Гоголь и его последняя книга (Григорьев): различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Строка 41:
 
''(«Выбранные места'' из ''переписки с друзьями»'' Н. Гоголя, стр. 284)<sup>1</sup>
 
 
 
<center>1</center>
Строка 128 ⟶ 126 :
«Если бы даже, — говорит он (стр. 181), — вы были свидетельницею картины несчастия, раздирающего сердце, и вы видели бы сами, что денежная помощь может помочь, — не смейте и тогда дотрагиваться до других куч, но поезжайте по всему городу, по всем вашим знакомым и старайтесь преклонить их на жалость: просите, молите, ''будьте готовы даже на униженье себя'', чтобы это осталось вам в урок, чтобы вы помнили вечно, как вы были доведены до жестокой необходимости отказать несчастному, как вы должны были ''из-за этого подвергнуться унижению и даже осмеянию публичному».''
 
Такой совет странен, правда, неприличен, пожалуй, но ничуть не смешон: унижение самого себя не выставляется здесь на поклонение, как искусство для искусства, как само себе служащее целью, — здесь виден стоик, который смотрит на него как на урок, необходимый на трудном пути сосредоточения; тот же самый смысл имеет и восклицание, поразившее всех, восклицание: «О, как нам бывает нужна публичная, данная в виду всех оплеуха!» (стр. 192). Повторяем опять, все это странно, потому что по болезненности момента, в котором находится Гоголь, приняло странные формы, но нисколько не смешно и еще менее того отвратительно… Начало сосредоточения слишком ярко представилось поэту, и всякий, кто только жил жизнию духа, кто только способен жить жизнию духа, — способен и усвоить один принцип, вне странных форм, чем устраняется мнение, что книга Гоголя может ввести многих в заблуждение.
 
Was vergehen muss, — vergeht,