Новые материалы о ранних годах жизни Ап. Григорьева (Григорьев): различия между версиями

Явившийся в 1777 г. в «нагольном тулупе», как замечает внук, «составлять себе фортуну», И. Г. Григорьев, вероятно, жил некоторое время в одном из домов причта церкви Великомученика Никиты, что в Старой Басманной. Дома церковнослужителей стояли на углу Старой Басманной по проезду к Денисовским баням, как тогда назывался Гороховский переулок. В угловом доме по переулку (ныне No№ 2) жил дьякон, в следующем (? 4) — священник. В 1770-80-х гг. протоиереем недавно выстроенной и славящейся своею величественной красотой церкви знатного прихода был «Иоанн Иоаннов»; как выясняется из архивных документов {ЦГИА г. Москвы, ф. 203, оп. 747, ед. хр. 540, (1785), л. 261.} — дядя И. Г. Григорьева. Таким образом подтверждаются слова А. Григорьева о «родстве из духовенства по мужской линии». В приходе церкви Великомученика Никиты, в доме дяди (Гороховский пер., д. 4) зарождалась семья И. Г. Григорьева. В этом приходе он венчался, причем жена его была не из рода дворян Скобельцыных (см.: Материалы, с. 315), а «уволенная вечно на волю <…> дворовая девица Марина Николаевна». {Там же, оп. 745, ед. хр. 53 (1787), л. 87 об.} Здесь же в доме двоюродного деда родились будущий отец Ап. Григорьева (1787) и сестра отца Екатерина (1788); сведения родословной книги дворянства (где указаны соответственно 1788 и 1789 гг. — см.: Материалы, с. 315) ошибочны. К самому началу 1790-х гг. относится приобретение И. Г. Григорьевым владения на Малой Дмитровке (ул. Чехова). В списке о семействе и состоянии И. Григорьев писал: «Недвижимого имения имею благоприобретенный в Москве дом, состоящий Стретенской части 1-го квартала No№ 72, к нему причисленных дворовых людей мужска пола 12, женска 10 душ». {Сведения относятся к 1807 г.; ЦГИА г. Москвы, ф. 4, оп. 10, д. 544, л. 4.} «Геометрический план дому состоящему Стретенской части 1-го квартала под No№ 72 надворного советника Ивана Григорьевича Григорьева <…> измерен июня 11-го дня 1803-го года», раскрывает нам дедовскую Аркадию. Всего во владении «застроенной и незастроенной» было 881 1/4 кв. сажени земли, из них под двором, садом и незастроенной землей — 639 1/2 кв. саженей. Два дома — двухэтажный каменный и одноэтажный Деревянный стояли по красной линии левой (по-современному — нечетной) стороны Малой Дмитровки. {Историко-архитектурный архив г. Москвы (далее: ИАА г. Москвы), Арбатская часть, No№ 79-80, 80.} Детство и отрочество отца А. Григорьева, его теток Екатерины и Александры и дяди Николая (последние двое крещены в приходской церкви Пимена Великого, что в Старых Воротниках), прошли в родительском доме на Малой Дмитровке. Не все погибло в пожаре 1812 г. За год до смерти — в 1863 г. А. Григорьев с горькой иронией писал: «Мне, судя по всем данным моего рождения, следовало <…> восстановить бывалый блеск не весьма, впрочем, древнего рода Волоколамских, {Надо думать, ироническое „возвышение“ имени обер-офицерского сына Ивана Григорьева (ср., например, — Вяземские).} перекупивши у нового владельца {К этому времени, однако, единое владение, некогда принадлежавшее деду, распалось на два самостоятельных владения, принадлежавших разным владельцам.} дома покойного дедушки Ивана Григорьевича на Малой Дмитровке, проданные в развалинах после французского нашествия». {Воспоминания, с. 332.} Владение деда А. Григорьева приходится на участки современных домов 25 и 27 (с дворами) по ул. Чехова. Каменный дом (? 27), претерпевший ряд изменений после восстановления в 1812 г., прожил немногим меньше двухсот лет. Формулярный список А. И. Григорьева (отца) опубликован Влад. Княжниным, {Материалы, с. 316—317.} некоторые подробности его жизни сообщены в воспоминаниях сына. Лишь недавно нам удалось наконец установить дату и место рождения Аполлона Григорьева и обнаружить документ о событии, повлиявшем на дальнейшую судьбу ребенка. Приведем две метрические выписки:

Спустя несколько месяцев после венчания родителей по прошению, поданному титулярным советником Александром Григорьевым, «младенец Аполлон был отдан упомянутому родителю, который, признав его за своего родного сына и обещав взять совсем на свое содержание и попечение, вступает во всем в родительское право, а посему реченный воспитанник и не считается уже в числе питомцев воспитательного дома». {Из «Свидетельства», выданного 30 мая 1823 г. (Материалы, с. 317).} Дом А. Щеколдиной (крестной матери А. Григорьева), в котором родился Аполлон Григорьев и где некоторое время жил он после воспитательного дома в родительской семье, не сохранился. Он стоял на углу Южинского переулка (на месте д. 2) и ул. Остужева (тот же дом под No№ 12). {ИАА г. Москвы, Арбатская часть, No№ 571.} 25 ноября 1823 г. у Григорьевых родился сын Николай, проживший меньше месяца. Вероятно, после смерти второго сына Григорьевы переселились из флигеля дома Щеколдиной в дом купца-раскольника (в этом приходе раскольников жило немало) Игнатия Ивановича Казина (писалось и «Козина»), стоявший в соседнем приходе церкви Рождества Христова, что в Палашах. Большой казиновский дом (в два этажа, с двадцатью окнами по фасаду) был многолюдным. Кроме четырех чиновных особ, не считая Григорьевых, у Казина жили «московские мещане» (6 человек), «девицы» (5 человек), «вольноотпущенные» (10 человек), «свободный хлебопашец» (1 человек). Владение Казина находилось на расстоянии одного дома от Тверской улицы, почти у самых Тверских ворот со Страстным монастырем; часть же казиновского двора выходила непосредственно на Тверскую (ныне — Малый Палашевский пер., д. 6). {Там же, No№ 526.} В январе 1827 г. у Григорьевых родилась дочь Мария, прожившая тринадцать недель. После смерти дочери Григорьевы переезжают в другой район города — Замоскворечье («уединенный и странный уголок мира», по признанию А. Григорьева), «вскормившее» и «взлелеевшее» его. Поселились они в приходе Спаса, на Болвановке. «Мрачный и ветхий дом с мезонином», как и соседний, «с явными претензиями, <…>, с дворянской амбицией», действительно некогда оба «принадлежали одному дворянскому семейству, не из сильно, впрочем, родовитых, а так себе» (наст, изд., с. 21). Владельцами их были супруги С. Д. и А. А. Брыкины. {ИАА г. Москвы, Пятницкая часть, No№ 590, 589.} Домом А. А. Брыкиной некоторое время владела младшая сестра ее мужа — М. Д. Брыкина, а в год поселения в нем Григорьевых хозяйкой дома стала ее старшая сестра — штабс-капитанша вдова О. Д. Ешевская {ЦГИА г. Москвы, ф. 203, оп. 747, ед. хр. 1106 (1828 г.), л. 415 об.} («вдова-барыня с двумя дочерьми-девицами»). {Старшую — Софью Ивановну Григорьев упоминает, рассказывая об «амурных» делах своего учителя Сергея Ивановича.} «Хозяин другого (т. е. ранее принадлежавшего С. Д. Брыкину, — Г. Ф.), — пишет А. Григорьев, — племянник вдовы, жил где-то в деревне, и дом долго стоял опустелый, только на мезонине его в таинственном заключении жила какая-то его воспитанница. И об этом мезонине, и об этой заключеннице, и о самом хозяине пустого дома, развратнике по сказаниям и фармазоне, ходили самые странные слухи» (наст, изд., с. 21). Дом этот на самом деле принадлежал «покойного надворного советника и кавалера Степана Дмитриева Брыкина воспитаннице девице Елене Степановой», а сам «развратник» и «фармазон» коллежский асессор и кавалер М. Бороздин был «попечителем ее». {ЦГИА г. Москвы, д. 203, оп. 747, ед. хр. 1106 (1828 г.), л. 415.} Передним фасадом дом Ешевской смотрел на ограду церкви Спаса Преображения на Болвановке, а боковым выходил в М. Болвановский переулок, переходивший в Словущенский (нынешний 6-й Монетчиковский), выводивший к «проезду по Земляному валу», т. е. к Зацепе. «Забор, — пишет А. Григорьев, — выходил уже на Зацепу, и в щели по вечерам смотрел я, как собирались и разыгрывались кулачные бои» (с. 22). Между 1831 и 1832 гг. А. И. Григорьев приобретает дом на Малой Полянке в приходе Спаса Преображения в Наливках. В последний раз семья Григорьевых исповедовается в церкви Спаса Преображения на Болвановке в 1831 г. Исповедные ведомости 1828 г. называют нам (с указанием возраста) дворовых семьи Григорьевых — людей, оставивших неизгладимый след в памяти Аполлона Григорьева: