О русских глаголах (Аксаков): различия между версиями

При первом взгляде мы замечаем, что Русский глагол управляется с категориею времени совершенно самостоятельно и вовсе не похоже на глаголы других языков. — Если мы вздумаем искать времен, известных нам из иностранных грамматик, — мы останемся неудовлетворенными. В самом деле, прежде всего поражает нас то, что прошедшего времени в нашем языке нет вовсе. Русский язык не считает действия прошедшего за действие. Вместо формы глагола в прошедшем времени, встречается у нас отглагольное прилагательное или причастие прошедшее, переходящее, как это известно, в чистое прилагательное: ''был'' — ''былойбыл — былой'', ''служил'' — ''служилыйслужил — служилый''. Это подтверждается и древнею формою: ''былъ есмь''. ''Я служил'' значит собственно: ''я есмь служилый'', также как: ''я добр'', значит: ''я есмь добрый''. Нам скажут, что здесь есть оттенок: так; но одно употребление придает оттенок; напр. ''он уныл''; выражение это может иметь оба оттенка: ''он уныл покуда'', т. е. ''он унылый'', или: ''он от неудачи не уныл'', т. е. ''не стал унывать''. Выражение совершенно одно и то же, и вся небольшая разница зависит от ''употребления''; перед нами же, на самом деле, — отглагольное прилагательное, и только; а формы прошедшего времени у нас нет.

Мы должны присоединить еще нужное замечание. Всякое естественное действие является в этом первом виде, т. е. как неопределенно-сущее, и всякий глагол получает в языке форму тематическую; но значение самого действия изменяет самое значение формы. Как скоро действие не вытекает из свойства предмета, не есть его состояние, как скоро оно случайно или произвольно, как скоро также не имеет оно в себе длительности, и в то же время не отвлеченно, а живо, то понятое в явлении и выраженное через тему, как напр. ''паду'', ''сяду'', — действие уже не может быть неопределенным по смыслу своему, и переходя в действительность, сейчас определяется как момент и получает значение действия однократного, а вследствие того употребляется в будущем. В значении этих глаголов является действие, не как состояние, или как действие постоянное, длительное, но как переход из одного состояния в другое. Это особенно ощутительно в слове: ''паду'', которое употребляется и не как однократное (не как момент) и не в будущем, — а как бы такое действие, которое наша мысль успевает схватить в его неопределенном значении, в его мгновенной длительности, и которое поэтому употребляется и в настоящем, напр. стих Озерова в трагедии Фингал: «мелькают, сеются, падут», и т. д. Но самая эта ощущаемая мгновенность, эта трудность уловить ее — уполномочивает и объясняет употребление: ''паду'', в однократном и в будущем. ''Сяду'' не столь ощутительно для нашего понимания, как ''паду''. ''Сяду'' высказывает момент перехода в это состояние и объясняется, но не уравновешивается, словом: ''сажусь''.

К глаголам неопределенной степени относятся глаголы, образующиеся из имен, глаголы ''отыменные''. Глагольное окончание здесь не прямо присоединяется к имени, но между ним и именем стоит то же глагольное окончание: ''у'', заменяющее окончание имени: ''ъ'', ''а'' или ''о''; глаголы эти, таким образом, оканчиваются на ''ую''; напр.'' пир-ъ'' — ''пиръ — пир-у-ю'', ''тоск-а'' — ''тоска — тоск-у-ю'', ''царств-о'' — ''царство — царств-у-ю''. Такое образование ощутительно показывает, что это глагол производный. Отыменные глаголы различаются своим значением от глаголов неопределенной степени, как существенных, так и отвлеченных, именно в том, что глаголы отыменные выражают произвол; действие является в них не необходимым следствием жизни, а как бы ''произвольным''; оно не отвлеченно, как в глаголах на ''аю'', но и не имеет видимой осязательности. Это как бы что-то среднее между глаголами неопределенной степени существенными и отвлеченными. Но так как это глаголы позднейшие, образованные уже выразившеюся сознательною мыслию, глаголы по преимуществу ''человеческие'', так сказать: то мы и относим их к глаголам отвлеченным неопределенной степени. Само собою разумеется, что и здесь ''у'', образовательное, в окончании ''ую'', д'''''о'''''лжно отличать от ''у'' принадлежащего к теме глагола, напр. ''ду-ю'', ''ду-л'', ''ду-ва-л'', или: ''ую'', — употребляется лишь в сложном виде: ''об-у-л'', ''об-у-вал''; — такие глаголы сюда не относятся. Слово: ''кую'' имеет ''ковал''; но это ''ковал'' есть уже другая форма неопределенной степени, — отвлеченная: ''ковать''; она употребительна лишь в отглагольных прилагательных; ''ков-а-ю'' (из ''ку-а-ю'') не употребляется. В древности встречается и существенная форма: ''куть''. Почему этот глагол, а также и другие, ''клюю'', ''плюю'', ''жую'', ''сную'' (в глаголе ''сую'', как в ''кую'', кроме ''совать'', — нам еще слышна форма ''су-ть'' в малоупотребительном: ''сул'', оттуда: ''сулица'') представляют такую особенность, — этого мы здесь подробно не рассматриваем; скажем только, что вероятно ''в'', выступившее здесь в отглагольных формах неопределенной отвлеченной степени (''ковать'', ''клевать''; ''ковал'', ''клевал'' и т. д.) есть эвфоническое; оно выступило даже и в глагольной форме, неопределенной существенной степени, в слове: ''плыву'', первоначальный вид которой есть конечно: ''плы-ю'', — ''плыть''.

Многие глаголы имеют не все степени и не все формы спряжения, или имеют их не ровно; иногда одна форма находится в отглагольном имени (т. е. неопределенном наклонении), или отглагольном прилагательном (т. е. причастии прошедшем), а сам глагол ее не имеет, а имеет вместо нее другую. Например, отглагольное прилагательное имеет форму: ''лгал'', отглагольное имя: ''лгать'', а сам глагол не имеет: ''лгаю'', а имеет другую форму: ''лгу'', которой, наоборот, не имеет ни отглагольное имя, ни отглагольное прилагательное того же глагола, ибо нельзя сказать: ''лг-ть'', ''лг-л''; здесь трудность произношения не составляет препятствия; если б была только форма, глагол мог бы изворотиться в этом затруднении, например: ''пр-ть'' — ''перетьть — переть'', ''пр-л'' — ''перл — пер'' (''пер-л''). Иные глаголы имеют только одну известную степень: собственно об них хотим мы поговорить.

'''1.''' Есть глаголы существенные, степени неопределенной, которые не имеют никакой другой степени. Они не имеют и отвлеченного вида той же степени. Это встречается именно тогда, когда действие понято так живо и конкретно, и вместе так необходимо, независимо от произвола, что не допускает отвлечения; действие здесь есть необходимое следствие непроизвольной причины. Таковы действия природы, и глаголы, выражающие их, сюда относятся, напр. ''расту'', ''теку'', ''цвету'', ''горю'' и проч. Такие глаголы не могут иметь и однократной степени; ибо действие, ими выражаемое, понято как действие, по существу своему конкретное и длительное. По той же причине они не имеют и многократной степени, хотя, как минувшее, как воспоминание, которое может представить перспективу действия прерываемого, — эта степень доступнее. Чтобы показать, как значение глагола, изменяясь, изменяет его формы, как одни бросаются, а другие возникают, — приведем в пример глагол: ''живу''. ''Живу'' — действие природы и поэтому относится к выше объясненным глаголам; но в человеке это действие получило переносное значение, напр.: ''я здесь живу'', значит: ''я здесь обитаю'', следовательно здесь является уже произвол, напр. ''я хочу жить'' (''обитать'') ''не там, а здесь''. Конкретный характер жизни не допускает образоваться степени однократной, ни даже отвлеченному виду степени неопределенной; но зато отглагольное прилагательное от отвлеченной неопределенной степени, употребляемое в смысле многократной, — становится возможным: ''живал''. Сюда же должны быть отнесены глаголы, первоначально средние: ''варю'', ''курю'', ''дымлю'' (''печка дымит''), и пр.; получив значение глаголов действительных, они стали выражать уже произвол, и форма многократного: ''варивал'', ''куривал'', — стала возможною.

'''б)''' Предлог, присоединяясь к глаголу, изменяет характер его значения и часто освобождает в нем форму, до него не могущую появиться, которая, следовательно, находилась в глаголе в возможности, in abstracto, напр. ''теку'' --'' протеку — про-текаю''.

'''4.''' Глаголы многократные, по-видимому, не могут быть собственно названы глаголами, но они имеют право на это название; правда: форма их — отглагольное прилагательное; глагольная форма для них логически невозможна; — но эта глагольная форма тут же находится отвлеченно, in abstracto; она скрыта только, и выступает, как скоро предлог дает ей законную причину явиться: ''делывал'', ''по-делываю''. Собственно глаголов многократных, т. е. таких, которые бы имели одну эту форму (как глаголы неопределенные и однократные), не находится, чт'''''о''''' и понятно. Всякая многократная форма, как скоро она существует, непременно предполагает или неопределенную, — ту или другую, — или однократную степень. О многократной степени надобно заметить одну особенность. Вместо многократной формы, а иногда и рядом с нею, употребляется форма неопределенная — отвлеченная на ''ал''; причем: или распространяется тема чрез гласную, обыкновенно ''и'' или ''ы'': ''сп-лю'' — ''сыпаллю — сыпал'', ''вр-у'' — ''виралу — вирал'' (иногда заменяется ими вставочное ''е'': беру — ''бирал'', деру — ''дирал''), или переменяется ударение: ''бег'''а'''л'', — или наконец не бывает никакого изменения: ''видал''. — Неопределенная отвлеченная форма употребляется в смысле многократной тогда, когда глагол сам неопределенной отвлеченной формы не имеет. Употребление формы: ''видаю'', кажется, явилось позднее, впрочем ''видаю'' получает особый смысл, различающийся от: ''видал''. — Степень неопределенная — отвлеченная и степень многократная стоят на разных полюсах и таким образом соответствуют друг другу: одна выражает действие отвлеченное, не существующее, потому что оно не перешло в жизнь, ''не началось''; другая выражает также действие не существующее, потому что оно перешло в жизнь, и ''прекратилось''. Поэтому понятно, что неопределенная — отвлеченная степень, в своем отглагольном прилагательном прошедшем, может иметь, при известных условиях, значение многократной.

Есть один только пример, что многократная степень употребляется, даже и без предлога, в форме глагола, в виде степени неопределенной; но это глагол, не имеющий зато вовсе глагольной формы — это глагол: ''быть''. ''Есмь'' — совершенно особый глагол; а форма: ''буду'' представляет особое образование; поэтому-то многократная выступает здесь и образует неопределенную степень: ''бываю'', при которой, впрочем, удерживается оттенок многократного значения. Как неопределенная, она образует свою многократную: ''бывывал''.

Отсюда уже легко понять, что не все равно предлоги придаются ко всем трем степеням. Наприм. предлог: ''по'' присоединяется к многократной: ''прыгивал'', и делает возможным неопределенную степень: ''попрыгиваю''; присоединяется к неопределенной: ''прыгаю'', и образует однократную степень: ''попрыгаю''; но этот предлог, имея значение последовательности вообще, не может присоединиться к однократной степени: ''прыгну'', нельзя сказать ''попрыгну''. Здесь уже нужен другой предлог, своим значением не противоречащий значению мгновенности; так напр. мы можем сказать: ''припрыгну'', ''спрыгну'' и т. д. Этих отношений предлогов к глаголам подробнее мы здесь не рассматриваем. Присоединяем одно замечание. Когда неопределенная отвлеченная форма, будучи неупотребительною в глаголе, занимает место многократной формы, как отглагольное прилагательное, — то предлог, присоединяясь к ней, дает ей вновь значение действия неопределенного, как обыкновенно многократной форме, и восстановляет ее; напр. неопределенное отвлеченное: ''гараю'' не употребляется; но говорится: ''гарал'' в смысле многократном; предлог, присоединяясь, восстановляет неопределенную форму: ''с-гараю''. Это восстановление бывает даже и тогда, когда неопределенная форма вовсе, даже в многократном смысле, не употребляется или вышла из употребления; напр. ''росту'', ''вы-ростаю''; также: ''чту'', ''по-читаю'' (уважаю). При употреблении же: ''читаю'' (lego), как неопределенной формы, предлог возводит ее в однократную: ''почитаю'' (книгу). — Глагол: ''люблю'', ''излюбляю'' (древняя форма) тоже может служить примером. Предлог освобождает, таким образом, отвлеченно предполагаемые, сокровенные формы глагола. Опять повторяем: личное значение глагола, смысл предлога и вообще разум слова является главным основанием в нашем языке, собственно в области глагола, — и этой внутренней стороне покоряется употребление. В пример такого влияния смысла на формы приводим глагол: ''бегу''. ''Бегу'' (отвлеченная форма — ''бегаю'') не имеет и не должно иметь однократной формы; в соединении с предлогом: ''при'', глагол этот образует: ''при-бегу'', которое получает значение однократной степени. Но как скоро глаголу: ''прибегу'' придается новый отвлеченный смысл, он образует настоящую однократную форму: ''прибегну''.

Мы должны еще прибавить, что один и тот же предлог, присоединяясь к одному и тому же глаголу, придает ему разный смысл, напр. ''сб'''е'''гаю'', и ''сбег'''а'''ю''. При этом видим мы, что изменяется самое значение глагола, и он в одном случае принимает значение однократного и будущего, в другом — значение неопределенного и настоящего. Здесь мы могли бы указать на ударение и им объяснить эту разницу; могли бы сказать, что первое (''сб'''е'''гаю'') образовалось из неопределенной степени: ''б'''е'''гаю'', а второе (''сбег'''а'''ю'') — из многократной: ''бег'''а'''л''. Но хотя ударение и может иногда, как здесь, обозначать многократную степень, заменяя ''ыв'', ''ив'' и ''в'', — что не мешает, впрочем, образоваться и настоящей многократной форме: ''бегивал'', — однако мы видим, что подобная разница (как в ''сб'''е'''гаю'' и ''сбег'''а'''ю'') бывает вовсе независимо от ударения; она бывает и тогда, когда форма на ''ал'' (''летал'') вовсе не служит заменою многократной степени, например: ''слетаю'' (и ворочусь), ''слетаю'' (с дерева). И так здесь в основании лежит не ударение; — нам кажется несомненным, что основание такого различия есть самое значение прилагаемого предлога, которое может быть разнообразно. — Возможность этого разнообразия доказывается уже тем, что иной предлог требует нескольких падежей. Разнообразие значения, придаваемого глаголу предлогом, соответствует разнообразию требуемых падежей. Приведем тот же пример: ''слетаю'' и ''слетаю''. ''Слетаю'', в однократном смысле, значит: полечу и ворочусь; действие является оконченным и представляется, как мгновение. Здесь предлог ''с'' определяет действие, придавая ему понятие возвращения самого на себя и вместе оттенок мгновенности. ''Слетаю'', в неопределенном смысле, значит: лечу с чего-нибудь; действие является длительным и остается в своей неопределенности; здесь предлог ''с'' определяет лишь точку, откуда начинается действие. — Значение однократной и неопределенной степени, а также будущего и настоящего времени, здесь вполне понятно. Предлог ''с'' в первом значении: ''слетаю'', есть предлог, требующий в речи творительного падежа, где ''с'' означает соединение, сомкнутость. ''С'' во втором значении: ''слетаю'', есть предлог, требующий в речи родительного падежа, где обозначается точка, от которой идет движение: ''с дерева''. То же самое видим мы в словах: ''сб'''е'''гаю'' и ''сбег'''а'''ю'' и пр., и пр. От значения глагола может видоизменяться значение предлога, так напр. в глаголе ''ск'''и'''даю'' (сброшу) и ''скид'''а'''ю'' (платье) (в ''скид'''а'''ю'' глагол получил специальное применение к одежде; он имеет всю возможность употребляться и в других смыслах, но употребляется редко). В первом: ''ск'''и'''даю'' значение ''с'' видоизменяется, и понятно: возвратного значения, как ''летаю'', ''бегаю'', глагол: ''кидаю'' иметь не может; но оттенок оконченности, ''совершения'', удержан, и ''ск'''и'''даю'' значит: буду кидать дочиста, пока ничего не останется. — Значение глагола вообще имеет важное отношение к значению предлога и может его ограничить или расширить. Так напр. глагол: ''сделаю'', по своему смыслу принимает предлог ''с'' только в одном значении, в творительном. — А в глаголе: ''сношу'', напротив, видны все три значения предлога ''с''. ''Сношу'' с горы — ''с'', пад. родител.; ''сношу'' и вернусь — ''с'', пад. творит.; наконец ''сношу'', т. е. будет по силам (это значение виднее в: ''снесу'', которое употребительнее, но смысл уже не совсем тот). Тут, в третьем случае, предлог ''с'' в ''сношу'' требует в речи винительного падежа: ''со что''; здесь в предлоге: ''с'' выражается мера, сравнение, напр.: это будет ''с'' аршин. Такое соответствие находим мы между многопадежными предлогами в значении их при глаголах и в управлении падежами; но мы должны прибавить, что разнообразие значения предлога в соединении с глаголом — соблюдается и тогда, когда в речи предлог требует одного падежа, напр. ''про'' требует только винительного падежа, между тем значение его при глаголе разнообразно. В глаголе ''проношу'', в значении однократном (''проношу платье целый год''), ''про'' есть предлог, требующий, по нашему мнению, в речи винительного падежа. ''Про'', в ''проношу'', в значении неопределенном (''проношу сквозь огонь''), не имеет в речи соответствующего падежа. Как это объяснить: предположить ли, что значение это не довольно явственно для требования падежа, или что предлог утратил падеж, — этого вопроса теперь мы не решаем. Прибавим, что разнообразие значения предлогов остается и тогда, когда нет такой ощутительной разницы в самом употреблении, какая в: ''слетаю'' и ''слетаю'', — остается даже и в пределах одной степени; так напр. ''снесу'', во всех трех значениях, употребляется в однократной степени. Это разнообразие может даже разделяться между степенями; напр.: ''спрыгиваю'', с чего-нибудь; ''спрыгаю'', куда-нибудь и вернусь. Все дальнейшие подробности оставляем в стороне; им место в полной грамматике или в особом целом рассуждении о глаголах.

[16] Как может быть ''lego'' от корня ''лег'', ''лог'', ''лагаю'', ''слагаю''. Самое значение ''lego'' — ''собираюlego — собираю'', ''беру'', совпадает с этим корнем.