианский мальчик Балла; утверждали, что на его теле были сделаны еврейские надписи, и 70 евреев были заключены в тюрьму, a в Седикерте была разгромлена синагога и произведен еврейский погром. Некоторых арестованных подвергли страшным пыткам (двое погибли и долгое время слыли мучениками); кроме того, одного 10-летнего мальчика решено было крестить насильно. Мария Терезия выразила порицание за такое отношение властей к евреям, велела освободить всех из тюрьмы и вернуть мальчика родителям. В 1766 г. королева запретила насильно крестить детей без разрешения родителей.

''Внутренняя организация, и духовно-нравственная жизнь.'' — Каждая община имела синагогу, служившую центром духовной жизни евреев; в синагоге обыкновенно помещался иешибот, иногда и хедер; в Офене в дни господства турок были две синагоги: одна для немецких, другая для турецких евреев; то же было и в Темешваре. Во главе общины стоял избираемый тридцатью выборщиками судья, не имевший политического значения. До 16 в. сами евреи избирали судью; впоследствии выбор нуждался в утверждении со стороны сеньора, на земле которого проживали евреи; в некоторых местах власти предлагали 3 кандидатов, и из них евреи выбирали одного. Помимо судьи, в правлении общины участвовали 4 члена Малого совета и 12 Большого. На обязанности судьи было попечение об общественном спокойствии и ο правильном взносе налогов; в случае недоразумений он обязан был обращаться к помощи Малого и Большого советов. Судьи были также посредниками между правительством и евреями и на торжествах являлись представителями венгерского еврейства. Рядом с судьей стоял раввин, считавшийся духовным главою общины: раввины были совершенно самостоятельны и не зависели от Landesrabbiner’ов. Учреждение последних относится к царствованию Карла III, назначившего Самсона Вертгеймера первым главным раввином В.; за Вертгеймером следовал в качестве главного раввина, Бернгард Эскелес, после смерти которого (1753) был уничтожен этот пост за исключением Трансильвании, где пост Landesrabbiner’a сохранился до 1879 года. Общины избирали комитатский совет из представителей правлений общин; совет нередко решал споры между евреями и указывал комитатам, в каком размере должна быть обложена каждая община. Из среды советов избирались Landesvertreter’ы, посылавшиеся с особенно важными миссиями в Вену. — До конца 18 в. евреи были очень религиозны и, помимо хедеров и иешибота, нигде не обучались. Сектантство строго преследовалось: в 1684 г. какой-то Мордехай из Эйзенштадта, выдававший себя за мессию, должен был бежать в Италию; в 1760 г. рехницкий раввин Иегуда-Леб Стассон, заподозренный в сочувствии Саббатаю Цеви, был изгнан из общины; сын известного ученого Эйбеншютца был в 1760 г. арестован за то, что отец его считался приверженцем Саббатая Цеви. Между немецкими и турецкими евреями существовали некоторые различия в богослужении и обрядах, однако и те, и другие строго подчинялись Талмуду. В Трансильвании около 1616 г. возникла секта Sabbatarier, исполнявших в точности все предписания Библии и Талмуда касательно субботы и будучи известны под именем Judaizanten; правительство ввиду их отказа от военной службы не признавало их, как особую религиозную группу, и в 1868 г. они официально приняли иудейство (основателем секты считается Симон Печи; среди них в смысле пропаганды иудаизма особенно много работал Баноци; см. соотв. статью).

''VI. От правления Иосифа II до революции 1848 г.'' — 29 октября 1781 года просвещенный деспот Иосиф II (1780—1790) известил королевскую венгерскую канцелярию ο необходимости прежде всего обратить внимание на образование евреев, так как лишь образование является единственным средством не только помочь им, но и сделать их достойными гражданами. В этих видах рядом с синагогами должны были быть построены евр. школы, где дети без всякого ущерба для религии (in minimo eorundem religio et cultus divinus) могли бы обучаться светским наукам; средства на содержание школ следовало получать из толерантной таксы, достигшей к 1781 г. 80 тыс. гульденов. Штатгальтерство увидело в стремлении Иосифа дать евреям светское образование попытку германизации и стало предлагать ему принудить евреев посещать христианские школы; с другой стороны, евреи боялись, как бы нарождение школ не подорвало авторитета синагоги и религии вообще, и вместе с венгерцами протестовали против «безбожного германского духа». В ответ на это 31 марта 1783 г. появился знаменитый регламент ο евреях — Systematica gentis judaicae regulatio. Основные статьи его гласили: 1) Всякие договоры, обязательства, завещания, торговые книги и прочие документы должны писаться на венгерском, немецком или латинском языке; для изучения одного из этих языков евреям дается срок в 2 года, после чего всякие еврейские документы недействительны; 2) в каждом значительном евр. центре должна быть построена главная евр. школа (capitalis schola judaica), a в небольших общинах по образцу христианских училищ евр. нормальная школа (gymnasii normalistici); 3) ввиду затруднений, представляемых евр. книгами для цензуры, запрещено печатать или покупать за границей какие-либо древне- или новоеврейские книги (in hebräischer oder jüdischer Sprache), за исключением необходимых для отправления богослужения; 4) раввинам вменяется в обязанность знакомить евреев с королевским регламентом и всячески поощрять их в точности подчиняться ему; 5) в крупных общинах содержание школы падает всецело на евреев; в других местах средства будут получаться из иных источников; все школы находятся под контролем королевского директора училищ; 6) в школах преподавание должно вестись либо на немецком, либо на венгерском, либо на славянском языке; 7) в евр. школах должны употребляться те же учебники, что и в христианских; всякие рассуждения на религиозные темы не должны допускаться в ученических книгах; для преподавания Закона Божьего будут установлены особые часы; 8) ввиду отсутствия среди евреев лиц, могущих быть преподавателями, на первых порах в евр. школах будут назначены христианские учителя; 9) будущие преподаватели должны пройти курс учительского института и быть под особым наблюдением инспекторов; 10) евреям предоставляется право посещать и христианские школы; 11) во избежание всяких недоразумений, назначение христианского учителя в евр. школу должно производиться с особой осмотрительностью; 12) в местах, где имеется школа, запрещено преподавание частным евр. учителям; 13) через 2 года после обнародования регламента нигде частный учитель не может заниматься обучением евр. детей; 14) через 10 лет никто не может быть допущен ни к какому торговому предприятию, если не докажет, что он обучался в евр. или христианской школе; 15) посещение школ обязательно и для девочек; 16) учителям вменяется в особую обязанность поощрять евр. детей к поступлению в высшие учебные заведения; 17) евреям разрешается арендовать землю только в том случае, если они сами ее обрабатывают; 18) им разрешается заниматься извозным промыслом, торговлей солью, пороха и гравировкой печатей; 19) евреям можно поступать во все цехи, но христианам необходимо следить, чтобы евр. мастеровые вели себя не хуже христиан; 20) евреи не должны носить никаких отличительных одежд, они могут носить оружие, специально шпагу, но должны брить бороду; 21) городским властям вменяется следить за тем, чтобы евр. дети на улицах и в школах не были предметом насмешек; 22) за исключением горно-заводских городов, евреи имеют право пребывать и жить во всех местах королевства. — Депутация, выразившая Иосифу II благодарность за регламент, особенно подчеркнула его стремление ни в чем не нарушать предписаний еврейской религии и указала, что требование ο бритье бороды противоречит духу всего регламента, являясь нарушением религиозных обрядов. Во внимание к этому заявлению Иосиф II издал 28 апреля 1783 г. указ, в силу которого снятие бороды носило факультативный, a не обязательный характер. Согласно регламенту 8 августа 1783 года открылась в Пресбурге первая евр. нормальная школа в Венгрии; из ее отчета видно, что она состояла в 1786 г. из 2 классов, первым руководил Майер Саломон («усердный, хороший и нравственный педагог, достойный всякой рекомендации, хотя имеет плохое произношение»), вторым — Соломон-Герц Оффенбах («свободомыслящий, усердный и нравственный педагог, говорящий по-немецки и немного по-французски»); в первом классе было 32 ученика, во втором 23. Второй школой явилась альт-офенская в 1784 году, затем были построены несколько других в 1785 году. В видах еще большей европеизации евреев появился 23 июля 1787 г. новый декрет Иосифа, основные статьи которого сводились к следующему: 1) с 1 января 1788 г. всякий отец семейства должен дать известное родовое название своему фамильному имени и удержать его навсегда без перемены; все существующие до сих пор названия евреев по местам отменяются; 2) каждый отец обязан не позже ноября 1787 г. объявить магистрату свое родовое имя и имена всех членов семьи, скрепив показания свидетельствами от раввина и окружных депутатов; 3) с 1 янв. 1788 г. метрические книги ведутся на немецком языке; 5) при ревизской сказке за 1788 г. ревизский офицер должен записать оба евр. имени, но в ревизских книгах следующих лет должно значиться лишь одно немецкое имя; 6) если еврей будет именоваться не своим немецким именем, то должен платить штраф 50 флор.; в случае несостоятельности он выселяется из пределов В.; не представивший к ноябрю свидетельства ο своем новом имени штрафуется 10 флоринами и 8 днями принудительных работ; 7) раввин, не ведущий книги рождений, браков, смертей на немецком языке, наказывается в первый раз штрафом в 50 флоринов, a во второй раз удалением со службы; 8) выданные на евр. языке под чужим именем долговые обязательства действительны; 9) одна половина всех штрафов идет в пользу общины, другая тому, кто донесет магистрату ο нарушении евреями декрета. В довершение всей системы в 1789 г. появился королевский приказ ο принятии евреев на военную службу. После смерти просвещенного короля под предлогом восстановления старых порядков начались повсеместные гонения на евреев, сопровождавшиеся иногда ограничительными законами. Муниципальный совет Тирнау издал указ, коим запрещалось евреям даже временное пребывание в черте города и его окрестностях; нарушавший его подвергался избиению, a его имущество конфисковалось. Евреи обратились в сейм с жалобой на магистрат Тирнау, и декрет, уже установивший срок оставления евреями города (1 мая 1790), был отменен. Пештские жители также требовали изгнания евреев, но правительство Леопольда II (1790—1792), заступившееся за евреев, ограничилось лишь запрещением им заниматься в Пеште мелочной торговлей. Шедшие из Франции освободительные идеи побудили евреев обратиться к королю с петицией об улучшении их положения. Петиция заключала следующие пункты: 1) евреи могут свободно исповедовать свою религию, и никто не имеет права принуждать их к принятию христианства; ни под каким предлогом нельзя заставлять их праздновать христианские праздники, и лишь во время богослужения их лавки должны быть закрыты; 2) евреи, подобно другим гражданам, имеют право во всех городах, местечках и деревнях торговать, покупать и арендовать землю, a также временно и постоянно пребывать в них; данные некот. городам привилегии об изгнании евреев отменяются, и Далмация, Славония и Хорватия приравниваются в этом смысле к другим областям королевства; 3) евреи имеют право вести внутреннюю и внешнюю торговлю без всяких ограничений, и ни под каким предлогом им не может быть запрещено даже так назыв. Hausiren (коробейничество); 4) евреи имеют право поступать в цеха, быть учениками, подмастерьями и мастерами, a также иметь таковых; они могут держать в услужении и христиан; 5) упраздняются евр. постоялые дворы (так назыв. Garküchen), где приезжие обязаны были жить и кормится; 6) евреи имеют право поступать во все низшие, средние и высшие учебные заведения, и обладающие надлежащими дипломами пользуются теми правами и преимуществами, кои даются законами; 7) евреи подлежат суду не общинных и деревенских судей, а комитатских и господских; 8) споры между евреями по-прежнему рассматриваются раввинами и евр. представителями; в случае недовольства их решениями можно обращаться в обыкновенный суд; 9) раввины и представители общины имеют право наказывать виновных в нарушении законов евр. религии. — Леопольд II сочувственно отнесся к петиции и 2 декабря 1790 г. передал ее в сейм, который решил избрать особую комиссию для рассмотрения евр. вопроса и поручить ей представить следующему сейму подробный доклад; временно же было объявлено, что евреи имеют, за исключением горно-заводских городов, право повсеместного пребывания, что они пользуются тем положением, в котором они находились 1 января 1790 г., и что последовавшие с тех пор ограничения отменяются. Это постановление сейма, одобренное королем и занесенное в протокол сейма под названием «De Judaeis» (38 статья законов сейма 1790 г.), вызвало недовольство среди горожан, и против него безрезультатно протестовали Тирнау и Пешт. Еще до представления комиссией законопроекта ο евреях стало известно, что взамен известных прав от евреев потребуют отбывания воинской повинности. На собрании в Рехнице в 1791 г. евреи горячо обсуждали этот вопрос, и, несмотря на речь Нафталя Розенталя ο необходимости евреям нести военную службу в интересах государства, большинство ввиду невозможности соблюдать на службе законы ο пище и субботнем отдыхе решило просить комиссию не вносить в проект этого требования. Постановления комиссии, принятые 12 ноября 1792 г. под председательством палатина эрцгерцога Иосифа, состояли в следующем: 1) евреям разрешено в пределах королевства, за исключением горно-заводских городов, посещать еженедельные и годичные ярмарки, торговать наравне с христианами, быть мастерами и поступать в цеха; 2) в свободных королевских городах и в не подлежащих сеньоральной юстиции местах они вправе приобретать дома на определенных улицах, заранее указанных городскими властями, открывать же лавки и магазины они могут и на других улицах; однако они не допускаются в члены муниципальных советов и вообще к общественным должностям; 4) на сеньоральных землях евреи могут строить дома с разрешения землевладельца; 5) в Хорватии, Славонии и Далмации им разрешается лишь временное пребывание по делам торговли; 6) они могут свободно отправлять богослужение согласно предписаниям иудейской религии; в католические праздники евреям дозволено работать лишь на дому, и они не имеют права запрещать христианским слугам праздновать церковные дни; 7) им разрешается строить школы по образцу христианских, поступать в университеты и заниматься либеральными профессиями; 8) во избежание чрезмерного наплыва в страну бедных иностранных евреев въезд будет разрешаться лишь известным купцам, фабрикантам и капиталистам, обладающим не менее 1500 гульденов. Этот проект реформ, в общем благоприятный евреям, не был рассмотрен сеймом, и законодательство ο евреях снова перешло в руки штатгальтерства. Переход ознаменовался ограничениями: в 1793 г. был издан указ, в силу которого евреи без особого разрешения властей, взноса определенной суммы и получения паспорта не могли переезжать с места на место; в 1798 г. возобновлено было требование ο необходимости для вступления в брак представления свидетельства об окончании школы. В 1802 г. среди коммерсантов возникло сильное движение против евреев, и целый ряд общин требовал ограничений свободы торговли для евреев; не дождавшись санкции сейма или штатгальтерства, Пресбург, Пешт, Офен, Тирнау и Эденбург начали изгонять евреев и вводить новые постановления относительно их. Евреи обратились в 1807 г. в сейм с петицией, в которой опровергали взводимые на них коммерсантами обвинения, изобразили в истинном свете свое положение и в заключение просили, чтобы: 1) им было разрешено наказывать тех представителей еврейской религии, которые публично ее нарушают; 2) чтобы право торговли было свободно от всяких ограничений и 3) чтобы весь народ был разделен на пять классов: земледельцев, фабрикантов и ремесленников, купцов, горожан и коробейников. Последний класс должен быть терпим до тех пор, пока евреи не сделают успехов в сельском хозяйстве, промышленности и искусстве. В ответ на это 24 ноября 1807 г. был опубликован регламент ο евреях. Им было предоставлено право наказывать не подчиняющихся предписаниям религии, но их дисциплинарные законы должны быть предварительно утверждены, и они не могли приговаривать ни к телесному наказанию, ни к денежному штрафу. Деление на 5 классов было одобрено, но ввиду запрещения коробейничества пятый класс составляла прислуга, 4-й — земледельцы, 3-й — арендаторы, которым было запрещено брать земли, обрабатываемые сеньоральными крестьянами; 2-й класс составляли ремесленники и фабриканты, a 1-й купцы и торговцы, владевшие определенным капиталом. Каждый еврей обязан был считаться членом определенного класса и не мог переходить из одного класса в другой; за исключением горно-заводских городов и мест, имевших привилегии ο недопущении в свои пределы евреев, евреи могут везде селиться; если в течение 10 лет еврей живет на одном месте и ни в чем предосудительном не замечен, то ему предоставляется право приобрести собственный дом. В остальном регламент частью подтверждал требования Иосифа II об образовании и языке, частью повторял решения комиссии 1792 г. Однако в то же время толерантная такса была увеличена на 50%, и на всякие просьбы о ее уменьшении сейм отвечал новым увеличением. Поданное об этом евреями заявление Францу II (1792—1835) не привело ни к какой цели. Несмотря на то, что в 1807 г. евреи были привлечены к отбыванию воинской повинности, ограничения их в правах все более и более росли. В 1812 г., после того как в 1811 году евр. петиция была оставлена без внимания, возобновлено было запрещение ο печатании евр. книг (за исключением Офена); в 1818 г. врачам было запрещено заниматься практикой; в 1818 и 1819 гг. были изданы строгие меры против тех, которые брали под залог или в аренду господские земли; в 1821 г. евреям не разрешено было держать христианскую прислугу; в 1824 г. вышло распоряжение ο недопущении музыки и танцев в праздник Пурим; в 1827 г. состоялись ограничения ο винокурении, a в 1829 г. евреям запрещено было иметь аптеки; в 1831 г. запрещен въезд иностранным евреям, и постановлено усилить надзор над раввинами, которые должны были иметь свидетельства об окончании правительственной школы. Отныне евреям можно было приобретать дома в непривилегированных городах лишь по истечении 15 лет проживания на одном месте, но и в этом случае городские власти должны были следить, чтобы количество еврейских домов не превышало 1%. — Охвативший в конце 30-х гг. венгерское общество либерализм вызвал необходимость пересмотра законодательства ο евреях. На комитатских заседаниях 1839 г. еврейский вопрос обсуждался очень горячо, и большинство комитатов дало своим представителям в сейме определенный мандат: требовать уравнения евреев в правах с недворянским сословием. 9 марта 1840 г. пештский депутат Дубравицкий внес в сейм следующее предложение: еврейское вероучение должно быть объявлено признаваемою государством религиею, евреи приравниваются к прочим недворянам и, как таковые, могут занимать доступные им общественные и государственные места, не исключая и военного ведомства. После выступления в пользу этого предложения Деака, Пульского и др. оно было единогласно принято Нижней палатой и оформлено в виде закона следующим образом: евр. религия объявляется признанной государством; толерантная такса отменяется; на всем протяжении Венгерского королевства евреи пользуются теми же гражданскими правами, что и прочие недворяне. Препровождая свою резолюцию в Верхнюю палату, Нижняя говорила: «Справедливость приказывает вам дать евреям те права, которыми должен пользоваться всякий, несущий определенные обязанности… Пусть исчезнут из закона унизительные ограничения. пусть исчезнет взгляд, будто евреи чужой, посторонний и вредный элемент, которого государство должно бояться; дайте евреям возможность любить государство и его законы и поверьте — он не забудет, что вы сбросили с него многовековое иго гонений и страданий… Произнесите великое слово любви, утешения и примирения; произнесите — гражданское равноправие». Несмотря на то, что в пользу евреев говорили барон Этвеш, Бароци, Эрдеди и др., большинство магнатов не нашло возможным «сразу и в такой степени» пойти навстречу желаниям Нижней палаты и высказалось за постепенную эмансипацию евреев: толерантная такса должна быть отменена, евреи могут повсеместно жить и торговать, имеют право арендовать и покупать дворянскую землю; по отношению к иностранным евреям должны соблюдаться при иммиграции большие строгости. Но и это предложение, которое Нижняя палата приняла в видах единодушие сейма, не было одобрено королем Фердинандом V (1835—1848), не согласившимся отменить толерантную таксу, допустить евреев в горно-заводские города, дать им возможность покупать дворянские земли и держать в качестве учеников и подмастерьев христиан. Таким образом, 29 закон сессии сейма 1839—40 гг. внес небольшие изменения в 38 статью сессии 1790—91 гг., повторив некоторые распоряжения Иосифа II. Хотя закон этот был далек от эмансипации евреев, он, тем не менее, вызвал недовольство среди торгового класса, испугавшегося конкуренции евреев в тех городах, где они отныне, в силу уничтожения привилегий отдельных мест ο недопущении евреев, могли свободно селиться. В стране началась агитация в пользу новых ограничений, и плоды ее отразились на деятельности сейма. Во время обсуждения 10 октября 1843 г. вопроса ο предоставлении всем горожанам прав городского гражданства палата большинством лишь 2 голосов высказалась за неисключение евреев, a 23 ноября большинством 23 голосов постановила дать активное и пассивное городское избирательное право одним лишь христианам; 20 декабря того же года было решено дать врачам, адвокатам и фабрикантам, имеющим не менее 50 рабочих, избирательное право в комитатские собрания; однако большинством голосов это право не было распространено на евреев. Во время этих дебатов особенно энергично выступал в пользу евреев барон Этвеш, поместивший также во влиятельном органе Budapesti Szemle горячий призыв за полную эмансипацию евреев; наоборот, другой либерал, Перцель, вел сильную агитацию против всякой попытки облегчения правового положения евреев. В связи с изменившимся отношением сейма к евреям была перемена тактики последних в вопросе об улучшении своего положения: евреи перестали всецело доверять либеральной партии и вступили с Венским двором в переговоры об отмене толерантной таксы. На заседании еврейских представителей, происходившем от 4 до 14 марта 1846 г. в Пеште под председательством Куневальдера, было решено внести в течение 5 лет, в виде толерантной таксы, сумму в 1.200.000 гульденов, вместо причитавшихся с евреев 2.554.293, не уплаченных в течение целого ряда лет, и считать отныне толерантную таксу окончательно уничтоженной. 24 июня 1846 г. король утвердил постановление евр. представителей. В венгерской прессе раздались по этому поводу резкие нападки на евреев: было указано, что фактически многие комитаты и без того не собирали таксы, что недоимки в размере свыше 2½ млн. гульденов являются лучшим доказательством отношения венгерских властей к этому налогу и т. д. Среди евреев — преимущественно среди молодежи и представителей либеральных профессий — тактика Куневальдера встретила также много противников, и накануне мартовской революции упреки в «измене» евреев делу венгерской оппозиции наполняли не только либеральную христианскую печать, но и еврейскую. Внутри еврейства борьба партий к этому времени крайне обострилась. Еще в начале 19 в. против ортодоксии и ее стремления упрочить за раввинами и общинными представителями права суда над нарушителями религиозных предписаний выступили Маркус Н. Вейс (см.) и арадский раввин А. Хорин; за ними последовал целый ряд других реформаторов, требовавших введения централистических начал в духовную жизнь евреев, отнятия y них так наз. «Kirchenzucht» (права судить не соблюдавших обрядов религии) и подчинения евр. общин контролю государства. Рядом с этими требованиями вскоре раздались более радикальные, исходившие преимущественно от представителей либеральных профессий и сводившиеся к тому, чтобы евреи в видах получения эмансипации ассимилировались с мадьярами, отказались от «неприятных» последним предрассудков и не употребляли другого языка, кроме мадьярского. В 40-х гг. мадьяризация среди евреев приняла широкие размеры: Мориц Баллаги (см.) перевел на венгерский язык с критическими и экзегетическими примечаниями Библию, Мориц Розенталь издал Псалмы и Пирке Абот на венгерском языке, во многих синагогах проповеди стали произноситься по-мадьярски, и в самом богослужении были введены изменения «в духе требований времени и прогресса». Этот ассимиляционный процесс энергично поддерживался либеральной партией; барон Этвеш хлопотал об учреждении евр. семинарии, из которой бы выходили «достойные раввины», в общей прессе обсуждались необходимые реформы евр. религии, и лидер оппозиции, Людовик Кошут, высказывался за созыв особого Синедриона в целях реформирования евр. религии. Многие комитаты поручали своим представителям в сейме голосовать за эмансипацию евреев, если последние откажутся от некоторых своих религиозных обрядов и будут стремиться к слиянию с мадьярами. Венская бюрократия, однако, препятствовала деятельности реформаторов, понимая, что всякое освобождение евреев из-под надзора раввинов будет способствовать укреплению мадьярской либеральной партии, нуждавшейся в своих партийных целях в 300.000 евреев, тем более что против либералов в самой В. началось движение среди славянских народностей. Так накануне мартовской революции часть еврейства связала свою судьбу с судьбою мадьярского либерализма.

''VII. Положение евреев во время революции и реакции'' — Об участии евреев в подготовлении мартовских событий существуют два противоположных мнения: одни утверждают, что революция — дело рук одних лишь евреев, другие, ссылаясь на отсутствие евреев в сейме и резко национальный характер революции, отрицают за евреями какое бы то ни было влияние на ход событий. Ни то, ни другое мнение не соответствует истине: особенно большого влияния на события евреи не могли иметь уже потому, что еще мало владели венгерским языком и говорили и писали почти исключительно на немецком языке, мало популярном в дни восстания против «немецкой империи Габсбургов». Тем не менее, отдельные лица успели освоиться и с мадьярским языком, и с мадьярскими вкусами, и Диоши, Сегфи и Людаши, выступавшие в либеральной прессе, внесли, конечно, также свою долю в общее освободительное движение. Самые события были встречены евреями с большим энтузиазмом; от них ждали провозглашения эмансипации. И действительно, 14 марта сейм единогласно постановил, что евреи, подобно прочим гражданам, пользуются активным и пассивным избирательным правом; в тот же день в Пеште произошло грандиозное народное собрание, выставившее от имени венгерского народа ряд требований, в том числе требование об уравнении евреев в правах с мадьярами; еврей Розенфельд вызвал своею речью на собрании большое сочувствие. В национальную гвардию были допущены «все патриоты без различия вероисповеданий», и в столичный комитет общественного спасения было избрано три еврея: Куневальдер, Келети и Юст. Однако вскоре началась на почве мнимого использования евреями плодов победы исключительно в свою пользу резкая антиеврейская агитация, и сейм, отменивший постановление ο даровании евреям избирательного права и введший в избирательный закон статью-оговорку ο лицах, принадлежащих к признанным государством религиям, своим авторитетом как бы придал моральную санкцию антисемитской агитации. В ночь на 20 марта пресбургская чернь, недовольная возможностью уничтожения гетто, устроила в городе ряд враждебных евреям манифестаций, закончившихся грабежом домов и нападениями на отдельных евреев. Правительство не считало нужным вмешаться в это «народное движение», опасаясь, как заявил Кошут, что всякая защита евреев окончится страшным их избиением. Пример Пресбурга оказался заразительным, и в Штульвейссенбурге, Тирнау, Кашау, Эперьеше, Нейштадтле, Середе и других местах произошли еврейские погромы, а в Пеште, на глазах министерства, возобновились средневековые гонения на евреев. В результате евреев перестали принимать в Пресбурге в национальную гвардию; они были даже вынуждены в видах успокоения черни объяснить свое участие в гвардии недоразумением: «Несколько молодых людей, большею частью не местного происхождения, ошибочно полагали, что им можно записываться в национальную гвардию». Антиеврейским движением воспользовалась вскоре и реакция, и 19 апреля в Пеште произошло собрание, на котором одновременно с различными демагогическими требованиями выставлялась необходимость изгнания евреев, поселившихся в Пеште после 1840 г., и исключения их из рядов национальной гвардии. Толпа, принявшая такую резолюцию, отправилась в ратушу для представления ее магистрату, но гвардия оттеснила ее, и тут между толпой и гвардейцами произошло столкновение, во время которого какой-то гвардеец, оказавшийся евреем, ранил одного манифестанта. Раздался крик «Евреи бьют нас!», за которым последовал погром. Евреи обратились к премьеру Баттьяньи за помощью, но он поставил предварительным условием отказ от поступления в национальную гвардию. После долгих совещаний евреи согласились на условие Баттьяньи, и 20 апреля была издана правительственная прокламация, в которой говорилось, что во внимание к просьбам еврейских представителей Пешта евреи пока не будут приниматься в национальную гвардию. Из В. началась усиленная эмиграция в Америку, и в Пресбурге образовалось специальное общество эмиграции; в значительном количестве евреи эмигрировали из Штейнкамангера (Сомбатели), где толпа разгромила синагогу и уничтожила свитки. Между тем общее положение страны становилось все серьезнее и серьезнее, и перед грозным призраком Габсбургской опасности заглохли внутренние раздоры и с ними антисемитские вакханалии. Новый парламент взывал к единению и братству, и евреи 5 июля 1848 г. избрали особый комитет под председательством Голлендера для решения вопроса об отношении евреев к надвигавшимся грозным событиям. Голлендер предлагал выразить от имени евреев готовность помочь парламенту в том случае, если немедленно будет провозглашена эмансипация евреев; другие члены комитета требовали беспрекословного доверия парламенту, и 24 июля был отправлен от имени евреев королевства и принадлежащих ему земель адрес, в котором от сейма требовалась «справедливость, не знающая полумер и привилегий». — «Будьте справедливы, — говорилось в заключении, — и вы победите. Великое дело, бороться за которое вы ныне призваны, сумеет привлечь на свою сторону 400 тысяч одушевленных и готовых на всякую жертву людей». Парламент, однако, не считал «своевременным» приступить к рассмотрению еврейского вопроса, передав его в особую комиссию, большинство которой было против эмансипации. Несмотря на это, евреи ответили доверием на призыв народных представителей и массами стали стекаться под знамена венгерской армии. В Пеште, где их не принимали в гвардию, они образовали собственный отряд; из Папы выступили волонтеры, руководимые раввином Леопольдом Левом, с Торою в руках шедшим впереди их; пештский раввин Шваб находился среди еврейских волонтеров, задержавших на Драве хорватов, выступивших под командой бана Елачича. Много евреев записалось в ландштурм (ополчение) и в гонведскую армию; некоторые из них приобрели известность, напр. Адольф Гюбш (впоследствии раввин в Нью-Йорке), Шиллер-Синеши (лектор в Кембридже) и Игнац Эйнгорн (под именем Эдуарда Горна он вскоре поступил на службу, заняв место секретаря министерства торговли). Хорваты и сербы мстили евреям за их поддержку мадьяр, и в Зенте произошло кровавое столкновение между славянами и евреями, причем были убиты раввин Израиль Ульман и Яков Мюнц. Количество евреев, принявших участие в венгерской армия, достигало, по мнению Эйнгорна, 20 тысяч человек; новейшие исследования считают эту цифру сильно преувеличенной, и Бела Бернштейн в своей книге «Az 1848—1849-iki magyar szabadsàgharcz es àezsidok» (Будапешт, 1898) приводит имена лишь 755 участников войны; однако нет сомнения, что имена многих либо павших в сражениях, либо принимавших в них малозаметное участие, остались неизвестны Бернштейну и действительное количество сражавшихся евреев превышает приведенную им цифру. Евреи также пожертвовали большие суммы на военные нужды, целые общины делали в военную кассу добровольные взносы, причем нередко превращали для этого в деньги имевшиеся в синагогах золотые и серебряные вещи; целые полки снабжались провиантом на средства евреев, посылавших на театр военных действий массу медикаментов. Главнокомандующие армией, Арт. Гергей и Клапка, публично выразили свой восторг по поводу поведения евреев во время войны, все офицерские собрания решили принимать их в национальную гвардию и предоставить им право занимать даже в гонведской армии наиболее высокие должности. Прокламация фельдмаршала Виндишгреца от 11 февраля 1849 г., в которой он угрожал служащим государственному изменнику Кошуту евреям военно-полевым судом, a общинам, в которых окажется еврей-шпион или пособник изменнику, штрафом в 20 тысяч флоринов, как бы санкционировала деятельную помощь евреев венгерской армии. Прокламация Виндишгреца вовсе не оказалась простой угрозой, и 24 февраля евреи Пешта должны были уплатить 40 тыс. флоринов, так как среди взятых в плен было два пештских еврея. Мало того, австрийцы по мере взятия восставших городов требовали от евреев уплаты недоимок по толерантной таксе, a гор. Рааб «за участие евреев в венгерском деле» был оштрафован в 80 тыс. флоринов; наконец, 21 июля новый главнокомандующий австрийской армией, Гайнау, наложил на Пешт и Офен штраф в размере 1½ млн. гульденов, который они должны были внести натурою (см. Будапешт), причем Гайнау в очень резких выражениях говорил ο евреях, видя в них главных виновников восстания. Как бы в ответ на это в день 9-го Аба (28 июля 1849 г.) премьер Семере внес в парламент предложение об эмансипации евреев. «Отечеству предстоит, — заявил он, — искупить перед своими детьми евр. происхождения ужасную вину, и я не знаю, как можно вознаградить тех, которые в ответ на многовековые гонения, преследования и издевательства подвергают свою жизнь столь великим опасностям за дело своих гонителей. Достойным потомкам славнейших Маккавеев остается в утешение сознание, что они, подобно своим великим предкам, боролись против тирании и насилия за право и свободу. Но пусть хоть некоторым выражением нашей признательности будет единогласное заявление парламента, что отныне y этих героев есть отечество, купленное столь дорогою ценою, что они наши равноправные братья, настоящие венгерцы, сделавшие для В. более, нежели какая-либо другая нация». При громких криках «Eljen, Helyes» (браво, справедливо) была единогласно провозглашена эмансипация евреев; отдельные статьи говорили ο праве заключения браков между евреями и христианами, ο созыве синода для рассмотрения религиозных вопросов и организации культа, наконец, министру внутренних дел поручалось заботиться ο развитии среди евреев земледелия и ремесел. Закон этот не вошел в силу, так как через несколько дней венгерская армия капитулировала при Вилагоше, и Гайнау овладел всей страной. Начались жестокие преследования евреев за их участие в войне: на Кецкемет, Надь-Кереш, Цеглед, Иршу, Сегед и Сабадку были наложены большие штрафы, некоторые лица подверглись аресту и экзекуциям, a наиболее видные члены общин были вынуждены эмигрировать. Лишь после долгих ходатайств евреям удалось получить от военного министра разрешение заменить контрибуцию натурою, наложенную на ряд городов, деньгами в размере 2.300.000 гульденов. Когда оштрафованные общины оказались не в состоянии внести эту сумму, она была распространена на все венгерские города (за исключением Темешвара и Пресбурга), так как все они одинаково сочувствовали революции. Военная комиссия впоследствии несколько смягчила первоначальный указ, и общины, сумевшие доказать свою непричастность к революции, освобождались от контрибуции (то же применялось по отношению к отдельным лицам). Однако евреи отказались подчиниться этому делению на правых и виновных и заявили, что внесут необходимую сумму. Наконец 20 сентября 1850 г. император Франц-Иосиф уменьшил контрибуцию до 1 миллиона, причем она была предназначена для образования фонда в пользу еврейских школ.

''Культура.'' — Победа революции означала для евреев также победу реформистов над ортодоксами: эмансипация казалась близка, австрийское правительство не могло более препятствовать деятельности реформистских раввинов, и мадьяризация приняла широкие размеры. Чтобы реформировать еврейство «в духе того движения, которое охватило Германию», образовалась в Пеште по инициативе врача Рожая и Эйнгорна десятичленная комиссия, выработавшая основы будущих евр. общин. 8 июля 1848 года был учрежден «Centralreformverein der ungarischen Israeliten», встреченный общинными советами и раввинами крайне враждебно. После страстной полемики между сторонниками нового и старого строя решено было 10 августа образовать в каждой общине, где было достаточное количество реформистов, отдельную общину с собственной синагогой и советом. В Пеште единогласно был избран Эйнгорн, отправившийся в Берлин для изучения реформистского культа; из других раввинов, ставших на сторону реформы, отметим: Л. Шваба, Хорина, Штейнгарда из Арада, Л. Лева из Каниши и Пиллица из Сегедина. Выразителем этого направления был еженедельник «Der ungarische Israelit», основанный 15 апреля 1858 г. Эйнгорном; газета, помимо реформистских целей, преследовала мадьяризацию евреев и помощь революции; благодаря ей в Араде, Гросвардейне, Надь-Бечкереке и Фюнфкирхене образовались реформистские общины, a также военные отряды для борьбы с австрийцами и славянами. Раввин реформистской общины в Гросвардейне, Л. Рокенштейн, поступлением в армию (впоследствии он получил чин лейтенанта) показал своей пастве первый пример; другой видный деятель реформы, Моисей Брук, также служил в качестве офицера в венгерской армии. Деятельное участие реформисты приняли и в образовавшихся в стране комитетах для достижения эмансипации; крайние сторонники мадьяр, они требовали доверия к парламенту без предъявления к нему в виде предварительного условия ходатайства об эмансипации; мадьярские политические деятели сочувствовали стремлениям реформистов, и этим объясняется, почему в акте провозглашения еврейской эмансипации 28 июля 1849 года говорилось специально ο необходимости созыва синода с целью реформирования еврейства. После торжества реакции «Centralreformverein» был распущен, Игнац Эйнгорн и его преемник Давид Эйнгорн вынуждены были бежать за границу, и деятельность реформаторов была насильственно прекращена. Однако в интересах просвещения массы за десятилетие абсолютизма (1849—1859) благодаря образованию школьного фонда в миллион гульденов было сделано немало: в Шаторалья-Цейли, Темешваре, Фюнфкирхене и Пеште были устроены образцовые училища, a в 1859 г. в столице была основана Государственная евр. учительская семинария, выпустившая ряд очень заметных педагогов и деятелей на ниве как еврейской, так и общей науки и литературы. Из профессоров этой семинарии отметим имена Генриха Дейча, Авраама Ледерера и Иосифа Баноци. В 1858 г. в журнале «Ben Chananjah» появился проект образования учительского союза в целях взаимопомощи; после долгих дебатов ο целесообразности такого союза он был в 1865 г. учрежден под председательством пештского главного раввина Майзеля; кроме помощи учителям, их вдовам и сиротам, имелись пункты об улучшении преподавания в евр. училищах и ο поднятии умственного уровня учительского персонала. В 1868 г. союз насчитывал 333 члена и имел 11.490 флоринов дохода. В 1864 г. евреям была дана школьная автономия, и в каждом учебном округе избиралось 2—3 человека, которые наблюдали за евр. училищами, получая жалованье от общины. — Число евреев В. за первую половину 19 в. сильно увеличилось: в 1787 г., по Прею, их было 80.894, в 1860 г. на 8.054.200 жителей В. был 365.171 еврей; сильно росло количество евреев и в Трансильвании: за период 1857—1860 гг. оно увеличилось с 18.792 до 21.373. В народе отношение к ним было вполне дружелюбное: в них видели врагов Габсбургского абсолютизма и друзей мадьярской свободы. Те учреждения, как, напр., торговые палаты, которые сохранили и в дни реакции выборное начало, избирали евреев в комитеты и на самые почетные должности; лишь венское правительство, распространившее за В. австрийские гражданские законы, преследовало евреев, требуя от них существовавший в Австрии «politischer Ehekonsens».

''VIII. Новейшая история.'' — При возобновлении, после поражения Австрии при Сольферино в 1859 г., конституционного режима в обеих половинах монархии евреи собрались накануне открытия сейма 1861 г. в Пешт для решения вопроса ο тактике, которой им следовало держаться по отношению к сейму. Среди евреев не было единства: 23 комитата и 5 вольных городов считали этот вопрос лишним и вовсе не явились на собрание; представленные же комитаты и города не были единодушны, и после резких дебатов было постановлено не обращаться в сейм с петицией об уравнении в правах, так как подобное обращение было бы оскорблением представителей венгерского народа, уже раз провозгласившего эмансипацию евреев, не осуществившуюся исключительно по вине венского правительства. На заседаниях сейма еврейский вопрос был поднят в связи с проектом уравнения в правах немадьярских народностей, озлобление которых против мадьяр отчасти способствовало неудаче мартовской революции. Всем немадьярам дарована была равноправность, за исключением евреев, так как в законе говорилось ο равенстве признаваемых государством вероисповеданий, к которым еврейское не принадлежало. На следующий день после этого косвенного отрицания еврейской эмансипации сейм приступил к обсуждению положения евреев и постановил избрать комиссию «для выработки проекта гражданского правомерного положения еврейского класса народонаселения в связи с вопросами об иммиграции в В. иностранных евреев и об устранении обстоятельств, препятствующих социальному слиянию христиан и евреев». Это решение сейма, являвшегося борцом за свободу и равенство, естественно должно было быть встречено евреями враждебно; однако, несмотря на протесты, раздавшиеся против него в немецкой и австрийской еврейской прессе, указывавшей, что в полуфеодальной Австрии, против которой В. ведет такую борьбу, евреи уже уравнены, венгерское еврейство продолжало «питать глубокое доверие по отношению к сейму» и ничего не предпринимало для борьбы за свои права. Перед насильственным закрытием сейма Коломан Тисса, не без влияния поднявшихся в Германии, Франции, Англии и Австрии протестов, предложил 21 августа 1861 года занести в протокол, что ввиду неожиданного роспуска сейма последний не успел принять трех законов, между прочим, закона об уравнении венгерских евреев в правах. Сейм единогласно присоединился к заявлению депутата Тиссы; но еврейская пресса всего мира (в России газета «Сион»), за исключением В., подчеркнула лицемерный характер готовности венгерцев дать евреям эмансипацию и их оправдания ссылкой на венскую бюрократию. Наступившая реакция снова отодвинула решение еврейского вопроса, но за семилетний период нового деспотизма общественное мнение В. решительнее стало на сторону евреев: выдающиеся деятели, напр. Пульский, Майлат и др., требовали искупить «позор 1861 г.» и не дать австрийской бюрократии опередить «либеральную страну» в вопросе еврейского равноправия. Наиболее проницательные политики, в том числе творец конституции 1867 г., Фр. Деак, видели опасность для дела свободы В. в возможности противопоставить одну часть монархии, давшей евреям эмансипацию, другой, отказывающей им в ней, и тем самым привлечь на сторону Габсбургов всю евр. массу. Ввиду этого при возобновлении в 1867 г. заседаний сейма Нижняя палата 20 декабря 1867 г. приняла выработанный особой комиссией, от имени которой выступил Коломан Тисса, проект эмансипации евреев и уравнения их в гражданском и политическом отношениях с прочими жителями страны. На следующий день и Верхняя палата одобрила этот проект, который стал известен под именем 17-й статьи законодательной сессии 1867 г. Едва евреи получили равноправие, как прогрессивно-реформистская партия начала борьбу с ортодоксами за влияние в общинных делах; однако ортодоксы скоро объединились в братство «Шомре-гадат» и выпустили «псак бет-дин» против многих требований прогрессистов, доказывая, что даже замена еврейского языка мадьярским является нарушением религиозных предписаний. Евреи, отстаивавшие мадьяризацию, встретили энергичную поддержку в лице министра культов Этвеша, старавшегося действовать среди евреев в духе ассимиляции и еще с 40-х гг. известного своим благосклонным к ним отношением, выразившимся теперь в ряде назначений евреев на разные должности (Шик — инспектором народных школ в двух комитатах, Л. Гросс и Ад. Герман — приват-доцентами Пештского университета, Дейсей — асессором королевского трибунала и т. д.). По ходатайству пештских евреев-реформистов Этвеш 16 апреля 1868 г. созвал уполномоченных от всех венгерских еврейских общин с тем, чтобы они вынесли постановление ο созыве и составе будущего еврейского конгресса, на обязанности которого будет лежать выработка организации еврейского культа, заведование религиозно-благотворительными и просветительными учреждениями, установление определенных отношений между правительством и «еврейской церковью» и т. д. Так как назначение уполномоченных зависело от Этвеша, сочувствовавшего реформистам, то ортодоксы с самого начала резко стали нападать как на идею созыва конгресса, так и на инициаторов его; их недовольство уполномоченными усилилось еще более, когда те постановили, чтобы раввины и официальные представители общины не могли быть избираемы в члены конгресса. 14 декабря 1868 г. министр Этвеш торжественно открыл Всеобщий еврейский конгресс (он заседал до 23 февраля 1869 года), на который съехалось 220 депутатов; министр заявил, что «государство, предоставляя отдельным религиозным корпорациям автономию, имеет право требовать от еврейских граждан, чтобы они избрали такое правление, которое имело бы верховный надзор над отдельными общинами и делом образования и с которым правительство, исполняя свои функции общего наблюдения над всем происходящим в пределах государства, могло бы вступать в сношения, не вмешиваясь, однако, во внутреннюю жизнь религиозной корпорации». Президентом конгресса был избран Игнац Гиршлер, известный врач, бывший в 1861 г. председателем пештской общины; вице-президентами: Леопольд Поппер и первый еврейский депутат в венгерском парламенте Мориц Варман. Из постановлений конгресса подверглось наиболее ожесточенным нападкам ортодоксов решение об открытии в Будапеште раввинской семинарии; несмотря на то, что с конгрессом было солидарно лишь меньшинство венгерского еврейства, Франц-Иосиф утвердил все его решения, и министр Этвеш поручил окружным комиссарам принуждать евреев точно соблюдать статут конгресса, считая его столь же обязательным, как и всякий другой закон. Однако в большинстве общин возникло такое сопротивление решениям конгресса, что само правительство стало колебаться, насколько правильно поступает оно, вмешиваясь в религиозную жизнь евреев. Колебания правительства ободрили ортодоксов, которые повсюду организовывали общества сопротивления «безбожным» постановлениям и подавали в сейм петиции об их отмене. В 1870 г. братство «Шомре-гадат» отправило от имени 304 общин петицию, в которой указывалось на необходимость пересмотра статута конгресса ввиду того, что он противоречит принципу свободы совести, принуждает большинство подчиняться меньшинству, не соответствует началам еврейского вероисповедания и вместо добровольного присоединения к синагоге предписывает обязательное. Несмотря на протесты министра, сейм постановил 18 марта 1870 г. — «ввиду того, что решения еврейского конгресса, судя по заявлению петиционеров, противоречат основам иудейской религии» — считать распоряжения Этвеша ο принуждении евреев исполнять статут конгресса недействительными и дать евреям право не подчиняться им. Ободренные этим ортодоксы образовали отдельное общество «Автономное еврейско-ортодоксальное религиозное братство Венгрии и Трансильвании», созвали свой конгресс и выработали собственный статут, который также был санкционирован Францем-Иосифом. Так возникли в В. — почти в каждой местности — две общины: ортодоксальная и реформистская, враждовавшие друг с другом и имевшие своих отдельных раввинов, свои школы, синагоги и т. д. Раскол, однако, на этом не остановился, так как ортодоксы не удовлетворились бывшим до созыва первого конгресса положением и намеревались, подобно реформистам, образовать Landesgemeinde, но с резко выраженным ортодоксальным характером. Из их среды выделилась особая партия с лозунгом status quo ante, защищавшая самостоятельность каждой общины и относившаяся враждебно как к реформистам, так и к автономному ортодоксально-религиозному братству. Вследствие этих внутренних распрей внесенный в 1870 г. Этвешом закон ο свободе религий и состоявший: 1) в праве заключения браков между евреями и христианами, причем сыновья оставались в религии отца, a дочери в религии матери; 2) в установлении гражданских метрических книг и гражданских кладбищ (наряду с церковными); 3) в предоставлении одинаковых прав всем церквам в отношениях своих друг к другу и к государству, — не был рассмотрен сеймом, указавшим на то, что вмешательство Этвеша в религиозную жизнь евреев уже не раз приводило к печальным недоразумениям. Открыто правительство отныне стояло в стороне от внутренних еврейских дел, предоставляя евреям возможность организоваться по собственному желанию в те или иные общины; втайне оно, однако, поддерживало реформистов, которым в 1877 г., несмотря на ожесточенные нападки ортодоксов, удалось открыть Еврейскую богословскую семинарию в Будапеште, успевшую уже дать целый ряд выдающихся ученых и раввинов. — В течение 70-х гг. положение евреев было вполне благоприятным и многие из них заняли высокие посты как в государственной, так и в общественной жизни. Но с начала 80-х гг. в В. был перенесен из немецких стран антисемитизм, главным руководителем которого был Истоци; под влиянием его агитации во многих местах между евреями и христианами возникли трения, которые во время Тисса-Эсларского дела (см.) приняли угрожающие размеры. Обвинения в употреблении евреями христианской крови с ритуальной целью возбудили фанатизм толпы, и в Пресбурге, Варшберге, Лимбахе, Ланшице и т. д. (всего в 3 городах и 14 местечках) произошли кровавые погромы. Ортодоксальные евреи обратились с воззванием к народу, доказывая, что «ни одна из книг наших, ни одно из наших сердец не предписывает нам столь страшного преступления»; но воззвание это не оказало влияния, и в сейм стали направляться петиции об отмене еврейской эмансипации, об изгнании евреев из В., об обязательном выделении их в гетто и т. п. Министр премьер Коломан Тисса выступил, однако, энергично против «позора 19 века» и заявил, что места, где произойдут еврейские погромы, немедленно будут объявляться на военном положении. И когда против этих слов поднялись протесты со стороны либералов, Тисса заметил: «Как министр, я понимаю свои обязанности так, что должен защищать личную безопасность не господ разбойников, поджигателей, грабителей и воров, a граждан, верных закону и миру». Энергии Тиссы страна и была обязана быстрым излечением от антисемитского психоза; в благодарность за это евреи почти всегда поддерживали правительство и примкнули к той либеральной фракции, главою которой был К. Тисса. В 90-х гг. среди евреев, особенно в рядах реформистов, началось сильное движение в пользу признания государством их религии; начавшаяся борьба с клерикализмом способствовала успеху их агитации, и в 1893 году Векерле внес в палату депутатов законопроект ο признании полноправности иудейского исповедания, ο введении гражданской регистрации актов состояния (метрик), ο свободе публичного богослужения, об обязательном гражданском браке и ο свободе выбора религии для детей от смешанных браков. Клерикально-антисемитская партия заговорила ο преследовании католицизма и ο захвате всей страны евреями, и палата магнатов 18 апреля 1894 г. отклонила все вышеназванные проекты, прошедшие уже через палату депутатов. В ответ на это палата 10 мая вторично приняла предложенные Векерле законы. Из-за нежелания признать за еврейской религией тех прав, коими пользовались все христианские исповедания, между обеими палатами произошел конфликт, повлекший за собою падение министерства Векерле. Палата депутатов, однако, заявила, что выразит недоверие всякому министерству, которое не внесет в свою программу закона ο полноправности еврейской религии; при таком положении дел палата магнатов была вынуждена пойти на уступки и приняла законы ο гражданском браке, ο свободе выбора религии для детей от смешанных браков и ο гражданском ведении метрических книг, отклонив 6 октября 1894 г. законы ο свободе публичного богослужения и ο признании евр. исповедания государством. Сменивший Векерле кабинет Банффи повел борьбу против клерикализма и против Верхней палаты, его оплота в В., и отклоненные 6 октября 1894 г. законы были благодаря назначению многих новых магнатов приняты 28 июня 1895 г. Согласно 43-й статье законодательной сессии 1895 г., еврейская религия, подобно христианским, признается государством легально существующей. В 1903 г., под влиянием усилившейся в В. эмиграции евреев из Румынии, был проведен закон ο необходимости эмигрантам представлять удостоверение ο личности, подданстве, нравственной благонадежности и ο средствах к существованию. Так как румынским евреям почти нет возможности представлять свидетельство об их подданстве, этот закон не без основания был охарактеризован как мера, направленная против наплыва румынских евреев, и от министерства вместо этого некоторыми депутатами, главным образом евреем Висонтаем, потребовалось напомнить Румынии ο необходимости соблюдения Берлинского трактата. Однако сейм отклонил обращение к Румынии и принял предложенный правительством законопроект.

''Литература и источники.'' — В общих историях евреев (Банаж, Деппинг, Иост, Грец, Филиппсон, Дубнов) очень мало сведений ο Β.; в Corpus Jans и в Reichstagsdiarien можно найти перечень законов ο евреях В. с самых ранних времен; богатый материал имеется и в общих венгерских историях Horvàth, Szalay, Kerekgyártó, Fessier, Gebhárdi, Engel, Majlath, Virag, Teleki, Jaszai, Fejer, Szilagyi, a также в старых латинских анналах Pray, Katona, Bel, Bonfini, Schwandtner. Первая попытка изложения истории евреев В. принадлежит Леопольду Леву в Busch-Jahrbücher за 1845—6 гг.; одновременно с ним Лихтенштейн в Neuzeit (1846) начал популярный очерк по истории венгерских евреев. Из других книг отметим: L. Löw, A zsidó esku multja, 1868; Rottenberg, Ein Wort zu seiner Zeit über hebräischen Unterricht und confessionelle Schulen, 1869; Leon da Modena Redivivus, Die jüdischen Wirren in Ungarn, 1870; M. Brück, Reform des Judenthums, 1848; Leopold Löw, Der jüdische Kongress in Ungarn, 1871 (вышло в 1874 г. под названием Zur neueren Geschichte der Juden in Ungarn); S. Kassel, Juden, в Allg. Encycl. der Wiss. und Künste Эрша и Грубера; его же, Magyar Alterthum.; Schlözer, Geschichte der Deutschen in Siebenbürgen, Löw, Gesch. der Juden in Ungarn, в Wien. Jahrb., 1847; Zipser, Nothwendige Hinzufügungen zu Löw’s Geschichte, в Orient. Literaturblatt, 1846, № 43; Eötvös, Die Emancipation der Juden, нем. перев. Herrn. Klein’a, 1841; Weil, A. Chorin, eine biogr. Skizze, 1863; Schwab, Erinnerungen an den erhaltenen Religionsunterricht, 1846; Bergel, Geschichte der ungarischen Juden, 1879; Mandl, Das jüd. Schulwesen unter Kaiser Joseph II, 1903; Einhorn, Die Revolution und die Juden in Ungarn, 1851. M. Duschak, Geschichte der Verfassung mit besonderer Beziehung auf die öster.-ungarisehen Israeliten, 1888; Busch-Jahrbücher (все годы); Ben-Chananjah (все годы); Jew. Enc., VI; Büchler, A zsidók törtenete Budapesten, 1901; Magyar Zsidó Szemle (все годы); Finaczy, Geschichte des ungar. Unterrichtswesens; John, Kritische Beleuchtung der Judenemancipations, frage, 1848; Kohn, Magyar Zsidotört, 1884; Berthau, La Hongrie moderne, 1901.

''Современное положение евреев Венгрии. Статистические данные.'' — По вероисповедным группам гражданское население королевства распределялось следующим образом:

''Образование.'' — В школьном возрасте было еврейских детей в 1891—1895 гг. (в среднем) 136.569, в 1896—1900 г. — 145.037, в 1901—1905 гг. 144.616; из них посещало школу 80,99%, 82,63% и 80,32%; евр. элементарных школ в 1905 г. было 426, из которых 229 имели по одному учителю, 99 по два и 98 свыше двух. Учителей всего насчитывалось 860, учащихся 31.322, из них 26.611 считали своим родным языком венгерский, 3.589 — немецкий, 1.039 — словацкий, 26 — румынский, 39 — сербский, 10 — хорватский и 8 — другой язык. Кроме того, было 41 евр. элементарное училище, где было два языка преподавания; в них обучалось 2234 ученика, учителей было 72. Из общего числа евр. школ — 467 — шестиклассных было 264, пятиклассных 73, четырехклассных 129 и одно двухклассное; из общего числа 33556 евр. учащихся в специально евр. училищах были 18551 мальчик и 15005 девочек. Повторительных евр. элементарных училищ в 1905 г. было 23, в них обучалось 543 мальчика и 1053 девочки; всего в элементарных школах было 35152 детей, из них мальчиков 19094, девочек 16058. В еврейских училищах обучалось в 1905 г. 1685 неевреев; помимо евр. элементарных училищ, евр. дети посещали: