ЕЭБЕ/Австрия: различия между версиями

'''Австрия''' [<ref>В этой статье говорится об Австрийской империи без Венгрии, которой посвящена особая статья. О крупнейших провинциях, входящих в состав Австрийской империи, даются более подробные сведения (сверх общих сведений, приведенных в этой статье) в статьях: Богемия, Галиция, Моравия, Силезия и др.]</ref> — наиболее пестрая по своему территориальному и национальному составу империя в Европе, вторая после России по числу живущих в ней евреев (около 1¼ миллиона в империи без королевства Венгрии, где особо числится около 3/4 миллиона).

''I. От начала поселения евреев в А. до грамоты Фридриха II (1238).'' Момент первого поселения евреев в Α., как почти во всех других странах Европы, не поддается историческому определению. Древнее наивное предание говорит о еврейском царстве, основанном будто бы в Α., через 859 лет после потопа, евреем Авраамом, пришедшим из легендарной страны «Terra Ammiracionis» в Ауратим со своей женой Сусанной и двумя сыновьями, Салимом и Атаимом. Страна эта управлялась 72 правителями до 210 г. дохристианской эры. Возможно, что сами евреи в Α., как и в других странах, изобрели подобные басни, чтобы снять с себя обвинение в участии в распятии Христа; еще более вероятно, что вся эта история является выдумкой летописцев, которым хотелось дать своим читателям занимательные рассказы (Пец, «Scriptores Rerum Austriacarum», I, 1046 и след., цитир. Шерером, в «Rechtsverhältnisse der Juden», 1901, I, 112). Первое заслуживающее доверия известие о существовании евреев в А. мы находим в законе о налогах, изданном в Раффельштеттене в царствование Людовика Дитяти (899—911); 9-я статья его гласит: «Признанные законом торговцы, т. е. евреи и другие купцы, откуда бы они ни пришли, из этой или какой-нибудь другой страны, должны уплачивать справедливый налог со своих рабов и с других товаров, как это было и при прежних королях» (Пертц, «Monumenta Germaniae», Leges, ΠΙ, 480). Из этого постановления вытекает, что евреи либо жили в ту эпоху в Α., либо приезжали туда по делам. Первое документальное свидетельство относится, однако, только к ХII веку. Герцог Леопольд V (1177—94), который много сделал для развития торговли в Α., имел еврея-чеканщика (откупщика монетного дела), некоего Шлома, который вел тяжбу с одним венским монастырем из-за виноградника. Шлом был убит толпой крестоносцев (1196), потому что он арестовал одного из своих слуг, укравшего некоторую сумму денег и затем вступившего в ряды крестоносцев («Quellen zur Gesch. der Juden in Deutschland», II, 92; «Emek ha’bacha», изд. Винера, стр. 37). Синагога в Вене в первый раз упоминается в 1204 г.; несколько позднее появляются евреи в Кремсе, Винер-Нейштадте, Тулльне, Клостернейбурге. Как и во всех германских городах, еврейские поселения («Judendorf», «Vicus Judaeorum») существовали в то время и в А. В Вене должна была находиться значительная община; ибо в первую половину XIII в. жил здесь один из выдающихся раввинов этой эпохи, Исаак бен-Моисей, автор раввинского компендиума «Or Zorua»; в это же время в Винер-Нейштадте жил Моисей бен-Хасдай Таку (из Тахау?). Другие ученые упоминаются в глоссах к «Алфаси» р. Мордехая бен-Гиллеля (ум. 1293 г.). В первую половину XIII в. венские евреи играли, по-видимому, значительную роль в коммерческой и общественной жизни страны: по их предложению австрийский герцог Фридрих Воинственный (1230—46) запретил вывоз зерна и вина из А. в течение его войны с Венгрией (Пертц, l. c., IX, 706). Знаменателен и тот факт, что в грамоте, которую германский император Фридрих II пожаловал своим венским гражданам (1237), он должен был обещать, что отныне ни один еврей не будет занимать государственной должности. Император, который воевал тогда с герцогом и, понятно, искал расположения венских граждан, должен был сделать им эту уступку в ответ на их жалобу. Что отношения к евреям были далеко не дружелюбные, явствует из слов императора, выразившегося, что евреи за их преступление, т. е. убийство Иисуса, должны бы быть отданы в вечное рабство («cum imperialis auctoritas… judaeis indixerit perpetuam servitutem»). Годом позже император пожаловал венским евреям «хартию», или грамоту, в которой они в первый раз в Германии называются «рабами двора» («servi camerae nostrae»); это выражение хотя и понималось в смысле полноты прав императора над евреями, приобретает, однако, особенное значение ввиду вышеуказанного взгляда Фридриха II на них как на людей, осужденных на вечное рабство.

''II. Грамота императора Фридриха II (1238).'' Юрисдикция над евреями, подобно многим другим прерогативам, была предметом спора между императором и феодальными владетелями. Когда император Фридрих после завоевания Вены подкупал горожан обещанием удалить евреев от публичных должностей, он в то же время желал расположить и последних в свою пользу; ради этого он точно определил их права в грамоте, которая в главных своих чертах является повторением грамоты, пожалованной им же германским евреям в 1236 г. Эта хартия состоит из десяти частей и прежде всего подтверждает, что евреи состоят под опекою императора («servi camerae»). Они освобождены от обязанности доставлять повозки и лошадей для королевской свиты («hospites»). Если в их владениях обнаружены краденые вещи, они должны присягнуть, сколько они уплатили за эти вещи, для того чтобы получить уплаченную сумму от законного собственника. Крещение еврейских детей без согласия их родителей строго запрещено, и нарушителям этого закона грозит тяжкая пеня. Новообращенным дается три дня, в продолжение которых должна быть испытана искренность их желания перейти в христианство. Перед законом на суде евреи и христиане равны, но еврей не должен быть принуждаем к ордалиям и может очищаться от обвинения присягою. Евреи не могут быть осуждаемы на основании свидетельства одних христиан. Жизнь их находится под покровительством закона, и за убийство или нападение на еврея грозит денежная пеня, которая, по обычаям того времени, являлась возмездием за такое преступление. В своих внутренних делах евреи пользовались полной автономией и должны были судиться у своих раввинов и общинных должностных лиц («coram eo, qui praeest eis»); только в важных случаях юрисдикция над ними сохранялась за императором. В коммерческой деятельности евреев особенно часто упоминается торговля вином, красками, противоядиями; некоторые из них, как видно, были врачами.

''III. Грамота герцога Фридриха Воинственного (1244).'' После того, как герцог Фридрих восстановил свою власть в австрийских землях, он стал энергично укреплять свои права, хотя и сделал некоторые уступки сословиям («Stände»). Он подтвердил императорское запрещение евреям занимать государственные должности; но вместе с тем заботился об урегулировании положения евреев, что выразилось в специальной грамоте 1244 года. Во вступлении к ней говорится, что герцог жалует эту грамоту, желая всем своим подданным доказать свою милость и благосклонность. Замечательно, что герцог называет в этом акте евреев своими собственными подданными; это — первый пример того, что их так называет не император Германии, а областной правитель. Грамота 1244 г. является классическим образцом законодательства о евреях в продолжение XIII и двух следующих веков. Она оставалась в силе до изгнания евреев из А. в 1420 году и более или менее буквально копировалась в грамотах следующих правителей: Белы IV Венгерского (1251), Пшемысла-Оттокара II Богемского (1254), Болеслава Калишского (Польша, 1264) и Болко Силезского (1295). Самая характерная черта этой грамоты — место, отведенное в ней денежным займам: не менее десяти из тридцати ее разделов касаются процентов по займам, залогов и подобных вопросов в связи с пунктами, относящимися к юрисдикции над евреями. Евреям дозволялось взимать в виде процентов восемь динариев в неделю с таланта, что составляло 173,33 процента годовых. Если было доказано, что залог должника похищен, то заимодавец должен был только присягнуть, что не знал о похищении и сколько он дал взаймы под этот залог, — и тогда он мог взыскать свои деньги. Евреи могут давать деньги под заклад и недвижимого имущества, но только не установлено, могут ли они вступить во владение имением в случае прекращения платежа. За убийство еврея христианином полагается смертная казнь; за побои же и оскорбление назначается пеня, часть которой поступает в пользу герцога, а часть — в пользу пострадавшего. Смертная казнь полагается также и за осквернение еврейского кладбища, а за повреждение синагоги налагается пеня в два таланта. Увоз еврейского ребенка наказывается, как кража. Еврейские тяжбы поступают на усмотрение герцога, который и назначает специального судью для разбора их («judex judaeorum»). Существует также «inagister judaeorum», раввин или наблюдатель над общиной, избираемый евреями и утверждаемый герцогом; он — их законный представитель и уполномочен управлять их внутренними делами. Подобно императорскому закону, закон герцога Фридриха также признает, что еврей может быть осужден не иначе, как по свидетельству не только христианина, но и еврея; разница лишь в том, что герцог позволяет евреям вызвать преступника к ордалиям; в подобном случае евреи, вероятно, нанимали христианина для участия в состязаниях.

''IV. Междуцарствие (1254—1276).'' После смерти герцога Фридриха (1246), не оставившего наследников, его владения стали предметом споров между разными претендентами, из которых одержал верх в 1251 г. король Пшемысл-Оттокар II. Новый правитель, естественно, старался снискать благосклонность граждан вновь приобретенной территории, ради чего он тотчас после оккупации Α. подтвердил городам их прежнюю привилегию, состоявшую в недопущении евреев на государственную службу. Но, с другой стороны, политические планы нового правителя требовали для своего осуществления большой суммы денег, и это, очевидно, было причиной, что Оттокар подтвердил (29 марта 1254 г.) грамоту, пожалованную евреям герцогом Фридрихом. Подобно своему предшественнику, он выразил желание показать всем своим подданным свою благосклонность («Wann wir wellen, das allerlay leut die in unser nerrschaft wonund sind, unser genad und gütwilligkait tailheftig werden funden»). Единственное различие между грамотами Оттокара и Фридриха — в том, что Оттокар запрещает брать в залог церковное облачение. Далее, он освобождает евреев от обязанности возвращать залоги в дни своих праздников, не ограничивает размера процента и протестует против обвинения в ритуальном убийстве (см.), ссылаясь на соответствующие папские декреты. Эти незначительные различия едва ли вызваны переменой в политике; вероятнее всего, они объясняются случайностями переходного периода. По-видимому, эти грамоты не соблюдались; ибо по возвращении своем из крестового похода против языческих пруссов Оттокар снова подтвердил все, что он пожаловал евреям (8 марта 1255 г.). Затем он лично не соблюдал приказа, исключающего евреев из государственной службы: в одном документе 1257 г. упоминаются два еврея как «королевские финансисты» («comites camerae»). — Церковь, достигшая тогда апогея своей власти, стремилась со времени Латеранского собора 1215 г. унижать и притеснять евреев, но ее декреты не приводились в исполнение. Папа Климент ΙV отправил кардинала Гвидо в качестве своего делегата в северную Европу для того, чтобы укрепить церковную дисциплину. Гвидо председательствовал на разных епархиальных собраниях, на которых среди других предметов обсуждался и вопрос об усилении ограничений против евреев. Подобное собрание состоялось 10—12 мая 1267 года в Вене. Этот церковный собор установил ношение евреями особой одежды, а также уплату еврейскими жителями в пользу священника местного прихода церковной подати в размере той суммы, которую получал бы священник, если бы вместо евреев у него жили христиане. Евреям запрещалось посещать бани и таверны христиан, держать христианских слуг, состоять сборщиками податей или занимать какую-нибудь другую государственную должность. Еврей, живущий с христианкой, наказывается тяжкой пеней, а coжительница его подвергается наказанию плетьми и изгнанию из города. Общественные сношения между евреями и христианами строго запрещены; христиане не должны покупать мяса и других продуктов у евреев, так как последние могут отравить их. Когда по улицам проносят Святые Дары, евреи должны запереть двери и не выходить; то же им предписывается и в пятницу Страстной недели. Евреям запрещено вести с простым народом религиозные споры; они не вправе мешать своим женам и детям принимать христианство, но сами не смеют обращать христиан в иудейство. Они не вправе ни лечить больных христиан, ни ухаживать за ними. Им нельзя строить новые синагоги; при ремонте старых они не могут расширять их. В дни христианского поста они не должны носить по улицам мяса неприкрытым (Пертц, l. с.; «Scriptores», IX, 699 и след.; Г. Бервальд, "Die Beschlüsse des Wiener Conciliums über die «Juden aus dem Jahre 1267», в «Wertheimer’s Jahrbuch» 1859—60 гг., стр. 180—208). Знаменательно, что спустя год после этого репрессивного церковного акта (1268) Оттокар счел нужным возобновить свою льготную грамоту от 1254 г. Жалобы, которые поступали от духовных лиц на то, что евреи держат христианских слуг, показывают, что постановления Венского собора по большей части оставались мертвой буквой.

''V. При Габсбургской династии (1276—1420).'' В силу договора 1276 г. австрийские владения уступлены были Рудольфу Габсбургскому как свободное вассальство, которое он позже, в качестве германского императора, передал своему сыну Альбрехту I (1282). Вступив в управление, Рудольф пожаловал новую грамоту евреям, желая этим, как и в других случаях, подчеркнуть факт, что власть Оттокара не была законною. Новая грамота (4 марта 1277 г.) была в главных пунктах воспроизведением грамоты герцога Фридриха от 1244 г., хотя Рудольф издал этот акт не как герцог Австрийский, а как германский император (формально герцоги австрийские только в 1331 г. получили право держать евреев на императорских правах). Впрочем, действие грамоты Рудольфа распространялось только на австрийские владения; в Богемии же законы Оттокара сохраняли силу. Рудольф, который, подобно Оттокару, желал привязать к себе города, также подтвердил многим из них привилегию, запрещавшую евреям государственную службу. В царствование его преемника, Альбрехта I (герцога австрийского от 1282 г., императора германского от 1298 г.; убит в 1308 г.), евреи пользовались покровительством в Германии; между тем в своих собственных владениях Альбрехт потворствовал оскорблениям, которым евреев подвергала чернь и владетельные особы. Ο чувстве, которое простой народ питал к евреям, можно судить по стихам современного поэта Зейфрида Гельблинга, который жалуется, что в стране слишком много евреев и что достаточно тридцати их, чтобы наполнить самый большой город «зловонием и неверием». Потому он советует сжечь всех евреев или продать их по тридцати человек за пфенниг (Гаупт, «Zeitschrift für Deutsche Alterthümer», IV). В 1293 г. евреев Кремса обвинили в убийстве христианина; двое были колесованы, а другие должны были уплатить большой выкуп за свою жизнь. Преследование, начатое во Франконии Риндфлейшем (см.), отразилось и в Α.: в разных городах против евреев выставлено было обвинение, что они оскверняют гостии (Св. Дары). В то самое время, когда Альбрехт сурово наказывал франконские города за нападения на евреев, еврейские жители Корнейбурга вследствие такого же ложного обвинения, подвергались избиениям или изгнанию (1306). Только относительно С.-Пельтена известно, что Альбрехт грозил разрушить город за нападение на евреев и что город должен был уплатить пеню в 3500 талантов. При преемнике Альбрехта, Фридрихе Красивом (1308—30), с евреями начали обращаться как с «камеркнехтами»: Фридрих уступил все еврейские налоги зальцбургскому архиепископу. Он уничтожил также долг Альберта фон Раухенштейна одному еврейскому кредитору, что является первым примером официальной экспроприации, встречающейся очень часто в позднейшее время (см. Tötbrief). Приказ Фридриха, чтобы ни один еврей не занимался изготовлением или продажей платья («Gewand schneiden») в городе Винер-Нейштадте, является еще одним показателем возраставшей враждебности муниципалитетов к евреям и готовности правителей уступать юдофобам. — В царствование Альбрехта II (1330—58) и Оттона (1330—39) право «держать евреев» было всецело предоставлено австрийским герцогам, в силу Мюнхенского договора 1331 г. («Darzu sollen sie die Juden, die hinter in gesessen seindt, in allen den Rechten und Gewohnheiten haben und messen, als sie oder ir Vordem herbracht haben»). В эту эпоху для того, чтобы снискать расположение своих могущественных вассалов, император часто жаловал им вместе с другими привилегиями и право держать евреев, т. е. облагать их налогами. Несмотря на большие выгоды, которые владетельные князья извлекали из евреев при непосредственной их эксплуатации, они плохо защищали их от преследований, начатых шайкою Армледера (см.) в Эльзасе в 1338 г. и перешедших в А. В Ретце, Цнаиме, Горне, Эггенбурге, Нейбурге и Цветле евреи подвергались избиениям; в первом из названных городов, где с оскверненной гостией произошли обычные «чудеса», в память ее воздвигнута была церковь «Святой крови». Очевидно, под страхом подобных избиений венские евреи-кредиторы добровольно уменьшили размер процента с 173,33 годовых (на которые они имели право в силу грамоты 1244 г.) до 64 по крупным ссудам, а по мелким — до 86. Этот документ, написанный на еврейском и немецком языках, хранится в муниципальном архиве Вены (Вольф, «Studien zur Jubelfeier der Wiener Universität», Вена, 1865, стр. 170). Желание герцога Альбрехта II защитить евреев от насилий черни, вызванных мнимым осквернением гостии, явствует из того, что он просил папу Бенедикта XII назначить расследование чудес, проявленных будто бы оскверненной гостией в Пульке, так как подобные истории, по мнению некоторых, служили только предлогом, чтобы грабить евреев. Папа в двусмысленном ответе от 29 августа 1338 г. приказал произвести расследование, но o результате его ничего не известно. — Новые бедствия разразились над евреями А. с появлением черной смерти (1349). В разных городах распространилась молва, что евреи вызвали чуму отравлением колодцев, и в Кремсе, Штейне, Маутерне и других местностях еврейские общины были вырезаны. За это нарушение общественного спокойствия и за уничтожение «герцогской собственности» на города была наложена пеня, трое предводителей черни были казнены, а другие приговорены к разным штрафам. Современные летописцы за этот акт правосудия называют герцога сторонником евреев («fautor judaeorum»). Известие, впервые найденное в старом манускрипте «Wiener Geserah» (Штейншнейдер, Cat. Bodl., col. 537; Грец, Gesch. der Juden, VII3, 344, с неправильной ссылкой на Пеца, l. c., I, 541), будто венские евреи добровольно лишали себя жизни в своей синагоге по совету раввина Ионы, неосновательно (см. Шерер, l. c., р. 371). — Преемник Альбрехта, Рудольф IV (1358—65), изобрел так называемое «Privilegium majus», в котором утверждалось, будто бы еще император Фридрих I дал в 1156 г. австрийским герцогам необыкновенные привилегии, в том числе и право держать евреев и «государственных ростовщиков». Император Карл IV подтвердил право австрийских герцогов держать евреев во всех частях своих владений, причем Карл в качестве короля богемского заключил с герцогами договор, по которому договаривающиеся стороны обязались не принимать евреев, переселяющихся из Богемии в другие области и обратно (1360 г.). Мера эта была проведена с целью воспрепятствовать евреям, которые хотели бы избегнуть насилий и вымогательства феодалов, отыскать себе другое убежище. Если еврей переселялся в другую страну, то он терял право взыскивать по векселям. Такие «Tötbriefe» (погашательные письма) выпускались Рудольфом, начиная с 1362 г. Такое же положение сохранилось и при преемниках и братьях Рудольфа, Альбрехте III и Леопольде (1365—95). Если группа евреев покидала страну, то оставшиеся их соплеменники должны были вознаграждать герцога за потерю, которую он понес. В 1367 г. несколько евреев, вероятно в качестве представителей своей общины, обязались уплатить герцогам 20.000 флоринов за двух евреев, Муша и Хадгима (Хаима), покинувших австрийскую территорию, за что герцоги со своей стороны позволили им завладеть всей собственностью беглецов. В 1366 г. герцоги издали приказ, запрещавший евреям гравировать печати, а два года спустя они запретили им торговать золотом и серебром и быть менялами, ограничив их также в праве выдавать ссуды под залог. Около 1370 г. все австрийские евреи были по тайному приказу брошены в тюрьмы, а имущество их конфисковано; если верить одному известию, целью этого издевательства было обратить евреев в христианство; попытка не удалась: были крещены только двое, мужчина сорока лет и молодая девушка; первый из них возвратился впоследствии в иудейство и был сожжен на костре. Позже, вероятно в 1378 г., евреям пожалована была новая грамота. Документ этот не дошел до нас, но из цитат в других документах известно, что евреям снова обеспечено было герцогское покровительство; им даровано право жительства во всех герцогских владениях, обещана помощь при взыскании долгов; герцоги обещали не выпускать более приказов, уничтожающих долговые обязательства; евреев запрещалось облагать налогами и принудительными займами сверх того, что предусмотрено грамотами; обвинения против них должны быть доказаны свидетельством честных («unfersprochenen») христиан и евреев. Однако и после этого акта были случаи частичного отпущения христианам долгов или процентов по ссудам, взятым у евреев; а в 1380 г. герцоги потребовали от евреев новый заем в десять тысяч фунтов венских пфеннигов. Могли ли евреи, которых обобрали в 1370 г., собрать десятью годами позже такую крупную сумму? На это легко ответить, если обратить внимание на то, что конфискация не касалась долговых обязательств, которые остались у них на руках и составляли большую часть их состояния. Таким образом, положение евреев было ненадежно и при правителях, которые считались расположенными к ним; но оно стало еще хуже при следующих герцогах. При Альбрехте IV (1395—1404) и Вильгельме (1395—1406), которые вместе правили А., евреям Каринтии и Штирии дана была хартия, подтверждавшая вышеописанные общие «Handfeste» (грамоты). Такие меры, как запрещение вести торговлю в городе Линце (1396) или владеть недвижимостью, хотя бы она досталась в качестве просроченного залога, основывались на принципе, что евреи должны заниматься только денежными ссудами. Особый интерес представляет факт, что еврей по имени Гунтценгаузер должен был дать подписку в том, что он не будет заниматься медицинской практикой (1403). Это было, очевидно, сделано по требованию университета, профессора которого часто жаловались на конкуренцию еврейских врачей. Встречающееся в этом документе обращение к «великому еврею Цафонас Панеах», очевидно, не есть мистическая формула, как это толкуют Шерер (l. c., 403) и Вольф (Studien etc., 16): оно относится к арамейскому контексту книги Бытия (XLI, 45) и означает клятву во имя Того, Кто знает все тайны. — Враждебность населения к евреям проявилась в 1406 г., когда вспыхнул пожар в венской синагоге и чернь воспользовалась случаем, чтобы разграбить еврейский квартал. Положение особенно ухудшилось при Альбрехте V (1404—39), яром религиозном фанатике. Народная молва, выставлявшая евреев виновниками всякого зла, считала их причиною распространившейся тогда гуситской ереси. В то же время пущена была в оборот басня о богатом еврее, Израиле из Энса, купившем будто бы у жены пономаря освященную просфору для того, чтобы осквернить ее. По приказу герцога все еврейские жители Вены и других его наследственных владений были арестованы (23 мая 1420 г.); бедные были изгнаны из страны; состоятельные содержались в тюрьмах, а имущество их было конфисковано. Многие, чтобы спасти свою жизнь, приняли христианство; но большинство таких невольных неофитов скоро перешли обратно в иудейство и были за это сожжены на костре. Некоторые прибегли к самоубийству, и это создало, вероятно, легенду, что р. Иона и все члены венской общины добровольно умертвили себя в синагоге. Единственным результатом обращения евреев к папе (Мартину V) была булла от 23 дек. 1420 г., запрещавшая крестить еврейских детей, не достигших 12-летнего возраста. Судьбу евреев папа не хотел или не мог изменить. Многие отказавшиеся от крещения были сожжены близ Вены 12 марта 1421 г.; герцог конфисковал их имущество, и их дома были проданы или подарены знатным особам; синагога была разрушена, а материалы отданы университету. Дети евреев отданы были в монастыри на воспитание. За эти подвиги благочестия современники хвалили Альбрехта V; в эпитафии его превозносили за сжигание евреев («Jussi Judaeos ante cremare meos»).

''Культура.'' Очень мало известно о духовной жизни евреев в А. в эту эпоху. Относительно ХIV в. известно, что Меир бен-Барух Галеви из Вены установил ученый титул «морену» (см.) как патент, дающий право на пользование раввинскими прерогативами. Среди его современников выдвинулись Авраам Клаузнер и ряд ученых, стоявших во главе иешивы в Винер-Нейштадте. Их деятельность проявлялась, главным образом, в детальной разработке религиозного ритуала в связи с местными обычаями («Minhagim»). Большим авторитетом пользовался австрийский раввин, впоследствии переселившийся в Германию, Яков Мелин (сокращенно Магариль, ок. 1420 г.). Из его писаний мы узнаем, что в самом начале XIV в. австрийские евреи имели свои особые обряды и синагогальные мелодии при богослужении («Minhag Bene Oesterreich»; см. «Mintage Maharil», варшавск. изд. 1874 г., стр. 47). Своеобразная религиозная практика в австрийских синагогах была, по-видимому, так развита уже в XII в., что Исаак Дурбало из Франции считает нужным упомянуть о ней и рассказывает, что слышал о ней в Ольмютце (Machzor Vitry, стр. 338, Берлин, 1896—97). Надо полагать, однако, что евреи принимали некоторое участие и в умственной жизни своих христианских соседей, так как евреи-врачи были тогда не в редкость, а их практика, очевидно, возбуждала зависть их христианских конкурентов. Есть также доля вероятности в предположении Г. Вольфа, что титул «морену» был установлен р. Меиром Галеви в подражание принятому в 1365 г. в Венском университете обычаю раздавать ученые степени (Studien etc., 15). Единственный ученый талмудист, который пользовался большой литературной славой, был Израиль Иссерлейн из Марбурга в Штирии, автор богатого бытовыми подробностями сборника респонсов «Terumath ha-Deschen», живший в первой половине XV в.

''VI,. От изгнания 1420 г. до изгнания 1670 г.'' — При преемнике Альбрехта V, Владиславе (1440—57), в Венском округе и личных владениях австрийского герцога еврейских общин не было; попадались только местами единичные привилегированные евреи. В других провинциях (Богемия, Моравия, Силезия) евреи сильно терпели от разгоревшегося вследствие гуситских войн католического фанатизма. Герцог питал к гуситам сильную вражду, и под его покровительством фанатичный монах Капистрано (см.) проповедовал против еретиков, возбуждая народ вместе с тем и против евреев. Они были изгнаны из Ольмютца, Брюнна, Цнаима, Нейштадта, Бреславля, Швейднитца и других городов Силезии (1454—55). После ранней смерти Владислава (1457) австрийские земли перешли во владение Фридриха Штирийского, который еще в 1440 г. стал германским императором под именем Фридриха III. Император всегда испытывал финансовые затруднения, почему он и нуждался в евреях; но он был к ним благосклонен также из человеколюбия, за что народ дал ему презрительную кличку «короля евреев». Так как изгнание евреев из А. в 1420 г. было санкционировано церковью, то Фридрих счел нужным прежде всего снять этот церковный запрет. Еще до смерти Bладислава он добился от папы Николая V буллы (от 20 сент. 1451, точный текст у Шерера, l. c., 436), предоставившей ему безусловное право разрешать евреям жительство во всех наследственных своих владениях, которые включали Каринтию, Крайну, Штирию, Тироль и Эльзас (Vorder-Oesterreich). Когда Фридрих сделался и герцогом австрийским, местные сословия (Stände) обратились к нему с просьбою, чтобы запрещение евреям жить и торговать в Верхней и Нижней А. соблюдалось как прежде (1458, 1460). Фридрих формально уверял их, что старые ограничения по отношению к евреям будут соблюдаться, но при этом заявлял, что он, как император, не может закрывать своим еврейским камеркнехтам доступ в свои владения (Шерер, 422—29). Так как вследствие этого евреи продолжали селиться и торговать в прежних запретных землях, то жалобы «сословий» на них возобновлялись почти ежегодно. Враждебность к евреям постоянно поддерживалась духовенством: оно отказывало в отпущении грехов или в причастии всякому судье и чиновнику, который в тяжбе решал дело в пользу евреев. С целью прекратить эту агитацию Фридрих добился от папы Павла II буллы «Sedis apostolicae copiosa benignitas» (31 мая 1469), в которой папа объявлял, что евреи имеют право требовать, чтобы с ними обращались справедливо. Император также вмешался в пользу евреев, которые были обвинены в ритуальном убийстве в Триенте (1476) и Регенсбурге (1478). Вражда горожан к евреям не прекращалась. Когда венгерский король Матвей Корвин взял в 1485 году Вену, жители просили его, чтобы он изгнал евреев, «во внимание к их бесчестным поступкам по отношению ко Всемогущему Богу». Король удовлетворил просьбу. Враждебность населения проявлялась, сверх того, в разных полемических сочинениях той эпохи (Шерер, l. c., 433). — Преемник Фридриха, император Максимилиан (1493—1519), не держался определенной политики по отношению к евреям. Его политические притязания, в особенности войны с Франциском I Французским, заставляли его покровительствовать евреям, которые являлись его единственным надежным источником дохода. Когда «сословия» А. жаловались на незаконную терпимость к евреям, Максимилиан отвечал ссылкой на временный характер его уступок по отношению к последним. Как видно из его отношения к юдофобской агитации ренегата Пфефферкорна (см.), требовавшего конфискации всех раввинских книг, император вовсе не был расположен к евреям. Когда сословия Каринтии и Штирии выразили готовность возместить императору сумму податей с евреев, он приказал изгнать их из этих областей (март 1496 г.). Сословия Штирии уплатили за привилегию изгнания евреев 38000 фунтов венских пфеннигов, а сословия Каринтии уплатили 4000 рейнских флоринов (текст этого декрета опубликован в «Allg. Zeit. des Jud.» 1849, стр. 23). Причиною изгнания выставлены отчасти религиозные мотивы, связанные с мнимым осквернением церковных сакраментов, отчасти экономические — лихоимство и мошеннические сделки. Крайна имела лишь одно еврейское поселение, в Лайбахе, но жители этого города также добились декрета об изгнании евреев (1515). Во всех этих землях евреи жили с XIII в., а может быть, и раньше, как на это указывают названия многих местностей, например Иуденбург, Иудендорф и т. д. — В Нижней Австрии просьба сословных чинов об изгнании евреев, хотя и часто повторялась, никогда не удовлетворялась вполне, и в 1518 г. император, отвечая на такого рода петицию, заявил, что, желая изгнать евреев из Вены и австрийской провинции, он, однако, не намерен сделать это сразу; поэтому он оставлял их временно в пограничных городах Эйзенштадте, Мархегге и др. Этой политики император держался до конца. Незадолго до смерти Максимилиан в ответ на неоднократные жалобы сословыых чинов заявил, что евреям, изгнанным из разных его владений, будет позволено жить в пограничных городах, ибо они составляют коронную собственность (Kammergut) и не могут быть совершенно выселены за границу; сверх того, он дозволил жить в Вене еврею Гершелю, который занимался обширными кредитными операциями и был полезен «двору» (1518). Отсюда началась эра придворных евреев (см.). — Новый император, Карл V (1519—56), сделал попытку ограничить применение репрессивных законов о жительстве евреев. Он подтвердил еврейские привилегии (1520), в числе которых был важный пункт, что евреи не могут быть изгнаны без согласия императора из мест, где им позволено было селиться. Эту грамоту он подтвердил после своей коронации в качестве римского императора (1530), и вторично в 1544 г. В последнем документе он выступил против обвинения в ритуальном убийстве. Австрийские герцоги продолжали ту же политику, т. е. терпели евреев там, куда они уже однажды были допущены, но запрещали им селиться на новых местах. Когда в 1525 г. сословные чины А. снова потребовали, чтобы евреям не разрешалось жить ни в одной части Α., Фердинанд I (которому его брат Карл уступил в 1522 г. свои австрийские владения) категорически ответил, что он позволит им жить в тех своих владениях, где они жили раньше. В 1529 г. он снова подтвердил грамоту, данную евреям А. Отдельным лицам давались иногда особые привилгегии; привилегированными были: врач Лацарус, которого воспитатель императорских детей очень хвалил за услуги, оказанные императорскому дому (1534), и еврей Моисей (Moyse), служивший по монетному делу; последнему дано было право торговать всякими товарами, но запрещалось давать деньги в рост (1542). Резкая перемена в отношениях Фердинанда I к евреям наступила в тревожное время австро-турецкой войны и реформационной распри, когда клерикализм усилился и в народную массу пускались чудовищные слухи о сочувствии евреев врагам родины и церкви. Этим юдофобским настроением вызван ряд указов Фердинанда I с 1541 по 1561 г. (в этот промежуток времени он уже успел сделаться германским императором) об изгнании евреев из Богемии (1542), Австрии (1544) и снова из Богемии (1561). Впрочем, эти жестокие указы не приводились в исполнение в полном объеме (см. Богемия). — Тяжело было положение евреев в А. в эпоху «католической реакции», при императорах Максимилиане II, Рудольфе II и Матвее (1564—1619). Приказы о выселении из тех или других мест то появлялись, то отменялись; усилились репрессии, вызванные влиянием церкви: евреев заставляли носить средневековую отличительную одежду или особый знак на верхнем платье; по каждому поводу назначались налоги; мелкие притеснения сделались основным мотивом законодательства. Декрет об изгнании евреев из Нижней Α., появившийся в 1572 г., не был приведен в исполнение; в 1597 г. сословные чины Нижней А. настаивают на его исполнении, но, не надеясь на успех, требуют, чтобы, по крайней мере, строго следили за ношением евреями оскорбительного знака на одежде. Император Рудольф II интересовался более всего выжиманием денег из своих еврейских подданных; но они его интересовали и с другой стороны: занимаясь алхимией, Рудольф верил, что еврейская каббалистическая литература содержит сведения о тайнах этой науки, и потому вызвал пражского раввина Леве бен-Бецалеля в свой замок, чтобы получить от него желанные сведения. — Император Фердинанд II (1619—37), находившийся под влиянием иезуитов, был бы в их руках опасным орудием, если бы он вследствие Тридцатилетней войны не нуждался постоянно в финансовых услугах евреев. В Вене образовалась тогда группа еврейских капиталистов, которым император предоставил значительные привилегии в благодарность за их услуги по заключению займов; особенно «нужным человеком» при дворе сделался банкир Яков Бассеви, которому Фердинанд пожаловал дворянское звание. Сила денег была так велика, что император-клерикал снизошел на просьбу евреев, живших в разных частях Вены, и велел отвести им в предместье города участок, в котором они могли бы спокойнее жить и приобретать недвижимость. В грамоте от 6 дек. 1624 г. евреям обеспечено беспрепятственное проживание в Вене; им позволено вступать в город без отличительного знака; населению запрещено оскорблять их; они отданы под юрисдикцию имперских властей, а дома их освобождены от постоя. Для соблюдения равновесия Фердинанд II считался и с требованиями церкви: он приказал, чтобы евреи в Вене и Праге обязательно присутствовали каждую субботу на обедне, когда иезуит будет говорить им проповедь об истинах католической веры (1630). После смерти этого императора муниципальные власти Вены потребовали от его преемника, Фердинанда III (1637—57), чтобы он изгнал евреев из Нижней Α.; император уступил в том, что запретил евреям содержать магазины в городе Вене и не освобождал их от муниципальной юрисдикции (1638). Вскоре, однако, закон этот был отменен. В 1641 г. status quo 1624 года был восстановлен. В воздаяние за услуги, оказанные евреями императорской казне в продолжение тяжкого кризиса, разразившегося над А. во время войны со шведами, прежние привилегии были подтверждены в 1645 г. Евреи Α., Богемии и Моравии терпели страшные бедствия во время Тридцатилетней войны. В разных общинах Моравии еврейские дома были разграблены, а в Кремзире семнадцать человек было убито и значительное число ранено (26 июня 1643 г.; Франк-Грюн, Gesch. d. Juden in Kremsier, стр. 69 и сл.). Тяжелые налоги, которыми правительство облагало евреев ввиду военного времени, и постоянные раздоры, происходившие в обремененных еврейских общинах, побудили императора дать венской общине новую организацию (1646), которая усилила бы авторитет ее должностных лиц (Мейнерт, в Jahrbuch für Israeliten Вертгеймера, V, 22). Подтверждение декрета об изгнании евреев из Нижней А. в 1652 г. могло быть предотвращено только уплатой контрибуции в 35.000 флоринов. — Преемник Фердинанда, Леопольд I (1657—1705), готовившийся принять духовный сан и получивший корону вследствие смерти брата, внимательнее прислушивался к советам клерикалов и жалобам венских горожан. В начале своего царствования он, однако, еще не беспокоил евреев; он подтвердил их привилегии (1658) и обещал им свое покровительство, когда муниципальный совет Вены незаконно распорядился произвести оценку домов и другого имущества евреев, хотя они не подлежали обложению муниципальными налогами (1661); он также предупредил погром, когда в венском гетто найден был труп женщины и распространился слух, что евреи совершили преступление (1665). Но скоро его отношение к евреям изменилось. В 1660 г. он женился на Маргарите-Терезе, испанской принцессе, влияние которой было направлено против терпимости к евреям; императрицу убедили, что за грех терпимости к иноверцам последовала смерть ее новорожденного младенца. К этому прибавилось влияние патриотически настроенного, но фанатичного епископа Винер-Нейштадта, графа Каллонича. Император должен был уступить давлению двора и требованиям горожан Вены; он издал декрет об изгнании евреев из этого города и областей Нижней и Верхней А. (27 февр. 1670 г.). Все евреи были принуждены оставить столицу (25 июля 1670), а жившие в провинции — были изгнаны следующей весной. Венская синагога была превращена в церковь, которая в честь своего патрона была названа Леопольдовской. Гонения на евреев скоро принесли плоды: город не был в состоянии, как он обещал, платить в государственную казну налоги, ранее вносившиеся евреями, сверх своих собственных налогов, и многие горожане жаловались, что торговля Вены пострадала вследствие выселения такого большого числа потребителей. Тогда Леопольд повел более мягкую политику. Он не только разрешил изгнанникам поселиться в других областях, именно в Моравии и Богемии, но даже дозволил евреям (1673) временно приезжать на ярмарки в области Нижней Α., откуда они были изгнаны. Более того, когда в 1680 г. пражское гетто было уничтожено пожаром, он не обратил внимания на мольбы муниципалитета Праги, который хотел воспользоваться случаем, чтобы совершенно выселить еврейских жителей из города. Переговоры представителей венских изгнанников с правительством в Вишау (Моравия) об их возвращении в столицу не привели к желанному результату; тем не менее, вскоре после изгнания группа евреев опять появилась в Вене.

''Культура.'' Хотя А. и в эту эпоху не принадлежала к числу крупных духовных центров еврейства, однако в отдельных пунктах раввинизм имел своих видных представителей. Это было связано с развитием общинной жизни, особенно в Богемии и Моравии. Две общины, венская и пражская, а позже и никольсбургская, выдвинули значительное число авторитетных талмудистов. В начале 16 века в Праге во главе раввинской школы («иешиба») стоял р. Яков Поляк, введший в изучение талмудической письменности схоластический метод «пилпула» и «хилука». Этот метод осуждался лучшими представителями раввинизма, к числу которых принадлежал главный раввин Праги Леве (Арье-Лейб) бен-Бецалель (ум. в 1609 г.), богослов-моралист и проповедник, о котором легенда рассказывала, что он имел с императором Рудольфом тайные совещания по вопросам астрологии и алхимии (см. выше). Из раввинских знаменитостей первой половины 17 в. следует назвать Иомтов-Липмана Геллера, бывшего раввином в Вене и Праге, сделавшегося жертвою вероломного доноса во время Тридцатилетней войны и вынужденного вследствие этого эмигрировать в Польшу. Скоро, однако, началось обратное движение ученых сил из Польши в Австрию. Страшная украинская резня (1648—56) привела оттуда в А. многих ученых беглецов (Эфраим Коген, Самуил Кайдановер и др.). Мендель Крохмаль (см.) был раввином в Никольсбурге, где умер в 1661 г., а ему наследовал его зять, Гершон Ашкенази, последний раввин в Вене перед изгнанием 1670 г. Одиноко стоят в ту эпоху писатели, выходившие за черту раввинизма, в область светских наук, как, напр., пражский астроном и историк Давид Ганс, автор популярной хронографии «Цемах Давид» (Прага, 1592). В Праге существовала с 16 века еврейская типография, печатавшая преимущественно книги религиозного содержания. — Еврейские врачи в Вене часто успешно конкурировали со своими христианскими коллегами. В 16 в. встречается имя врача Леона Люцерна, прозванного «Маор Катон»; в 17 в. — имена Лео (Лев) Винклера, получившего в 1629 г. ученую степень в Падуе, и его двух сыновей, Якова и Исаака, получивших свою ученую степень там же в 1669 г. Знакомство с немецкой письменностью было, кажется, редко, ибо документы подписывались евреями на еврейском языке. Однако знание разговорного немецкого языка было распространено, и иезуитские священники, читавшие миссионерские проповеди евреям, должны были произносить их на немецком языке. Некоторые евреи умели писать по-немецки, как видно из письма, адресованного Вагензейлю Энохом Френкелем, одним из венских изгнанников, поселившимся в Фюрте. Письмо это интересно также по широте взгляда, обнаруженной автором, протестующим против обвинения, будто евреи ненавидят христиан: он не видит причин, почему бы исповедующим разные религии не относиться терпимо друг к другу (Кауфман, Die letzte Vertreibung der Juden aus Wien, стр. 197).

''VII. От изгнания 1670 г. до «эдикта терпимости» Иосифа II (1782).'' Как указано выше, нужды торговли превратили приказ об изгнании евреев из Вены в мертвую букву. Евреи приходили в город по делам, и все затруднение заключалось в том, что им запрещалось жить там постоянно. Впрочем, и на это запрещение не обращалось внимания в исключительных случаях. Война с турками, которые в 1683 г. осадили Вену, требовала громадных средств, и среди тех, которые снабжали армию провиантом, а казну — деньгами, был Самуил Оппенгеймер (см.), еврейский негоциант из Гейдельберга, которому дано было право жить и приобретать недвижимость в Вене. Право жительства получили также его родные и служащие в его коммерческих предприятиях. Между ними был известный деятель Самсон Вертгеймер, будущий придворный банкир и меценат. Таким образом, в сравнительно короткое время в Вене опять возникла еврейская община, хотя и официально еще лишенная корпоративных прав. Короткое царствование сына и преемника Леопольда, Иосифа I (1705—11), не внесло никаких перемен в положение евреев. При Карле VI (1711—40) также проводилась традиционная политика. Злобный фанатизм духовенства продолжался. Характерным в этом отношении является случай в городе Аусзее (Моравия): здесь синагога была разрушена, а три члена еврейской общины были изгнаны вследствие жалобы местного священника, что евреи напали на него, когда он (вопреки закону) вошел в Иом-Киппур в их синагогу и стал проповедовать им христианство (1722). В Брюнне некий Соломон Дейч совершал в 1706 г. богослужение в гостинице; когда это стало известно, повторение такого акта было запрещено под угрозой штрафа в 100 рейхсталеров; по просьбе Дейча дано было, однако, право читать там молитвы, но только без употребления cвитков Закона, ибо «это уже пахнет синагогой» («cum res sapiat synagogam», Tagesbote aus Mähren, 7 ноября 1901 г.). Налоги были очень тяжелы. Карл требовал от венских евреев 148.000 флоринов, чтобы покрыть расходы по коронации (1711). В 1717 г. они должны были заключить для императора заем в 1.237.000 флоринов, причем Самсон Вертгеймер дал 500.000 флоринов. Эти-то придворные евреи употребляли свое влияние в интересах своих соплеменников, когда последние попадали где-нибудь в беду. Благодаря влиянию Самуила Оппенгеймера была запрещена ядовитая юдофобская книга «Entdecktes Judenthum» Эйзенменгера. Они старались также, хотя напрасно, добиться отмены жестокого приговора против вышеупомянутых аусзееских евреев. Обращение с евреями все еще проникнуто было тем принципом, что они представляют собою опасность, требующую постоянного надзора. Император Карл VI издал указ, чтобы из каждой еврейской семьи только один член считался «pro incola» и чтобы только этому члену разрешалось вступать в брак, дабы евреи не размножались (23 сент. 1726 г.). Чрезвычайно набожная императрица Мария Терезия (1740—80) относилась особенно враждебно к евреям. Во время войны с Фридрихом Великим распространилась молва, как раньше во время войн со шведами и турками, будто евреи предали страну неприятелю. Императрица наложила на них контрибуцию в 50.000 флоринов, а затем издала два эдикта (декаб. 1744 и янв. 1745 г.) об изгнании всех евреев из Королевства Богемии, включая Моравию и Силезию. Только после больших стараний еврейских филантропов (в особенности откупщика табачной монополии барона д’Агиляра) и иностранных посланников императрица согласилась приостановить действие эдикта, а потом и совсем отменить его. Во время Семилетней войны с Пруссией императрица позволила опубликовать, что подозрение против евреев было неосновательно. Вопреки своему нерасположению к евреям императрица относилась с большим интересом ко всем делам, касавшимся управления еврейскими общинами. Ее статут для еврейской части Моравии (General-Polizei-Process- und Kommerzialordnung für die Judenschaft im Marggrafthum Mähren, 1754) есть классический образец «отеческого попечения» о внутренних делах еврейских общин. Обязанности окружного раввина, способ его избрания и даже программа изучения Талмуда были определены самым детальным образом; императрица лично просматривала списки выборщиков в общинах (1751). Вместе с тем она потребовала, чтобы иезуит входил в число членов комиссии, которая цензировала еврейские книги. Ее особенным доверием пользовался иезуит Франц Газельбауер, который выступил в 1726 г. с обвинениями против напечатанного в Амстердаме еврейского календаря, как содержащего будто бы кощунственные выражения против католической веры (Zeitchrift für Gesch. der Juden in Deutschland, II, 388). Для характеристики обид и притеснений, которым подвергались евреи, можно привести петицию пражской общины. Она жалуется, что евреям не позволяют покупать на рынке съестные припасы ранее известного часа — зелень не ранее 9, а говядину не ранее 11 часов; иногда запрещается также покупать рыбу; еврейским дрогистам не позволяется покупать травы одновременно с христианами (Allg. Zeit. des Jud. 1887, стр. 676 и сл.). Обложение налогами было чрезмерное. В 1744 г. евреев обязали платить особый налог в 40.000 флоринов за право привозить свои «этрогим» (лимоны) для праздника Кущей; впоследствии налог этот был уменьшен до 4000 флоринов. Только изредка императрица проявляла человеколюбие в обращении с евреями. Так, в 1769 г. она приказала, чтобы ни одно еврейское дитя не подвергалось крещению против воли своих родителей, а в одном исключительном деле она вынесла решение в пользу евреев против церкви (Вольф, Judentaufen in Oesterreich, стр. 55 и сл.). Некоторое желание облегчить материальное положение евреев можно усмотреть в ее приказах: 1) что евреи могут продавать новое платье, изготовленное ими самими, против чего протестовал цех портных (10 апр. 1772 г.); 2) что евреи могут быть золотых дел мастерами, хотя и без права принимать учеников (24 апр. 1772 г.), и 3) что они могут, с некоторыми ограничениями, держать кожевенные заводы (20 сент. 1775 г.).

''Культура.'' Умственная деятельность евреев в этот период все еще почти исключительно ограничивается талмудической литературой. Высшие литературные цели преследовал Давид Оппенгейм (см.), племянник придворного еврея Самуила Оппенгеймера, бывший раввином в Никольсбурге (1690—1702) и в Праге (1702—36). Его богатая и хорошо подобранная библиотека не могла быть оставлена в А. ввиду строгости цензуры, находившейся тогда в руках иезуитов, и ее пришлось отправить в Германию. — Мессианское движение Саббатая Цеви волновало евреев А. не в малой степени; после смерти Лжемессии мистический культ его пропагандировался в Австрии странствующим проповедником Мордохаем Мокиахом из Эйзенштадта (1680). В 1773 г. в Брюнне появился выселившийся из Польши основатель секты франкистов Яков Франк — и в следующие десятилетия Богемия и Моравия насчитывала немало тайных приверженцев этого мистификатора. В 1751—55 гг. вызвала большое волнение среди австрийских евреев распря между пражским проповедником Ионатаном Эйбшицом и Яковом Эмденом (см.), отголосок общей борьбы между мистицизмом и раввинской ортодоксией. — К концу эпохи оба эти направления сталкиваются с проповедью «нового просвещения», исходившего из Германии и связанного с реформами австрийского императора Иосифа II.

''VIII. От «эдикта терпимости» Иосифа II до революции 1848 года.'' При сыне и преемнике Марии Терезии, Иосифе II (1780—90), началась новая эра для австрийских евреев. Поклонник Вольтера и любитель просвещения, Иосиф не мог смотреть на еврейский вопрос с клерикальной точки зрения своей матери. Одним из первых шагов его правления была отмена всех законов, требовавших от евреев ношения отличительной одежды (21 окт. 1781 г.). Просвещение (Aufklärung) евреев было одним из любимых планов Иосифа. Он желал, чтобы евреи ассимилировались с окружающей средой, усвоили язык страны и устраивали школы согласно началам современной педагогии (Normalschulen); он стремился отвлечь евреев от торговли к производительному труду и для этой цели разрешил им арендовать землю для занятий земледелием (под условием личной обработки) и заниматься всеми ремеслами и искусствами (19 окт. 1781 г.). Он отменил подушную подать, требовал, чтобы власти обращались с евреями как с своими ближними («Nebenmenschen»), и приказал, чтобы в общественных школах к еврейским детям относились с должным вниманием. Взгляды Иосифа весьма ясно изложены в так называемом «Toleranzpatent» (2 янв. 1782 г.). Во введении к этому закону говорится, что цель его дать возможность всем подданным, без различия веры и происхождения, пользоваться благосостоянием и свободой. Однако этим же законом оставлены в силе ограничения для евреев в праве жительства в Вене и Нижней Австрии. Были отменены только особые церковные ограничения, оставшиеся от времен Венского собора и запрещавшие евреям выходить из своих домов до полудня в воскресные дни и католические праздники, посещать увеселительные места и т. п. Император также заставил евреев принять определенные фамилии (1787) и служить в армии (1788), что в обоих случаях является первым примером этого рода в Европе. — Кратковременное царствование Леопольда II (1790—92), брата и преемника Иосифа, не могло оставить заметные следы в истории австрийских евреев, но следует упомянуть, что по восшествии его на престол епископы подали императору петицию, требуя, чтобы законы Иосифа II, касающиеся евреев, были отменены и чтобы евреи были опять поставлены в положение «Kammerknechte», как в Средние века. Леопольд уклончиво ответил, что время слишком смутное, чтобы предпринять какие-нибудь решительные шаги в этом направлении. Более смелый поворот в сторону реакции сделал император Франц I (1792—1835), сын Леопольда. Принцип улучшения положения евреев путем допущения их к новым отраслям деятельности был отвергнут. Занятия земледелием, к которым Иосиф II старался приучить их, было ограничены. Евреям было запрещено арендовать сельскую собственность; только относительно дворянских земель («Landtäfliche Güter») сделано было исключение (29 марта 1793 г.), но и в данном случае наследственное арендование или владение было запрещено. Еврей-кредитор мог по истечении договорного срока наложить арест на заложенную ему недвижимость, но не имел права ни владеть, ни лично управлять ею (23 окт. 1816 и 20 июля 1827 года). Венские евреи были особенно стеснены. Император писал с большим негодованием одному своему министру о слухах, будто венские евреи покупают дома на имя христиан, и предлагал прекратить это «безобразие» (Unfug) (27 мая 1814 г.). Законы 1804 и 1814 гг. запрещали евреям торговать селитрой, солью и зерном; Симон фон Леммель, фаворит императора, просил отменить последний закон, но получил отказ (1819). Закон 1818 года (подтвержденный в 1820 г.) запретил евреям открывать москательные магазины; одно исключение было сделано только в пользу Михаила Перля, отец которого, известный писатель Иосиф Перль, имел большие заслуги в деле просвещения галицийских евреев. Декрет 1802 г. гласил, что ни один новый поселенец из евреев не может добиться «Toleranz», или права жить в Вене; но позже это было изменено в пользу состоятельных еврейских промышленников. Закон, существовавший еще со времен Венского собора 1267 г., что евреи не могут держать христианских слуг, неоднократно подтверждался между 1803 и 1817 гг. Характерным для положения евреев и политики властей является дело Авраама Геймана и его семьи, уроженцев Баварии, которые во время французской оккупации (1809) жили в Лайбахе, откуда евреи были изгнаны еще в ХVI в. Как только после падения Наполеона Венский конгресс восстановил status quo, Гейман получил приказ о выселении и до 1848 года должен был бороться в судах за одно из естественнейших прав человека (интересные подробности этой борьбы описаны одним из членов семьи в Allg. Zeit. d. Jud., 1849, стр. 41 и след.). Известный ученый Исаак-Самуил Реджио, который во время французской оккупации состоял профессором лицея в родном городе Горице, был устранен от должности, когда Австрия снова овладела Иллирией. Церковные законы вторгались и во внутренний быт евреев. Последним запрещали музыку в Филиппов пост, который большей частью совпадал с Хануккой; дважды повторен был приказ, запрещавший христианам танцевать на еврейских балах в Пурим (1806 и 1823). Когда при Наполеоне (1806) в Париже собрался съезд еврейских нотаблей из разных стран, австрийской полиции был отдан приказ следить за корреспонденцией евреев, чтобы убедиться, не конспирируют ли они против правительства; полиция вскоре донесла, что, кроме нескольких незначительных писем, полученных некоторыми лицами от своих родственников, живущих во Франции, австрийские евреи ничем более не обнаружили своего интереса к делам общееврейского съезда и последовавшего за ним Синедриона. Единственный австрийский еврей, получивший приглашение присутствовать в этом собрании, Бернард фон Эскелес (см.), покорно отослал свое приглашение полиции. Распоряжением от 6 ноября 1834 года евреям было запрещено принимать имена христианских святых, что, очевидно, является отражением подобного же запрещения, объявленного годом раньше в Пруссии. В докладе одного юстицрата о синагоге, которую хотели построить венские евреи, выражалось опасение, что если синагога будет иметь красивое помещение и хороших проповедников, то христиане, пожалуй, будут охотнее посещать ее, чем церковь (1824; Вольф, Gesch. der Juden in Wien, стр. 133). Правительство Франца I нередко вмешивалось и в дела еврейских общин. В начале 1795 г. оно занялось планом улучшения духовной организации евреев. Оно намеревалось учредить раввинскую семинарию; но этот план потерпел крушение вследствие оппозиции раввинов старой школы, вроде Элеазара Флекелеса, Самуила Ландау и Мордехая Бенета. К чести императора нужно сказать, что он отклонил и проекты насильственного просветительства, исходившие от передовой партии Герца Гомберга и Петера Беера, которые выставляли всех раввинов слепыми фанатиками, а Талмуд — источником всякого зла среди евреев. Результатом исследования духовного состояния еврейских общин был «патент» для Богемии от 3 авг. 1797 г., провозгласивший, что император, желая упорядочить внутренний быт евреев, на первых порах вменяет в обязанность общинам брать только таких раввинов, которые прошли курс философских наук. Этот закон был подтвержден и для других областей А. (22 янв. 1820 и 29 янв. 1826 г.). За этим последовало учреждение первого Института для подготовки раввинов в итальянском городе Падуе, находившемся тогда под австрийским владычеством (10 нояб. 1829 г.). Однако закон об официальном образовательном цензе для раввинов долго оставался мертвой буквой. Уступкою духу времени было данное евреям Вены разрешение построить реформированную синагогу по образцу гамбургского «Tempel», основанного в 1817 г. Однако название «общины» все еще не признавалось за венскими евреями: они были просто «евреями Вены»; их представители составляли не совет уполномоченных («Vorstand»), а только группу делегатов («Vertreter»); их раввин именовался надзирателем за «кошерным мясом», а их проповедник (И. Н. Мангеймер) — преподавателем Закона веры. При преемнике Франца I, Фердинанде I (1835—48), во время расцвета реакционной меттерниховской политики, о коренном улучшении положения евреев не могло быть и речи. Однако дух времени требовал то там, то здесь более мягкого толкования существующих суровых законов. Так, когда администрация имения графа Сальма в Райтце запретила давать ночлег еврейским разносчикам, центральное правительство отменило это запрещение (1836). Положение евреев Вены несколько улучшилось: тем, которые имели право жительства, разрешалось передавать его своим детям, а приезжим дозволялось жить в городе две недели. Чтобы продлить этот срок, такие временные жители должны были вновь визировать свои паспорта; для этого проделывалась следующая комедия: по истечении срока временный житель выходил из городских ворот, но тотчас же возвращался и снова просил о разрешении оставаться в городе на две недели (Вольф, ibid., 142). То в одном, то в другом месте устанавливались бессмысленные ограничения по жалобе какого-нибудь слишком усердного администратора или враждебной группы населения; так, напр., вышло запрещение (31 янв. 1836 г.) заниматься торговлей вразнос потому, что еврейских разносчиков подозревали в контрабанде; пражским евреям запрещено было проводить лето в предместье Бубенч (1841). В правящих сферах иногда проявлялось стремление смягчать бесправие евреев. Декретом от 4 июня 1841 г. евреям позволено было владеть сельской собственностью, если они сами обрабатывают земельный участок; старая нормировка числа еврейских браков, которую даже Иосиф II не мог отменить, применялась с некоторыми изъятиями. Учителя и раввины могли вступать в брак, если даже не было вакансии в установленном законом числе семейств; такая милость оказывалась и промышленникам, крупным собственникам и выдающимся ученым. Когда в 1847 г. знаменитый композитор Мейербер посетил Вену, правительство должно было объявить, что он «кавалер», а не еврей, дабы освободить его от налога, который должен был платить всякий еврей, посещающий Вену. Большим шагом вперед была отмена оскорбительной формулы еврейской присяги (8 авг. 1846 г.), в чем А. опередила германские государства. Другим важным шагом был закон от 24 марта 1846 г., изданный для Галиции и суливший известные правовые льготы тем евреям, которые будут носить европейский костюм и изучать немецкий или польский языки. С этой же целью правительство учредило институт окружных раввинов (Kreisrabbinate). Правительство отнеслось также с большим интересом к реформе богослужения, и власти Праги открыто приняли участие в освящении нового «Tempel für geregelten Gottesdienst», совершенном в этом городе в день рождения императора, 19 апр. 1837 г. Оно поддерживало также попытки усилить среди евреев занятие земледелием и ремеслами.

''Культура.'' Толчок, данный Иосифом II реформе еврейской школы в Α., оказывал свое действие и в эпоху последовавшей за тем реакции. В городах, служивших центрами еврейской культуры, как Триест и Прага, учреждались новые школы (Normalschulen); их примеру следовали другие города. В Галиции просветительное движение встречало сильный отпор со стороны организованных хасидских масс, хотя и здесь некоторые пионеры реформы (Иосиф Перль и др.) достигли хороших результатов. В Лемберге Авраам Кон (см.) пал мучеником за дело просвещения и прогресса (1848). Движение, направленное к усилению среди евреев занятий ремеслами и земледелием, встречало все большее сочувствие. Деятельный филантроп Иосиф фон Вертгеймер основал в 1840 г. в Вене «Общество поощрения ремесленных занятий»; подобные общества возникали и в других частях страны, как, напр., в Праге в 1846 году. Вертгеймер старался также устраивать в А. детские сады (Kindergarten). В религиозной области реформы шли медленнее. Первые нововведения в богослужении были произведены в Вене, где М. Л. Бидерман надеялся применить реформы гамбургского «Темпля»; но даровитый проповедник Н. Мангеймер понял, что для Вены необходим более консервативный дух; поэтому он ограничил реформы опущением некоторых пиутов, хорошо обученным хором, внешним благолепием и проповедью на немецкий лад. Такой план храма, освященного в 1826 г., был принят во всех культурных частях A., а также в Галиции; здесь (в Тарнополе, Лемберге и Бродах) культурный элемент общины создал тип так называемых «Chorschul». Число евреев в средних и высших учебных заведениях росло, хотя академическое образование открывало евреям доступ к одной только профессии — медицине. По мере увеличения числа учащихся в светских учебных заведениях сокращалось число питомцев иешиботов; талмудисты старой школы удержались только в Галиции и отчасти Богемии. В первой половине XIX в. из них выдвинулись: Элеазар Флекелес (ум. 1826), пражский раввин; Маркус Бенедикт, окружный раввин в Моравии(1753—1829); Эфраим Залман Маргулиес в Бродах (ум. 1828); Яков Орнштейн, лембергский раввин (ум. 1839); Нахум-Нехемия Требитш, окружный раввин в Моравии (1777—1842); Гирш Хаес, раввин в Жолкеве (ум. 1855); Соломон Клюгер в Бродах (ум. 1869); Маркус Вольф Эттингер (ум. 1863) и Иосиф Саул Натансон (ум. 1875), оба из Лемберга. Из представителей «школы просвещения» особенно ревностную деятельность проявили Герц Гомберг (1749—1841) и Петер Беер (1758—1838). В новоеврейской литературе А. дала славные имена галицийских ученых Нахмана Крохмаля (1789—1840) и С. Л. Рапопорта (1790—1867) и сатирика Исаака Эртера (ум. 1851). Кроме того, следует назвать итальянцев И. C. Реджио (1784—1855), Иосифа Альманци (1801—60) и С. Д. Луццато (1800—65), деятельность которых протекала под австрийским владычеством.

''IX. От революции 1848 г. до конституции 1867 г.'' Освободительное движение, охватившее А. в 1848 г., увлекло и евреев. В Вене волнения произошли 13 марта, и одной из первых жертв революции был еврейский студент Генрих Шпитцер, убитый войсками. Новой конституцией от 25 апреля была дарована свобода вероисповедания, а специальные еврейские налоги были отменены 28 октября. В первый раз в истории А. назначены были преподавателями университетов два еврея: Яков Гольденталь в Вене и Вольфганг Вессели в Праге — оба, однако, только в качестве ассистентов при профессорах семитических языков. В первый парламент, созванный раньше в Вене, а затем в Кремзире, было избрано пять еврейских депутатов: Адольф Фишгоф, один из популярнейших политических деятелей Вены; Иосиф Гольдмарк — также от Вены; Авраам Гальперн — от Станиславова; венский проповедник И. Н. Мангеймер — от Брод и краковский раввин Бер Майзельс — от Кракова. Другой еврей, принявший активное участие в революционном движении, пал одной из жертв реакции, когда князь Виндишгретц взял Вену: Герман Иеллинек был расстрелян, как мятежник, 23 ноября 1848 г. Реакция усилилась после вступления на престол нынешнего императора, Франца-Иосифа (2 дек. 1848 г.). Молодого императора скоро убедили в необходимости держаться более автократической политики. Рейхстаг в Кремзире был вдруг распущен, и 4 марта 1849 г. была обнародована новая, суженная конституция, октроированная императором без согласия парламента. Эта конституция сохранила, однако, принцип религиозной свободы, и административные власти все еще истолковывали законы в либеральном духе; так, напр., признавалось право евреев приобретать недвижимость и заключать браки без ограничений. Но на страже прежнего репрессивного законодательства стояло духовенство; оно подало императору петицию, чтобы евреи не назначались на государственные должности в римско-католической А. Христианское население тоже недружелюбно смотрело на расширение прав евреев. В города, куда им раньше не было доступа, население не желало пустить их, а в городах, где их право жительства было ограничено известными кварталами, противодействовали их переселению в запрещенные кварталы. Еще в революционные дни весны 1848 года произошли антиеврейские демонстрации в Праге, нашедшие отголосок в разных частях страны и принявшие весьма серьезные размеры в Венгрии. Магистрат города Штернберга в Моравии постановил не допускать у себя гражданского равноправия евреев, а совет Лайбаха лишил евреев права приобретать недвижимость. В Праге бургомистр потребовал, чтобы еврейская община обязала своих членов закрыть магазины, которые они нанимали за стенами гетто (1849). Официально реакция восторжествовала, когда правительство отменило (31 дек. 1851 г.) конституцию 4 марта 1849 г.; и хотя при этом также было объявлено, что религиозная свобода не будет нарушена, однако на практике она была упразднена. Прежний гражданский кодекс требовал, чтобы евреи, вступающие в брак, имели разрешение от властей, и так как пункт этот не был отменен, то правительство требовало таких же легитимаций и теперь; прежнее положение изменилось только в том смысле, что число браков уже больше не ограничивалось. В то же время право евреев арендовать недвижимость во всей стране было отменено, а старое запрещение держать христианских слуг и принимать имена христианских святых было подтверждено (2 окт. 1853 г.). По новому закону, касавшемуся нотариальных контор, евреи не имели права быть нотариусами (21 мая 1855 г.). Как и при Франце I, евреев подозревали в конспирировании против правительства за границею; вследствие этого издан был указ, воспрещающий евреям А. иметь сношения с германским общественным деятелем и журналистом Людвигом Филиппсоном и вступать в учрежденное им «Общество развития еврейской литературы» (5 авг. 1855 г.). — Конкордат 1855 года, всецело отдавший А. в руки клерикалов, отразился и на положении евреев. Их увольняли от должностей учителей начальных и высших школ; в противность духу законодательства Иосифа II правительство стремилось даже преградить еврейским детям доступ в общественные школы, которые оно хотело сделать исключительно католическими. Граф Тун, министр народного просвещения, пытался принудить венскую общину учредить особую еврейскую школу. Еврейские лекари в венском госпитале были ограничены в числе (1856). Арендование сельской недвижимости было запрещено. Язык некоторых правительственных приказов сам по себе характерен; например в одном из них административным властям вменялось в обязанность следить за тем, чтобы «евреи, пролезшие в христианские поместья, были изгнаны» (23 марта 1856). Возвращаясь к политике 1670 г., правительство запретило устройство еврейских общин в области Нижней А. (28 апр. 1857 г.) и ограничило назначения еврейских отставных солдат на гражданские должности (1858). Высшая коммерческая школа (Handelsacademie) в Вене, устроенная на средства купцов, среди которых было много евреев, не могла быть открыта ввиду того, что министр настаивал, чтобы евреи не занимали в ней никаких должностей. Некоторые муниципальные власти следовали примеру центрального правительства. Бургомистр города Зааца в Богемии ссылаясь на привилегию, пожалованную городу в 1561 г., приказал всем евреям выселиться оттуда в течение двух недель; муниципальные власти Марбурга, считая законным эдикт об изгнании, изданный в 1496 г., приказали еврею, жившему в этом городе девять лет, покинуть его тоже в две недели. Внезапная перемена во внутренней политике последовала после поражения А. в итальянской войне 1859 г. Еще 6 июня того же года было усилено запрещение держать христианских слуг, а 17 июня браки, заключенные без особого разрешения, объявлены недействительными; но уже 29 ноября эти ограничения были отменены. 22 авг. 1859 г. правительство обещало издать либеральные законы о евреях. Законы эти были обнародованы 18 февр. 1860 года. Они давали евреям некоторых австрийских областей право арендовать недвижимость. В Галиции и Буковине право это давалось только лицам с известным образовательным цензом. В Нижней же Α., Штирии, Каринтии, Тироле и Форарльберге евреи по-прежнему не имели права арендовать недвижимость. Только новая конституция (Staatsgrundgesetze) от 21 дек. 1867 года отменила все правовые ограничения, установленные на почве религиозных различий. В христианском населении новое положение вещей вызывало местами недовольство, и беспорядки произошли в Требиче (Моравия) и Лемберге. Клерикальная партия протестовала против предоставления евреям гражданских прав. В этом отношении достопримечательна пасквильная жалоба, поданная 10 мая 1860 г. на еврейского политического деятеля Куранду (см.) Себастианом Бруннером, издателем антисемитической «Wiener Kirchenzeitung», — жалоба, оставленная, впрочем, без последствий. На выборах в областные парламентские учреждения (Landtage) избрано было несколько евреев, двое из которых, Куранда и Винтерштейн, были делегированы ландтагами в рейхсрат. Император назначил в палату господ барона Ансельма фон Ротшильда — первый случай возведения еврея в пэрское достоинство. — Новая эра в политической жизни А. вообще и евреев в частности наступила в 1867 году. Либеральная конституция 1867 года формально отменила все правовые ограничения, и с этого времени политическая история евреев А. определяется уже новыми факторами: медленно идет процесс превращения бумажного равноправия в действительное; старая юдофобия принимает форму общественного антисемитизма (см.), а с другой стороны, растет национально-политическое сознание в эмансипированном еврейском обществе. — Из культурных деятелей этой переходной эпохи особенно выдвинулись — в области еврейской науки и историографии: венский проповедник Ад. Иеллинек (1821—94), историк Талмуда Α. Γ. Вейсс (1815—1905), Леопольд Лев (ум. 1875) в Венгрии, И. Г. Шорр (ум. 1895) и С. Бубер (ум. 1906) в Галиции; в области изящной литературы и искусства: поэт Л. А. Франкль (1810—94), бытописатели Л. Комперт (ум. 1886) и K Э. Францоз, актер А. Зонненталь (род. 1834).

''X. Осуществление равноправия и антисемитизм (1867—97).'' Первые шаги парламентского законодательства, направленные к осуществлению вероисповедного равенства (законы 1868 г. о секуляризации школы, о свободе смешанных браков и т. п.), предвещали евреям А. эру либеральных реформ и гражданского сближения с окружающим населением. С каждым годом увеличивалось число евреев в общих учебных заведениях всех типов (в 1874—75 г. в Вене число еврейских учащихся в низших учебных заведениях составляло 9%, а в средних — 25% общего числа учащихся, между тем как процент еврейского населения в Вене составлял только 6,62%; Wolf, Gesch. d. Jud. in Wien, 187); соответственно усилилось и участие евреев в свободных профессиях — врачебной практике, адвокатуре, прессе, книгоиздательстве. С поразительной быстротою росло число смешанных браков (см.) между евреями и христианами. Процесс ассимиляции охватил широкие круги еврейского общества: в коренных австрийских землях преобладало культурное слияние евреев с немцами, а в Галиции — с поляками. В горячей борьбе австрийских национальностей за автономию евреи дробились между борющимися нациями — немцами, поляками, чехами, выступая везде только как религиозная группа, входящая в состав населения каждой данной территории. Они мало пользовались и своим правом политического представительства, отдавая на парламентских выборах свои голоса кандидатам господствующих национальных групп — немецких или славянских. В Галиции, где евреи шли во хвосте поляков, к угодливости ассимилированной еврейской интеллигенции присоединялась политическая незрелость темных хасидских масс. Число депутатов-евреев в рейхсрате и областных сеймах (нижнеавстрийский ландтаг, галицийский и богемский сеймы) было незначительно. Выдающийся еврейский депутат рейхсрата в 1870-х годах, Игнатий Куранда (см.), был только орудием немецкой либеральной партии; связанный дисциплиною партии, он не имел возможности систематически бороться в парламенте за превращение бумажного равноправия евреев в реальное. Эта политическая податливость и ассимиляционное рвение не предохранили, однако, австрийских евреев от жестокой бури антисемитизма (см.), пронесшейся над страною в начале 1880-х годов. С трибуны рейхсрата послышались антисемитские речи «немецкого националиста» Шенерера (1882) и поляка Меруновича (1883), а за ними пошла группа депутатов (Лихтенштейн, Шнейдер, Грегорик и др.), воскресивших в парламенте старую юдофобию и требовавших восстановления правовых ограничений для евреев. И немецкая либеральная партия, и польская фракция депутатов не имели охоты бороться против этого возрождения юдофобии, которой в душе многие из них сочувствовали, вследствие ли наследственных предрассудков или экономического интереса. С каждой избирательной кампанией число антисемитских депутатов в рейхсрате росло (выборы 1891 г. дали им 13 мест, а выборы 1897 г. — 28 мест). С 1895 г. антисемиты под именем «христианских социалистов» приобрели большинство в нижнеавстрийском ландтаге и в венском городском магистрате; столица А. была отдана в руки лидера «христианских социалистов» Луегера, бургомистра Вены, и его приверженцев. Своим влиянием антисемиты везде пользуются для экономической борьбы с евреями. Постепенно проводятся законы о мелком разносном торге, о воскресном отдыхе и т. п., отнимающие у тысяч евреев средства к существованию. Евреи вытесняются из городского самоуправления и городского хозяйства. — В Галиции польский сейм поощряет экономическую борьбу с евреями целым рядом законодательных мер. Субсидиями местных властей поддерживаются польские торговые товарищества и потребительные лавки, вытесняющие еврея из его исконной области мелкой торговли. Депутаты-евреи в рейхсрате, связанные дисциплиной немецко-либеральной фракции или польского «коло», почти ничего не делали для защиты интересов своих соплеменников. Только галицийский депутат Блох (1884—96) иногда выступал с возражениями против огульных нападок на еврейство; такие же депутаты, как д-р Э. Бык (с 1891 г.), не выходили из повиновения «польскому клубу», который предпочитал полное молчание по еврейскому вопросу. — Все это угнетающе действовало на политическое сознание еврейских масс. Многие, разочарованные в результатах гражданской эмансипации, примкнули к кружкам палестинофилов или сионистов, видевших спасение еврейства только в исходе из диаспоры и основании национального центра в Палестине. В 1896 г. — год наивысшего торжества антисемитской партии Луегера в Вене — появилась книга «Еврейское государство» (Judenstaat) венского журналиста Теодора Герцля, сразу сделавшая автора вождем политических сионистов. С 1897 г. сионистские конгрессы в Базеле и многочисленные местные организации вносили оживление во многие круги еврейского общества; лозунг самопомощи охватил широкие массы. Началось политическое пробуждение, приведшее к результатам, выходившим далеко за пределы партийной программы сионистов: к борьбе за национально-политическую свободу евреев в самой Австрии.

''XI. Политическое пробуждение (1897—1907).'' Необходимость политической самопомощи выяснилась для австрийских евреев после того, как ряд фактов убедил их, что их прежние соратники — либералы — являются ненадежною опорою в деле осуществления гражданского равноправия. Уже в 1896 г., когда немецкие либералы своим союзом с немцами-антисемитами в Моравии явно скомпрометировали себя перед своими еврейскими единомышленниками, «Oesterreichisch-Israelitische Union», союз для защиты еврейских интересов, открыто поднял вопрос о пересмотре отношений к немецко-либеральным партиям; на созванном с этой целью в Вене общем собрании впервые обнаружилась тенденция к разрыву с «вероломными» либералами. Однако голоса в пользу самостоятельной еврейской политики раздавались еще очень слабо. В 1897 г. в Вене организовался «Еврейский политический ферейн», впоследствии преобразованный в «Еврейскую народную партию», который выступил уже с более определенной резолюцией о необходимости «сплочения в области политики и общинных интересов с целью путем борьбы добиться равноправия и уважения, подобающего историческим правам евреев в Австрии». В том же году в Буковине, на первых парламентских выборах по пятикуриальной системе, евреи провели своего собственного кандидата (Бенно Штраухера), и в первый раз в австрийском рейхсрате депутат-еврей мог выступить от имени своих еврейских избирателей, не примыкая ни к какому политическому клубу. Это событие совпало с шумным успехом сионизма на Базельском конгрессе того же года и усилением пропаганды партии в Вене, резиденции Герцля. Вообще 1897-й год знаменателен в политической истории австрийских евреев. Выборы по пятикуриальной системе ознаменовались поражением немецких либералов. Из 72 депутатов новой курии на долю немецкой либеральной партии выпало всего 5 человек, а в остальных четырех куриях она получила на 30 мандатов меньше, чем на выборах 1891 года; между тем антисемиты получили в 5-й курии 43% всех голосов. Однако движение в сторону национальной политики среди евреев распространялось очень медленно. На выборах в рейхсрат в 1900 г. евреи в Вене по-прежнему вотировали за либералов (и отчасти за социал-демократов), а в Кракове при поддержке еврейских голосов прошел антисемит против социалиста. Призыв еврейской прессы к объединению депутатов-евреев в особый «клуб» для защиты еврейских интересов в парламенте не встретил никакого сочувствия. Характерно, что в то время как еврейским депутатам мысль о ведении самостоятельной национальной политики казалась какой-то химерой, возникшая тогда в Праге «Чешская народная партия» (лидер — проф. Масарик), в отличие от других либеральных партий, приняла в свою программу пункт, признающий за евреями право на самостоятельную национальную политику. — Но спустя несколько лет на сцену еврейской общественности выступают пробудившиеся еврейские массы Восточной Австрии — Галиции и Буковины. Распространившийся здесь сионизм постепенно отрешается от своего пассивного отношения к работе на местах (Gegenwartsarbeit) и начинает принимать активное участие в освободительной политической борьбе. Еврейские пролетарские группы выделяются из польских социал-демократических организаций и прокламируют себя (1 мая 1905 г.) самостоятельной национальной партией («Еврейская социал-демократическая партия», т. н. «сепаратисты»). Среди компактных еврейских масс Галиции и Буковины все эти беспорядочные проявления национальной воли постепенно кристаллизуются в определенную политическую формулу: «Еврейская национальная автономия». — Этот подъем национального духа в некоторых слоях еврейского общества совпал с тем общим движением среди австрийских национальностей, последствием которого было внесение правительством в рейхсрат законопроекта о введении всеобщего избирательного права. Но в то время, как каждая из этих наций единодушно отстаивала свои интересы в связи с новой политической реформой, среди евреев обнаружился раскол между ассимиляторами и националистами. Благодаря влиянию ассимиляторов, боявшихся заявлять даже о существовании еврейской национальности, правительство сначала совершенно игнорировало евреев в предполагаемой избирательной реформе. И только энергичный протест значительной части еврейства (около 250 городов и местечек обратилось к правительству и парламенту с телеграммами и петициями, требуя национального представительства) и содействие русинского парламентского клуба заставили правительство отказаться от своего первоначального решения. Представители старой еврейской политики в Галиции — ассимиляторы, однако, еще не скоро сложили оружие: они созвали съезд делегатов от общин для выражения протеста против выделения евреев в особую национальную группу. Затем они образовали особый «союз», в который привлекли малосознательные элементы еврейских масс с целью поддерживать старую политику и вместе с тем всячески тормозить освободительные стремления еврейских националистов и сионистов. В то же время, националистам приходилось вести борьбу с «внешним врагом» — с поляками, которым появление третьей нации в Галиции (рядом с русинской) было крайне невыгодно. Пользующемуся издавна огромным влиянием в государстве польскому политическому клубу нетрудно было парализовать требования евреев и довести до минимума их политические права. При таких обстоятельствах новый избирательный закон дал евреям очень мало: не признав их самостоятельной национальной единицей, наряду с признанными в А. восемью нациями, он только так распределил избирательные округа в Галиции и Буковине, что евреи могут получить в рейхсрате 7 мандатов. Этот закон в сущности только санкционировал установившуюся раньше практику, в силу которой поляки, вынужденные считаться с реальной силой евреев, предоставляли им каждый раз на выборах несколько избирательных округов с абсолютным еврейским большинством. Насколько евреи были обойдены новым законом, можно судить по тому, что из 106 мандатов Галиции (где евреи составляют около 12% населения) поляки получили 72 мандата, русины — 28, а евреи только 6, так что соответственно численности населения у поляков один депутат приходится на 55.390 человек, у русинов — на 109.800, у евреев же лишь на 135.230 челоивек. Еще больше эта неравномерность бросается в глаза, если принять во внимание общее количество евреев во всей Австрии. Занимая по своей численности пятое место среди австрийских национальностей, евреи располагают меньшим представительством в рейхсрате, чем, напр., итальянцы, которых они превосходят количественно почти вдвое. В результате новых выборов (начало 1907 года) от всей империи в рейхсрат послано 14 депутатов-евреев, но депутатов, избранных евреями, в этом числе оказалось только четыре сиониста: три от Галиции и один от Буковины. Эти действительные избранники еврейства (Габель, Штанд, Малер, Штраухер) образовали еврейскую национальную фракцию (Jüdischer Klub) в рейхсрате (июнь 1907). В своей декларации этот маленький «еврейский клуб» объявил, что ставит своей целью борьбу за осуществление гражданского равноправия евреев в связи с отстаиванием их национальных прав; в общеполитических вопросах фракция примыкает к радикально-демократическим группам парламента. Еврейская фракция уже успела выступить в парламенте по бюджетному и некоторым другим важным вопросам, освещая их с точки зрения еврейских интересов. Как ни слаба сама по себе эта фракция, она все же при нынешнем соотношении национальных групп в рейхсрате может иногда играть некоторую роль в политической жизни Австрии. Славянские партии располагают в рейхсрате 255 голосами, на 2 голоса меньше немецко-романских фракций (257), и только при помощи еврейского клуба та или другая половина может получить перевес. Благодаря этому еврейский клуб сразу приобрел некоторое политическое значение, так что и правительство сочло нужным войти с ним в переговоры. Премьер-министр Бек заявил председателю клуба, Штраухеру, о своем намерении считаться с политикой клуба, «несмотря на его численную слабость». Это имеет особенное значение в нынешнем парламенте, где хозяевами положения являются антисемиты в лице христианско-социальной партии и католического центра и где председателем избран христианский социалист (Вейскирхнер). При компактности еврейских масс на восточной окраине государства (в Галиции евреи в 10 городах образуют абсолютное большинство, в 12 городах составляют больше 1/3, а в 11 — больше 1/4 всего населения) можно ожидать в будущем усиления их политического представительства, если начатая национальная политика будет продолжаться. В настоящее время она начинает проявлятся и в стоящем на очереди вопросе о реформе избирательного права провинциальных сеймов и ландтагов. Сделанные в этом направлении попытки сводятся к требованию национальных кадастров и справедливого распределения мандатов между тремя национальностями (в Галиции) или же соответствующего числа округов с абсолютным еврейским большинством. Впереди всех австрийских евреев идут в данном случае евреи Буковины, где они благодаря национальному соотношению сил этой коронной земли (см. Буковина) больше, чем где бы то ни было, имеют шансы на успех.

''XII. Общинный строй.'' — Переворот, совершившийся в политическом развитии австрийского еврейства, должен был отразиться и на внутренней его автономной организации — на религиозной общине (Kultusgemeinde). В Австрии насчитывается 559 еврейских общин (Нижняя Австрия — 13, Богемия — 206, Моравия — 50, Силезия — 10, Галиция — 253, Буковина — 15, в остальных коронных землях по одной или по две). Из них одни основаны еще в Средние века и сохранили остатки былого кагального устройства; другие — более позднего происхождения и носят на себе следы влияния новейшего времени. В Моравии, где евреи в былые времена пользовались муниципальными автономными правами, в некоторых общинах сохранились еще остатки национальной организации; здесь существуют еврейские политические общины (politische Judengemeinden; см. Моравия), которые при распределении избирательных округов рассматриваются как особые городские единицы. В Галиции и Буковине заметны еще следы былого кагально-раввинского строя; в Богемии же раввинский авторитет утратил всякое значение. Но если внутренняя жизнь общины местами еще регулируется различными нормами обычного права, то внешний строй ее установлен законодательством и обязателен для всей монархии. Передав еврейской общине ряд публично-правовых функций, правительство стремится упорядочить общинную жизнь сообразно с меняющимися запросами времени. Законом от 21 марта 1890 года (составлен на основании выработанных самими общинами уставов) было установлено правовое положение общины. Главные пункты этого закона сводятся к следующему. В основу самоуправления положена вероисповедная община (Kultusgemeinde) определенной территории (§§ 1 и 2). В задачи общины входит попечение об удовлетворении религиозных нужд ее членов, устройство благотворительных и просветительных учреждений и т. п. Учреждения и общества, служащие для религиозных целей, хотя и не содержимые на средства общины, находятся под ее непосредственным наблюдением и без ее согласия не могут функционировать (§ 6). Внутренний распорядок общины и сфера ее деятельности определяется уставом, который должен быть выработан правлением общины и утвержден правительством. В уставе должны быть указаны: численность членов общины, функции ее органов, размер сборов и т. д. (§ 28). Распоряжения общинного управления поддерживаются в случае надобности местной администрацией, которой предоставлено право надзора и контроля над деятельностью этого управления (§§ 30—32). Таким образом законодательство предоставило евреям сравнительно широкое внутреннее самоуправление; но австрийские евреи, как и соплеменники их в других странах Запада, не извлекали из этой общинной организации всего того, что она могла им дать в смысле национально-культурной автономии. Напротив, они суживали ее функции и низвели общину до степени синагогального прихода. Олигархия, утвердившаяся в общинном управлении, состояла частью из представителей косной ортодоксии, частью из реформистов-ассимиляторов; первые заботились только о религиозных нуждах общины, последние — о мелкой благотворительности; ни те, ни другие не поднимались до широких национально-политических задач. Они не заботились о защите интересов общины и ее права на пропорциональную долю государственного бюджета. В государственном бюджете Австрии на религиозные нужды евреев до сих пор значится только 12.000 крон в год при 25 миллионах крон на те же нужды для всех остальных национальностей империи. В еще большей степени община игнорируется местными органами самоуправления, которые, будучи насквозь проникнуты антисемитизмом, отказывают ей в малейшей поддержке, несмотря на то, что в то же время возлагают на общинные организации многочисленные обязанности, как устройство больниц, убежищ и приютов, в особенности призрение бедных, — не принимая во внимание, что евреи, как значительный элемент городского населения, доставляют большую часть городских доходов. Одною из главных причин упадка общины был упомянутый олигархический порядок управления. Плутократическая выборная система и высокий избирательный ценз устраняют от самоуправления большую часть населения. В венской общине, например, правом голоса пользуются только те члены, которые вносят не менее 20 крон ежегодного общинного налога, причем более состоятельные (die Höherbesteuerten) составляют отдельную курию и выбирают из своей среды 4 членов правления при 12, выбираемых общей курией. Но современное национальное пробуждение коснулось и этой области еврейской жизни. Уже в 1896 г., при введении в Вене нового общинного устава по закону 1890 года, «Еврейский народный союз» (Jüdischer Volksverein) агитировал в пользу объединения всех еврейских общин Австрии в союз общин, в программу которого должен войти пункт о «защите политических интересов общины и еврейства вообще». В 1897 г., под впечатлением разросшегося антисемитического движения, созванный по инициативе венской общины съезд делегатов еврейских общин Австрии (принимало участие 20 представителей из провинции) обсуждал вопрос о создании организации с целью ограждения еврейских интересов от угрожающей опасности антисемитизма. В уставе предполагавшейся организации «Allgemeiner Oesterreichisch-israelitischer Gemeindebund», между прочим, были намечены такие пункты, как «самозащита против нападок на иудейство и евреев, ограждение предоставленных им прав и ходатайства перед правительством и парламентом о нуждах еврейства». По формальным причинам эта организация не могла осуществиться, но с того времени община все больше приспособляется к новым запросам культурной жизни. Явления последних лет свидетельствуют, что здесь зарождается новый процесс, направленный к превращению теперешней «религиозной общины» в национальную с социально-политической окраской. 27 (14) января 1908 года в Буковине состоялся по инициативе депутата рейхсрата и президента черновицкой общины, д-ра Штраухера, еврейский съезд (Judentag), в котором приняли участие около 100 представителей от всего края; здесь было постановлено образовать во всех более или менее значительных местностях Буковины «еврейские политические союзы» с общим для всего края народным советом (Volksrat), который должен стоять на страже местных политических интересов еврейства. На том же съезде было решено принять меры, чтобы в предстоящих народных переписях (ввиду того, что австрийская статистика единственным национальным признаком считает разговорный язык) в рубрике «разговорный язык» евреи показывали своим родным языком — еврейский (см. дополнение в конце тома).

''XIII. Общая статистика'' (распределение и рост еврейского населения, эмиграция, культура). — В 1785 г. число евреев во всей А. определялось, хотя и по не вполне достоверным данным (главным образом, по сведениям так наз. рекрутских комиссий), в 281.873 человека. В 1830 г. там насчитывалось всего 355.695 евреев, в 1840 г. — 393.955; в 1850 году во всей Австрии (без Венгрии) было 476.423 еврейских жителей. С тех пор (начиная с 1857 года производятся более или менее правильные народные переписи) еврейское население А. растет в следующей прогрессии: