У Марины Цветаевой (Цветаева)/ДО: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Строка 47:
О возвращеніи въ современную Россію думаю съ ужасомъ я при существующихъ условіяхъ, конечно, не вернусь. Говорятъ, русскому писателю нельзя писать внѣ Россіи… Не думаю. Я по стихамъ. и всей душей своей — глубоко русская. Поэтому мнѣ не страшно быть внѣ Россіи. Я Россію въ себѣ ношу, въ крови своей. И если надо, — и десять лѣтъ здѣсь проживу, и все же русской останусь… Бытовику — писателю можетъ быть и нужно жить тамъ и къ жизни присматриваться, а мнѣ — не надо… Вѣдь писала же я — въ 1920 году — самый страшный годъ былъ — о Казановѣ въ Москвѣ. А здѣсь, заграницей написала о «Молодцѣ».. Иногда кажется, что издали — лучше все видно…
 
Цвѣтаева смотритъ въ широкое окно, выходящее на улицу. Въ парижскомъ зимнемъ туманѣ тонуть темные корпуса фабрикъ и таютъ высокія заводскія трубы. Цвѣтаева думаетъ и куритъ, и въ сумракѣ ея зеленое платье сливается съ фономъ томнаго дивана. {{right|'''АНДРЕЙ СѢДЫХЪ.'''.}}
 
{{right|''"Сегодня", 25.12.1935''}}