ЭСБЕ/Экспериментальная психология: различия между версиями

б) ''Возникновение Э. психологии.'' Начало экспериментальным психическим исследованиям было положено отчасти астрономами, главным же образом, физиологами. В 1795 г. астроном Гринвичской обсерватории Месклин был поражен тем, что его помощник Киннебрук, человек вообще исправный, стал запаздывать сравнительно с ним в определении момента прохождения звезд через меридиан на 0,5 секунды. Когда через полгода, несмотря на принятые меры, разница дошла до 0,8 секунды, Мекслин решил, что с его помощником случилось что-то непостижимое, и уволил его, как человека, непригодного для астрономических наблюдений. 25 лет спустя случай этот, описанный в анналах Гринвичской обсерватории, обратил на себя внимание знаменитого немецкого астронома Бесселя. Заинтересовавшись фактом, Бессель захотел узнать: не отличаются ли и его собственные наблюдения от наблюдений других астрономов? С этою целью он произвел совместное с доктором Вальбеком наблюдение над прохождением 10 звезд через меридиан и затем сопоставил свои наблюдения с наблюдениями астрономов Аргеляндера, Струве, Кнорра. Результат получился поразительный. Все наблюдения расходились между собою, причем разница один раз достигла до 1,22 секунды. Бесселю стало тогда ясно, что разница в астрономических наблюдениях есть явление не случайное, а постоянное, и что Киннебрук пострадал неправильно. Являлся вопрос: причина этой разницы? Изучая условия наблюдения, Бессель подметил, что внимание наблюдателя, который должен следить через телескоп за движением звезды и в то же время считать удары секундного маятника, всегда бывает направлено в одну какую-либо сторону: оно бывает устремлено или на движение звезды, или на ожидание звука. Чтобы перенести внимание от восприятия звука к восприятию положения звезды, требуется время. Время это бывает короче, если ожидается звук; наоборот, когда звук не ожидается, восприятие его занимает более продолжительное время, в течение которого звезда уходит вперед, и наблюдатель отмечает более позднее положение звезды. Отсюда и происходит — заключил Бессель — индивидуальная разница в наблюдениях астрономов. Открытие Бесселя, повлекшее за собой изменение методов астрономического наблюдения и изобретение приборов для измерения так называемого «физиологического времени» и «времени реакции», обратило на себя внимание физиолога Вебера († 1878) и психолога Вундта. Их заинтересовал факт невозможности одновременного сосредоточения внимания на двух различных впечатлениях. Этот факт показался им столь необычным, что принять его без проверки они не решились. Вебер производил проверку самым простым способом. Он брал двое карманных часов и прикладывал их к ушам, стараясь совместить в сознании удары обоих часов; делал также попытки одновременно воспринять биение пульса и сердца. Вундт пожелал произвести поверочные опыты при такой обстановке, которая в точности воспроизводила бы существенные условия астрономического наблюдения. Для этого он придумал и в 1861 г. устроил особый маятник, который двигался около дуги, разделенной на градусы, и издавал через определенные промежутки времени удары. Это был первый прибор, изобретенный психологом для экспериментально-психологических исследований, а произведенные при помощи его опыты послужили началом экспериментального решения вопроса об узости ясного сознания, или, по терминологии Вундта, объема сознания. Гораздо большее значение для возникновения Э. психологии имели психофизические исследования, которые были начаты Вебером и усовершенствованы физиком-философом Фехнером († 1887). Изучая чувство осязания, Вебер заинтересовался вопросом об отношении между усилением раздражений и ощущений. Что сила ощущения зависит от силы раздражения — это общеизвестный факт. Но в каком отношении стоят между собою эти силы — о том непосредственное сознание ничего не говорит. Если, напр., к 4 лотам, находящимся в нашей руке, прибавить 10 лотов, то сила ощущаемого давления заметно увеличится; но на сколько единиц или во сколько раз она увеличится — определить это на основании непосредственного сознания мы не можем. Наше сознание может различать лишь равенство или неравенство двух величин, причем различение неравенства бывает не всегда одинаково. В одних случаях неравенство величин сознается нами ясно; в других оно является для нас едва заметным, так что стоит лишь немного уменьшить его — и мы перестаем замечать его. На сознание едва заметной разницы Вебер и обратил внимание. Он произвел целый ряд опытов, имевших целью определить, при каких количественных отношениях между осязательными раздражениями получается сознание едва заметной разницы. Его опыты состояли в том, что он клал, напр., на руку какую-либо тяжесть и постепенно увеличивал ее, пока не получалось сознание, что увеличенная тяжесть едва заметно отличается от первоначальной. Метод Вебера получил впоследствии широкое применение и стал известен под именем метода едва заметных различий. Произведенные по этому методу исследования привели Вебера к замечательному результату. Он нашел, что едва заметная разница в силе ощущаемого давления получается всякий раз, когда раздражение увеличивается в определенное число раз. Всякая, напр., положенная на кожу руки тяжесть должна быть увеличена в 4/3 раза, чтобы в силе ощущения ее произошла едва заметная разница. Так был открыт закон, по которому различие в силе ощущений зависит не от абсолютной разницы, а от кратного отношения между раздражениями. Исследования Вебера были продолжены и развиты Фехнером. Пользуясь методом едва заметных различий, он проверил Веберовские опыты над осязательными ощущениями и произвел подобные же исследования над ощущениями других чувств. Чтобы придать экспериментам вполне научное значение, он производил их так, что при изменении одного условия старался удержать неизменными все другие. При опытах поднимания тяжестей, наприм., он брал тяжести, совершенно одинаковые по внешнему виду; захватывал их одной рукой и одним способом; поднимал с одной поставки на одну и ту же высоту и с одинаковой скоростью; между отдельными подниманиями делал одинаковые паузы; производил опыты по образованию навыка к ним и с напряженным вниманием. Результаты произведенных Фехнером опытов оказались в полном согласии с выводами Вебера. Он нашел, что зрительные, напр., ощущения возрастают на едва заметную разницу, когда их раздражения увеличиваются в 101/100 раза, слуховые и осязательные — при увеличении раздражений в 4/3 раза и т. д. Не ограничившись этим, Фехнер сделал попытку выразить в математической формуле открытый Вебером закон. Он отождествил едва заметную разницу, как величину постоянную, с единицею силы ощущения и изобразил в числах постепенное усиление раздражений и ощущений. У него получились два ряда цифр. Один ряд соответствовал возрастанию ощущений и представлял собой арифметическую прогрессию, в которой последующий член был больше предыдущего на одну единицу. В другом ряду, выражавшем увеличение раздражений, члены возрастали в геометрической прогрессии; каждый последующий член был больше предшествующего в определенное число раз. Отсюда Фехнер вывел следующую формулу для Веберовского закона: в то время, как раздражения увеличиваются в геометрической прогрессии, ощущения возрастают в прогрессии арифметической. Наконец, Фехнером была сделана попытка доказать применимость Веберовского закона и к таким усилениям ощущений, которые незаметны для сознания. С этой целью он придумал два новых метода исследования: метод правильных и ложных случаев и метод средних ошибок. Методы эти оказались впоследствии пригодными и для чисто психологических экспериментов. Для производства опытов по первому методу бралось несколько пар раздражений (наприм. тяжестей), которые так мало между собой различались, что не в состоянии были вызвать двух заметно различных ощущений. Пары эти предлагались для сличения испытуемому лицу, которое поднимало сначала одну тяжесть, потом другую и по получаемым ощущениям произносило суждение: равны эти тяжести или не равны? При этом одни и те же пары под видом новых поднимались и оценивались по нескольку раз. Оценка в одних случаях была правильная, в других — ложная. Количество правильных ответов и общее число опытов записывалось. В заключение подсчитывалось процентное отношение количества правильных ответов к общему числу ответов для каждой пары тяжестей. Второй метод — средних ошибок — применялся также к раздражениям, не различавшимся между собой заметно для непосредственного сознания, и состоял в том, что испытуемое лицо должно было отыскать для известной, напр., тяжести путем последовательного сличения ее с другими такую, которая являлась бы для сознания равной ей. Следовавшее затем взвешивание выбранной тяжести и сопоставление ее с тяжестью первоначальной показывало ошибку, которую делало испытуемое лицо. Из многих ошибок, сделанных по отношению к одной и той же тяжести, выводилась средняя ошибка. Опыты показали, что как отношение числа правильных ответов к общему числу ответов, так и средняя ошибка остаются постоянными, если не изменяется кратное отношение между раздражениями. Если, напр., при сличении 1 и 1 1/20 фунта получается 70 % правильных ответов, то такое же число правильных ответов получается при сравнении 2 и 2 2/20, 3 и 3 3/20 фунта. Равным образом, если средняя ошибка для и фунта составляет 1/20 фунта, то для 2 фунтов она равняется 2/20, для 3 — 3/20 и т. д. Получив эти результаты, Фехнер заключил, что не сознаваемая заметно разница между двумя ощущениями бывает одинакова, когда между раздражениями остается одно и то же кратное отношение. А это значило, что Веберов закон имеет силу для всякого усиления ощущений — не только заметного, но и незаметного. Исследования Вебера и Фехнера возбудили глубокий и живой интерес Вундта. Он видел психологическую важность результатов, к которым они пришли, но еще ценнее показались ему самые методы, при помощи которых были получены эти результаты. Его взору представилась заманчивая перспектива возвести психологию на степень Э. науки. Увлеченный этой мыслью, он решился приступить к производству опытов. Опыты Вебера и Фехнера не требовали каких-либо больших приспособлений. Воспроизвести их можно было сравнительно легко и без особенных денежных затрат. С повторения этих опытов Вундт и начал свои экспериментально-психологические исследования, применяя те же самые методы и те же приборы, которыми пользовались Вебер и Фехнер. Начатое им дело пошло успешно, и он привлек к занятиям своих учеников. Когда исследования начали видоизменяться и расширяться, у Вундта возник вопрос: как далеко могут пойти эти исследования и каким характером они должны отличаться? Дать сразу правильный ответ было трудно, потому что будущее рисовалось еще в неопределенных очертаниях. Между тем чувствовалась внутренняя потребность знакомить общество с новыми исследованиями, их задачей и методами. Побуждаемый этой потребностью, Вундт издает в 1874 г. сочинение «Основания физиологической психологии». В нем он старается очертить область новых исследований. Чтобы не поселять в обществе несбыточных надежд, не имеющих под собой фактической почвы, он берет эти исследования в том виде, какой они имели, и выставляет их в качестве предмета особой науки. Нервная физиология и опытная психология, поясняет он, стоят между собой в отношении полюсной противоположности. Первая исследует нервные процессы и основывается на внешнем опыте; предметом второй служат душевные явления, открывающиеся во внутреннем опыте. Но между нервными процессами и душевными явлениями существует самая тесная связь, так что одни без других никогда не происходят. Психологи не могут оставлять без внимания эту связь. Пользуясь Э. методами физиологии, они должны заняться изучением душевных явлений в их отношении к явлениям физиологическим. Рядом с опытной психологией и физиологией должна существовать особая наука, занимающая между ними середину, — психология физиологическая. Но как для физиологических исследований существуют физиологические лаборатории, так и для разработки физиологической психологии нужна была психологическая лаборатория. Вундт возбудил ходатайство об ассигновании сумм для учреждения такой лаборатории при Лейпцигском университете. В 1878 г. суммы были ассигнованы, и «психологическая лаборатория» была открыта. Взгляды Вундта быстро были подхвачены и скоро нашли горячих сторонников. В Геттингене, Бонне, Париже, Фрейбурге, а за ними и в других городах Европы и Америки были учреждены институты по образцу лейпцигского, и все они, за немногими исключениями, были названы психологическими лабораториями. Не прошло со времени учреждения первой психологической лаборатории и семи лет, как для психологов-экспериментаторов открылись новые горизонты. В 1885 г. приват-доцент Берлинского университета Эббингхауз опубликовал Э. исследование о памяти (см. [[../Эббингхауз|Эббингхауз]]). Это исследование, интересное по полученным результатам, обратило на себя особенное внимание психологов своими методами. Методы Эббингхауза, чисто психологические, ясно показывали, что экспериментальным путем можно изучить душевную жизнь и помимо ее отношения к физиологическим процессам. После работы Эббингхауза не замедлили появиться другие исследования, которые блестящим образом доказывали то же самое. Тогда Вундт понял, что он допустил ошибку, очерчивая новую область исследований в своих «Основаниях физиологической психологии». В своих сочинениях «Лекции о душе человека и животных» (2-е изд.), «Очерк психологии», «Основания физиологической психологии» (4-е изд.) и др. он употребляет уже другой термин для обозначения новой науки: он называет ее Э. психологией и прямо заявляет, что эта наука по своей задаче отличается от физиологической психологии. Основанная им психологическая лаборатория переведена в новое, обширное и роскошное помещение, и над ее входом поставлена новая надпись: «Институт Э. психологии». Предложенное Вундтом название как нельзя более отвечает существу дела и в настоящее время является общепринятым.

 

 

г) ''Важнейшие виды экспериментально-психологических исследований и их результаты.'' Отдельных исследований по психологии, несмотря на кратковременность ее существования, чрезвычайно много, но далеко не все заслуживают внимания: немало таких, которые произведены exercitionis causa и ничего нового для науки не дают. Наиболее ценные по своим результатам исследования имеют следующие предметы.

В заключение необходимо сказать несколько слов об исследованиях чувствований, произвольных движений и индивидуальных различий в душевных явлениях и строе душевной жизни отдельных лиц. ''Чувствования'' изучаются пока по сопровождающим их переменам, с одной стороны — в силе и частоте пульса, дыхательных движений, биений сердца и пр., с другой, — в объеме и весе отдельных частей тела. Исследований произведено довольно много, но результаты их вследствие сложности означенных перемен отличаются неопределенностью и вызывают много споров. Относительно ''произвольных движений'' решаются вопросы: как образуются сложные произвольные движения; в каком смысле изменяется произвольное движение, если одновременно с ним совершается другое движение; какое влияние оказывают на произвольные движения предшествующие им умственные занятия, физические работы, душевные волнения и пр. Некоторые из полученных результатов весьма любопытны. Найдено, напр., что всякая работа, все равно, физическая или умственная, истощает силы организма и уменьшает силу и продолжительность произвольных движений. Особенно неблагоприятно отражаются на них душевные волнения и потрясения. Изучением ''индивидуальных различий'' больше всего занимаются французские психологи. В последнее время подобные исследования получили довольно широкое распространение и у нас в России. Примером этих исследований могут служить опыты Шарко и Бинэ над Диаманди и Иноди, отличавшимися поразительной памятью цифр. Чтобы узнать индивидуальные различия памяти этих счетчиков, им дали выучить 25 цифр, расположенных в 5 рядов по 5 цифр в каждом. Иноди выучил цифры в 25 секунд, Диаманди — в 3 секунды. Воспроизводили они эти цифры слева направо и наоборот почти в одинаковое время. Но когда их заставили воспроизвести цифры по секущим параллелям, т. е., напр., 2-ю цифру 1-го ряда и 1-ю 2-го; 3-ю 1-го, 2-ю 2-го и 1-ю 3-го и т. д., то получилась большая разница: Иноди употребил на это воспроизведение 168 секунд, а Диаманди 53 секунды, из расспросов оказалось, что первый запоминал ''названия'' цифр и их временную последовательность, у второго же запечатлевались в памяти ''формы'' цифр и их пространственные отношения, так что после заучивания таблицы цифр он видел перед собой эту таблицу, как бы написанную на черной доске. Первый, чтобы воспроизвести цифры по секущим параллелям, воспроизводил их ряды по порядку и, сообразив предварительно, какие в этих рядах цифры требуются, называл их по мере нахождения, для чего потребовалось ему довольно значительное время. Для второго было довольно безразлично, в каком порядке воспроизводить цифры, потому что они как бы стояли перед его умственными глазами; чтобы их воспроизвести, ему нужно было лишь как бы читать их. Отсюда было сделано заключение, что у Иноди — память слуховая, у Диаманди — зрительная.

 

 

{{ЭСБЕ/Автор|В. Серебреников}}.